Я вошел и поставил свой рюкзак на маленький круглый столик рядом с диваном, вытащил пакет с французской выпечкой и пистолет калибра 0,22 «монтгомери уорд». Миранда открыла глаза, когда пистолет стукнул о стол.
— Я подумал, что вам не помешал бы завтрак, — сказал я.
Певица нахмурилась.
— Круассаны сопротивлялись, мистер Наварр? — спросила она, слегка растягивая слова.
Я улыбнулся.
— Это хорошо. Я не был уверен, что вы обладаете чувством юмора.
Она сложила руки квадратом и опустила их себе на голову. На Миранде была обрезанная белая футболка с надписью County line bbq,[69] на животе проступил небольшой овал пота, в том месте, где к телу прижималась гитара. Кожа под руками была такой белой, что маленькие волоски под мышками походили на метки шариковой ручки.
— После нескольких утренних записей в студии у меня не могло не появиться чувство юмора, — сказала она.
— Трудно получить нужное звучание. Инженеры что-то говорят о микрофонах.
Миранда вытянула ноги, посмотрела вниз и одним движением больших пальцев сбросила балетки.
— Микрофоны ни в чем не виноваты. Но вы ведь пришли не для того, чтобы обсуждать запись? Я должна спросить у вас про пистолет.
Я предложил ей шоколадный круассан. Миранда с минуту думала, спустила ноги на пол, села и встряхнула головой; ее спутанные черные волосы рассыпались по плечам. Она облизнула губы, проигнорировала шоколадный круассан, который я ей протягивал, и взяла единственный с ветчиной и сыром. Проклятье. Женщина со вкусом.
Миранда слегка толкнула пистолет мизинцем. Девушка из деревни. Оружие не заставило ее нервничать.
— Ну, мистер?
— Из этого пистолета кто-то стрелял в Джона Креа. Я нашел его в мусорном баке на третьем этаже парковки, расположенной по соседству.
Миранда оторвала кусочек круассана.
— Кто-то просто оставил там пистолет? И полиция его не нашла?
— Переоценить глупость преступников невозможно, — сказал я. — Полицейские знают, что те плохо соображают, но иногда забывают об этом. Они отбрасывают варианты, которые не могут прийти в голову нормальному человеку — скажем, использовать пистолет калибра 0,22 «монтгомери уорд» для стрельбы с расстояния в сто ярдов, не говоря уже о том, чтобы бросить оружие в мусорный бак по дороге к лифту. Полиция посчитала, что стрелок унес оружие с собой и выбросил его где-нибудь в другом месте. Так поступил бы умный человек. Большинство людей, которым удается избежать ответственности за свои преступления, совершают очевидные глупости. Тем самым они сбивают с толку полицию.
— Значит, вы отнесете пистолет в полицию?
— Вероятно. Со временем.
— Со временем? После того, что случилось с несчастной Джули Кирнс, которую застрелили точно так же…
Я покачал головой.
— Джули убил профессионал. Тот, кто оставил пистолет в мусорном баке, — любитель. Похожие случаи, оба человека связаны с вами, но действовали разные люди. Это и вызывает у меня вопросы.
— Если я могу помочь…
— Думаю, можете. Вы знаете Шекли гораздо лучше, чем я.
В ее лице появилась жесткость.
— Не так уж хорошо я его знаю. Нет, он не имеет к этому отношения.
— С того самого момента, как вы связались с «Сенчури рекордс», кто-то старается испортить вам жизнь. У вас есть какие-нибудь предположения насчет того, кто это может быть?
Миранда откусила от круассана с ветчиной и сыром и кивнула.
— Вы хотите, чтобы я признала, что Тилден Шекли опасный субъект? Да, мистер, у него отвратительный характер.
— Но…
Она покачала головой.
— Шек не станет так поступать. Он знает Уиллиса, мало того, миллион лет знаком со всеми семьями в округе Авалон. Мне известно, что думают люди, но со мной Шек всегда вел себя как джентльмен.
Она бросила на меня настороженный взгляд, словно боялась, что я начну возражать или попрошу привести доказательства.
— Если он такой замечательный парень, почему тогда вы подписали контракт с Лесом Сент-Пьером?
Миранда поджала губы, словно только что накрасила их помадой.
— Вы слышали о певице, которая выступала в «Пейнтбраш» несколько дней назад, Тэмми Вон?
— Я ее видел.
Миранда приподняла брови. Очевидно, не ожидала, что я люблю музыку «кантри». Мне это понравилось.
