Она улыбается, когда видит орудие убийства. И, продолжая улыбаться, говорит:
– Это я так. Нервное.
Даже если она и в самом деле его зарезала…
Тебе хочется сказать: «Ну почему ты не обратилась ко мне, рыжая женщина? Если уж тебе так необходимо было кого-нибудь зарезать? Ну, зачем тебе этот худосочный блондин?»
Но она ведет себя так, словно никого не убивала. И, несмотря на то что в квартире полно улик, доказывающих обратное, ты ей веришь. Несмотря на ключи от машины, документы убитого, нож в ее нижнем белье. Ты ей веришь, а они – нет.
Да разве эта женщина может лгать? Она же как ребенок! Теперь ты видишь по ее глазам: она влюблена! Как она сидела, вцепившись в телефонную трубку, в которой раздавались длинные гудки! Лицо у нее было такое, что тебе стало ее жалко. До слез. Ее обманули. Обидели. Воспользовались ее наивностью.
Даже если она и в самом деле его зарезала…
Ее задерживают до выяснения обстоятельств. То есть собираются увезти в тюрьму. Она встает с дивана, ей надо одеться. И ты замечаешь, что она скидывает шлепанцы и остается босиком. И делаешь такой маневр в сторону двери, чтобы на миг оказаться рядом с ней. Глаза в глаза. Тебе это необходимо.
Все-таки вы одного роста. Э нет! Неудачник, судьба дала тебе шанс! Ликуй! Без каблуков она ниже тебя на пару сантиметров! И ты невольно расправляешь плечи. Тебе уже хочется назвать ее малышкой.
Потом она надевает в прихожей свое замечательное пальто. Бордовое, с разводами цвета топленого молока. И сапоги-унты. Замечательные сапоги! Именно в этой одежде, в пальто из плащевой ткани и мохнатых сапогах она и стояла ночью у двери.
Она стояла… В этот момент в твою голову закрадывается первое сомнение. Эта женщина рыжая. Не может быть никаких сомнений! Ты столько лет изучаешь рыжих женщин, ты по ним специалист! Эта женщина рыжая от природы. Она родилась рыжей. Она ходит как рыжая, дышит как рыжая, говорит как рыжая…
А вот та…
Да, на ней была эта же одежда. В руках у нее была эта же сумочка. Проблема в том, что она вела себя не как рыжая. Ты, тупица, не можешь с уверенностью сказать, брюнетка она от природы или блондинка. А быть может, шатенка? Потому что ты не изучал ни брюнеток, ни блондинок. Ты внимания не обращал на шатенок. Но зато ты точно знаешь, что женщина, которая в одиннадцать вечера стояла у двери напротив, не рыжая.
И что теперь с этим делать?
Ее все-таки увозят. В тюрьму. А ты остаешься один на один со своими сомнениями. Если женщина стояла у двери, и у нее был ключ… Если у нее была одежда хозяйки… Фу ты! У тебя галлюцинации, не иначе! Они начались ночью, а продолжаются днем.
Эту историю надо распутывать с самого начала, отталкиваясь от постулата: Диана не виновна.
Диана… Впервые ты решился произнести ее имя. Мысленно. А потом и вслух: – Диана.
Как красиво! «Диана» – красиво. А «Диана не виновна» – еще красивее. Ей место не в тюрьме. В отеле, на дорогом курорте. На солнечном пляже. Нет, ты все-таки поедешь, неудачник. Мириться с отчимом, мириться с отцом. Ее надо вытащить из тюрьмы и отправить на дорогой курорт. Она, бедняжка, совсем заработалась.
Втайне ты понимаешь, что имеешь свой маленький корыстный интерес. Вот он, человек, который тебе нужен! Которому сейчас еще хуже и который нуждается в твоей помощи. Депрессия начинает сдавать позиции.
И впервые в жизни ты проявляешь завидную энергию и умение добиваться цели. Ты идешь к своему начальнику и внушаешь ему мысль, что необходимо наконец заняться настоящим делом. Хватит делать халтуру. Надобно поразить воображение телезрителей. А чем? Он так и спрашивает:
– А чем? Есть какие-нибудь идеи, Тарас?
И ты с воодушевлением говоришь, что есть интереснейший материал. Что твою соседку подозревают в убийстве. А она молодая, красивая. Настоящая фотомодель! И у твоего начальника невольно округляются глаза:
– Да что ты? Красотка, говоришь?
– Рыжая! Настоящая рыжая! Ростом под метр восемьдесят!
– А где она работает? – жадно спрашивает твой начальник. – В стриптиз-клубе?
Его можно понять: зрители обожают клубничку. Стриптизерша зарезала любовника! Какой сюжет! Но ты вынужден его разочаровать:
– Она работает секретаршей. В приемной, на ресепшен.
Его энтузиазм мгновенно угасает. Но на этот раз ты упорно стоишь на своем.
