Николас Саркис вспоминает волнующие детали.
— Я помню, — говорит он, — этот день, 2 июня 1972 года, когда во Дворце Наций, в предместье столицы Алжира, собрался на свою чрезвычайную сессию 7-й арабский нефтяной конгресс, для того чтобы отпраздновать происшедшую накануне национализацию имущества компании «Ирак петролеум» — консорциума, который контролировал в течение пятидесяти лет разработки нефтяных залежей в Ираке и Сирии. Около пятисот участников конгресса имели право выступления в прениях, не предусмотренных в программе, среди них американский представитель М. Джеймс Эйкинс, который тогда занимал пост директора отдела горючего и энергии в Государственном департаменте и советника по нефти при президенте Никсоне. М. Эйкинс затем был назначен послом в Саудовскую Аравию. Он играл роль первого плана в подготовке доклада второй комиссии, сформированной Никсоном для пересмотра американской нефтяной политики, доклада, который рекомендовал поднять цены на нефть.
— В присутствии многих сотен официальных лиц и арабских экспертов, — рассказывает Саркис, — Эйкинс поднимается на трибуну, чтобы произнести речь, которая начинается с обычных вроде бы любезных слов: «Господа, я присутствовал на сессии этим утром, и я слышал речи и аплодисменты, которыми вы приветствовали национализацию «Ирак петролеум компани». Я разделяю вашу радость, даже если я не могу присоединиться к вашим аплодисментам, выполняя свои официальные обязанности». После этого вступления, по меньшей мере неожиданного, Джеймс Эйкинс развивает свои идеи относительно эволюции нефтяного рынка, прежде чем бросить настоящую бомбу: «Некоторые страны ОПЕК думают поднять установленные цены до 5 долларов на баррель». Рядом со мной, — продолжает Саркис, — сидел нефтяной министр Ирака. Когда он услышал цену «5 долларов», он почесал ухо и посмотрел на меня, пораженный, и спросил, слышал ли я это. Наше удивление было тем глубже, потому что ни одна страна ОПЕК до этих пор и не заикалась о 5 долларах. На самом деле, ОПЕК даже не начинала обсуждать эволюцию цен на нефть, — уточняет Саркис.
Для того чтобы понять изумление делегатов, охватившее их при словах американского представителя, следует вспомнить, что, по условиям Тегеранского соглашения, цена за баррель возросла почти на 50 %, то есть с 1,80 доллара до 2,60 доллара.
— Нужно бы перенести вас в ту эпоху, — объясняет мне один прежний нефтяной министр. — Вся наша цель сводилась к тому, чтобы избавиться от юридических и финансовых рамок, в которые мы были заключены: мы национализируем компании и поднимаем цены за баррель впервые со времени создания ОПЕК в 1960 году. У нас было ощущение, что мы совершаем по-настоящему революционные вещи, и внезапно такой человек, как мистер Джеймс Эйкинс, который является представителем наших главных противников — американского правительства и нефтяных магнатов, выступает и говорит, что мы должны целить дальше и выше. Влиятельный человек из окружения Никсона и совета администрации крупных нефтяных компаний, по существу, преподносит нам урок политического радикализма. Для нас это было бессмыслицей.
С 1970 года американская нефть находится в упадке
Летом 1973 года американцы ввозят 6,2 миллиона баррелей в день, большую часть из Персидского залива, против 3,2 миллиона в 1970 году. Во всем мире не прекращается воздействие на покупку нефти и на ее цену, происходящее из-за обеспокоенности покупателей и ловкости беспринципных продавцов.
В то время как в сентябре 1973 года подходит срок платежей, одно важное событие, происшедшее три года тому назад, остается полностью неизвестным, даже для тех, кто делает политику.
…В 1956 году профессор Кинг Губерт, геолог и директор изысканий в компании «Шелл», приступает к тщательному изучению темпов разведки нефтяных месторождений в Северной Америке. Его труды математически доказывают, что за разработкой всего месторождения следует «изгиб колокола», которому требуется время для того, чтобы взлететь, затем подняться на головокружительную высоту, прежде чем стабилизироваться, а потом снова круто и окончательно упасть. Губерт подчеркивает, что самые важные и наиболее легкие в эксплуатации нефтяные залежи обнаружены первыми и что в настоящее время изыскания приводят к небольшим месторождениям, имеющим более трудный доступ. В конце своего исследования геолог заключает, что американская нефтяная промышленность достигнет своей кульминации в 1970 году и что в последующие годы она будет испытывать быстрый упадок, а это увеличит зависимость от зарубежной нефти.