— Год назад Тэмми Вон была на моем месте, — продолжала Миранда. — Она выступала только в Остине. Как правило, в танцевальных залах. Потом у нее появился хороший агент, и она подписала контракт с «Сенчури рекордс». Вы знаете, что в Техасе они являются единственной серьезной фирмой? Ребята начали искать здесь талантливых исполнителей, выбирают самых лучших и отсылают в Нэшвилл. Сейчас Тэмми получает за вечер пятнадцать тысяч. Она дебютировала в «ЛеАнн Раймс», в Хьюстоне. У нее собственные дома в Нэшвилле и Далласе.
— Шекли не смог бы вам этого дать.
— Сколько я себя помню, мой отец с трудом выплачивал деньги за ранчо. Он работает по контракту целыми днями, постоянно должен выступать и так и не смог отойти от дел. Я уже не говорю о Бренте. Мысль о том, что я сумею им помочь…
— Вы хотите сказать, что вас привлекли только деньги?
Миранда немного подумала и решила быть откровенной.
— Нет, вы правы. Я подписала контракт с Лесом из-за того, как он со мной разговаривал во время нашей первой встречи. В нем есть что-то такое… Ему невозможно отказать. К тому же Шек или кто-то другой — иногда приходится делать выбор, когда речь идет о карьере. Невозможно поступать так, чтобы все остались довольны.
— Эллисон, — сказал я.
Миранда нахмурилась.
— Я вас не понимаю.
— Вы повторили слова Эллисон Сент-Пьер, не так ли?
Миранда смутилась, положила на стол недоеденный круассан, вытерла пальцы и посмотрела на пистолет.
— А что вы скажете о Кэме Комптоне? — спросил я.
Миранда отвела взгляд от оружия, и по ее губам скользнула медленная улыбка.
— Влюблен ли он в меня? Нет, сэр. Кэм… Я понимаю, после вчерашнего вы мне не поверите, но Кэм совершенно безвреден. Вы знаете, как говорят: собаки всегда похожи на своих хозяев?
— Угу.
— Я не шучу. Кэм — пудель Тилдена Шекли. Он старается выглядеть коварным и опасным, словно в любой момент может выпустить на свободу свой темперамент, но пока Шек не скажет «фас», Кэм ничего не станет предпринимать. Впрочем, даже и после этого ему не хватит ума довести дело до конца.
— И вы продолжаете так считать даже после вчерашних событий?
— Я уверена. У Кэма есть маленький музыкальный магазинчик в Сан-Антонио, который он купил после того, как у него в Европе, около десяти лет назад, вышел удачный диск. Кэм вернется туда и снова будет выступать в оркестре в «Пейнтбраш». Через две недели он навсегда забудет о Миранде Дэниелс. Для него не имеет значения, насколько удачной будет моя карьера.
Миранда с довольным видом откинулась назад, потянулась и принялась изучать потолок.
— Вам известно, что Джимми Роджерс[70] сделал последнюю запись за два дня до смерти? Туберкулез приканчивал его легкие, и ему требовалось некоторое время полежать между записями песен — в такой же студии, как здесь. Я часто о нем думаю.
— Мне следует убрать пистолет?
Миранда мило улыбнулась.
— Нет, мистер. Последние записи Джимми Роджерса так хороши, что это вызывает у меня депрессию.
— У вас получается совсем неплохо.
Однако на ее лице энтузиазма не прибавилось.
— Как относятся отец и брат к вашим планам на будущее? — спросил я. — Что говорит мама?
Миранда осмотрела семь или восемь потолочных балок.
— Мама умерла. Уже довольно давно. Разве Мило вам не рассказал?
Я покачал головой.
— Извините.
— Наверное, ему и не следовало вам говорить. Я редко вспоминаю о маме.
Миранда пошевелила губами, как будто не знала, что с ними делать.
— Но вас интересует совсем другое. Да, папа мне очень помогает. Он поразительный человек, никогда не сдается. О Тилдене Шекли вы можете говорить все, что пожелаете, мистер Наварр, но, когда мы собрали группу, Шек всячески поддерживал папу в его стремлении оставаться рядом со мной и участвовать в исполнении всех песен, это имело для меня огромное значение. Мы брали замену на бас-гитару, если у нас случались крупные выступления, но папа надежная рабочая лошадка. Если бы не его музыка, когда я росла, пластинки Эрнеста Табба и Боба Уиллса… и мамино пение на кухне…
Она смолкла, а я сосредоточился на своем круассане, позволив Миранде погрузиться в далекие воспоминания.
— Как насчет Брента?
Взгляд Миранды прояснился, и в нем появился холод.
— Он меня поддерживает.
— Но вчера вы были им недовольны.
— И у вас есть братья и сестры?
— Брат и сестра. Оба старше меня.
— У вас всегда были с ними хорошие отношения, мистер Наварр?