– Она зарезала его ножом. Якобы зарезала. А я думаю, что ее подставили. Причем так хитроумно, что не подкопаешься! Если расследовать это дело, получится интереснейший материал! Сенсация! И в газету можно дать, и фильм снять. Это ж такой детектив!
– Подставили, говоришь, – твой начальник задумался. – А кто именно? Ты знаешь?
– Нет. Но горю желанием узнать. Дело настолько необычное… Я хочу провести независимое журналистское расследование.
– И что тебе для этого нужно?
– Я знаю, что у вас есть связи. Мне нужна прокуратура. Информация. Я понимаю, что уголовное дело мне никто не покажет. Но держать в курсе…
– Допустим. Связи у нас есть. Они тоже люди, в прокуратуре, тоже жить хотят. Тем более мы не взятку даем. Следователь прокуратуры привлекается к созданию документального фильма в качестве консультанта и получает за это зарплату. Официально. И не подкопаешься. Это все?
– И деньги. На расходы, – жестко говоришь ты.
Лицо твоего начальника меняется. Он скуповат, как и все предыдущие твои начальники. У тебя такое чувство, что они другими и не бывают. Но надо давить.
– Это окупится. Сюжет интересный. Его можно продать на федеральный канал. В каком угодно виде. Даже сценарий художественного фильма написать! Или документального! Это же жизнь! Сколько у нас по стране таких секретарш? А ток-шоу? Можно устроить ток-шоу! Тема актуальная: взаимоотношения шефа и личной секретарши!
– Ты же сказал, она сидит на ресепшен, – вяло отнекивается твой начальник.
– А кого это волнует? Можно и передернуть. Набрать красивых девочек, фотомоделей. Она великолепно будет смотреться на экране, эта рыжая! Среди блондинок и брюнеток. И имя у нее редкое: Диана. Это ж не сюжет, а конфетка!
– А ты сможешь? – с сомнением спрашивает начальник.
– Марк Анатольевич, я вас когда-нибудь подводил?
Взгляд твой наивен и честен. Сегодня ты уверен в себе как никогда! Пробил твой час, неудачник! Хотя… Какой же ты теперь неудачник? Быть может, впервые в жизни тебе повезло! Начальник нехотя берет телефонную трубку, чтобы соединиться с бухгалтерией.
Услышав, какую сумму тебе собираются выписать, ты невольно приободряешься. Это же так легко! Стоит только надавить. И ты продолжаешь демонстрировать свой профессионализм:
– Вы же понимаете, зачем нужны деньги. Свидетелям дать. За просто так никто ничего не скажет. А за сто долларов…
– Но-но! Ты деньгами не очень-то разбрасывайся! Кстати, что у тебя с отцом?
– А что такое? – сразу же настораживаешься ты. Поистине, слухами земля полнится!
И разведка работает хорошо! Съемочная группа, с которой ты колесишь по городу, в курсе твоих семейных проблем. Значит, и начальник в курсе. Неужели ему не безразлично? Он даже вздохнул:
– Раньше каждый выходной исчезал. То к отцу, то к отчиму. А сейчас работаешь. День и ночь, без выходных. Я знаю, Тарас, ты человек семейный…
– Увы! Эта любовь безответная!
– Брось. Баба тебе попалась стервозная. В этом они правы. Не надо тебе было уступать.
– Это мое дело.
– Вроде и правильный ты парень, а все равно: неправильный. Неправильные поступки совершаешь. Ладно. Иди, работай. Потом поговорим.
Потом – это никогда. За пять лет работы на канале ты хорошо изучил своего начальника. Да и нет причины откровенничать. С тех пор как пришлось уйти с радиостанции, ты принципиально не хочешь иметь начальником лучшего друга. Чтобы потом не было обидно. Хотя надо признать, что он профессионал. И человек хороший.
Слово свое он сдержал. Радостно размахивая повесткой, ты идешь в прокуратуру, беседовать со следователем. Герман Осипович Ильин. По слухам, человек честный, взяток не берет. Но от подработки не отказывается. И дело свое знает. Как хорошо, когда за дело берутся профессионалы! Твой начальник, следователь прокуратуры и ты, Тарас.
Первая беседа проходит в его кабинете. Ты входишь, бросаешь взгляд на стул и невольно думаешь: вот здесь, на этом самом стуле, и сидела она. Здесь начались ее мучения. И сердце твое невольно сжимается. От жалости. Но надо быть профессионалом. Ты садишься и делаешь умное лицо.
– Я слышал, что вас заинтересовало дело Дианы Кузнецовой, – начинает он. – Что ж, интересное дело. И девушка тоже. Гм-м-м… интересная.
– Согласен. Я ее сосед по лестничной клетке.
– Вот как? – в его взгляде откровенное любопытство. Ого! Диана-охотница и здесь пустила в ход свой лук и стрелы! Одна попала в сердце следователя. Рана не смертельная, но опасная. – Постойте-ка… В деле есть ваши показания…
– Именно.
– Это ведь вы показали, что видели ее в одиннадцать вечера у двери в квартиру.