Губерт окончательно завершает свой труд в 1958 году, через год после запуска первого советского спутника, и представляет его в 1960 году в Американский институт нефти — собранию, на котором присутствуют представители нефтепромышленников и члены правительства. Все присутствующие отнеслись к его докладу с пренебрежением и скептицизмом. Тем не менее Губерт вовсе не фантазер. Перед Второй мировой войной он изучал геологию в Колумбийском университете; его труды по сопротивлению горных пород в земной коре имеют решающее влияние и становятся новшеством в нефтяных разработках.
В ходе своего доклада Губерт изрекает еще одну ересь: упадок добычи нефти произойдет непременно, несмотря на совершенствование методов бурения и применение новой техники добычи нефти. По его мысли, после «пика», или максимальной точки добычи, во всех американских нефтяных месторождениях начнется процесс постоянного и бесповоротного истощения нефтяных скважин.
Однако Губерт с поразительной точностью увидел, что Америка вошла в фазу нефтяного упадка в точно предсказанное время, в 1970 году: упадок на протяжении лет становится все более заметным. Он проживет достаточно долго, до 1989 года, чтобы увидеть воочию справедливость своих мыслей. «Пик Губерта» с этих пор служит моделью для многих планов аналитиков, тревожные результаты которых мы опишем далее.
Во время своего расследования я установил один важный факт. Читая основные книги, опубликованные в течение десяти лет в США по нефтяному вопросу, я заметил, что Кинга Губерта очень мало цитируют. Были ли его труды столь еретическими и столь ниспровергающими, что их стоило вовсе не замечать? Я понимаю, что речь идет о весьма затруднительных вещах. Губерт открыл двери, которые теперь не позволяют главным нефтяным дельцам игнорировать или предавать анафеме инакомыслящих — всех, кто отрицает «господствующее» мнение о «неисчерпаемых» залежах нефти.
Америка игнорировала весь этот спад нефтедобычи и его будущий размах, когда годом ранее с восхищением следила, как и весь мир, за первыми шагами человека на Луне. Тогда, в 1969 году, наблюдая за тем, как Нил Армстронг ступает по поверхности нашего спутника Земли, кто мог представить себе панику, неподвижные автомобили и нехватку бензина, которые можно будет увидеть через четыре года?
Нефть, выкачанная в полной тайне
Посмотрим на расклад карт в 1973 году. Недавно разразился нефтяной кризис, и Никсон приводит американские войска в состояние полной ядерной боевой готовности — впервые со дня окончания Второй мировой войны — в ответ на маневры русского флота в Средиземном море. В действительности за всей политической жестикуляцией идет совсем иная игра — в помещении «АРАМКО» и на саудовских скважинах, по словам Энтони Сэмпсона, «между четырьмя самыми богатыми компаниями в мире».
Без Саудовской Аравии и стран ОПЕК нет западного процветания. Саудовская Аравия — идеальная страна: там король, который, как полагают, безоговорочно зависит от Америки, достаточно слабый, чтобы искать постоянной защиты от возможной угрозы своих соседей, и сверх того, там находятся богатейшие нефтяные скважины, как говорят некоторые, даже неиссякаемые, которые делают королевство самым лучшим союзником индустриальных стран, и Соединенные Штаты стоят в первых рядах ОПЕК. Мировая потребность в нефти заставляет увеличить добычу саудовской нефти, и она быстро поднимается с 6 или 7 миллионов баррелей в день до 8 или 9 миллионов. Если суметь добраться до этой нефти, то можно добывать от 12 до 15 миллионов баррелей в день, и эти гигантские темпы добычи, по словам некоторых саудовских чиновников, можно даже удвоить, чтобы гарантировать добычу в 20 миллионов баррелей в день. В конце 70-х годов шейх Ямани, саудовский министр нефтяной промышленности, обеспокоенный ценами на нефть, ставшими, по его мнению, слишком высокими, предлагает довести добычу саудовской нефти до 20 миллионов баррелей в день. Цель, которая никогда не была достигнута.
Запад может успокоиться, а в ОПЕК пробита брешь. С таким партнером у нее нет никакого пространства для маневра ни в области производства, ни в области ценообразования.
Важная пешка в американской стратегии
