Правда, меня немедленно окликнул Дегтярь.
– Слышь, Снайпер! В вещмешке много не унесешь. Помоги-ка.
Я зашел за стеллаж, скрывавший от меня панораму слева – и слегка присвистнул.
Вдоль левой стены стояли автомобили, заботливо укутанные брезентовыми чехлами, на которых были видны крупные надписи, набитые при помощи трафаретов. На четырех наиболее крупных тентах красовались надписи «Studebaker US6». На двух остальных, размеры которых были намного скромнее, имелась лаконичная надпись русскими буквами «ГАЗ-67Б».
– Быстрее, – бросил Дегтярь, бегом направляясь к машинам. – Лендлизовские «Студебеккеры» не для современной Зоны, здоровы больно. А вот советские внедорожники нам будут в самый раз.
Сорвать тент с одного из автомобилей не составило большого труда. Правда, от этого нехитрого действия плотное облако пыли повисло в спертом воздухе, но кто обращает внимание на такие мелочи, когда счет идет на минуты? Загнав два домкрата под машину, мы выбили подпорки, после чего встал вопрос бензина. Консервация не предусматривает наличия топлива в баке, но на заднем сиденье «ГАЗа» обнаружились шесть тридцатилитровых канистр, заполненных бензином доверху.
– Ты заправляй, а я загружаю, – бросил я Дегтярю, бросаясь к стеллажам. Тот молча кивнул – ему армейская техника ближе. А я уж точно не ошибусь в том, что нам нужно, ибо историей военного искусства интересовался давно и плотно и в оружии Второй мировой немного разбирался. В том числе – в маркировке ящиков.
Патроны для пулемета Дегтяря и своей СВД я нашел сразу. Их и искать особо не пришлось – весь ближайший стеллаж был завален ящиками с соответствующей маркировкой и надписями «880 шт.». То есть в каждом ящике находятся два цинка по 440 патронов. Нелегкие ящички, по двадцать пять кило каждый, но захочешь жить – не такое потаскаешь. Единственное: сразу пустить в дело патроны из этих ящиков не получится, ибо советский цинк – это консерва. Самая натуральная большая консерва, взрезаемая специальным ножом, который в обязательном порядке находится в каждом из этих ящиков.
В общем, я довольно шустро за два захода переправил на заднее сиденье «ГАЗа» четыре таких ящика, прихватил коробку с дисками для «Дегтярева» (судя по весу, снаряженными патронами), после чего озаботился поиском боеприпасов для своего автомата, которых после войны не было, и быть не могло – патрон 5,45X39 мм был принят на вооружение только в 1974 году.
Но эти патроны были на старом военном складе, причем в изобилии. Они буквально валялись под ногами – в магазинах, сумках, разгрузках и просто в карманах тех, кто нашел тут свой вечный покой. Мои глаза, наконец, привыкли к царящему здесь полумраку, и я отлично разглядел, какое количество трупов лежит тут, на загаженном бетонном полу. Вернее, не трупов в привычном понимании этого слова, не раздутых мертвых тел, словно ужасные сосуды наполненных продуктами разложения, а мумий, из которых ктулху добросовестно высосали кровь. И рядом с этими останками обязательно валялось оружие – чаще всего автоматы Калашникова под патрон 5,45X39 мм. Причем остановившееся время прекрасно сохранило и оружие, и боеприпасы к нему.
В общем, я буквально за несколько минут набрал более чем достаточно магазинов и укупорок с «пятерой», прихватил несколько десятков пээмовских магазинов – Фыфу-то из его «Кедра» чем-то стрелять надо. Также я забросил в «ГАЗ» пару ящиков с гранатами, упакованных так же тщательно, как и патроны, – запалы консервированы и лежат отдельно от самих гранат.
Проще, конечно, было набрать гранаты, валяющиеся под ногами, но таковых было мало – не особо любят сталкеры таскать с собой тяжелые эргэдэшки и эфки, предпочитая взять в рейд побольше патронов. Всего-то три штуки я и нашел, рассовав их по кармашкам своей разгрузки. С остальными разберемся позже, в спокойной обстановке распаковав добротно сбитую советскую тару.
Все то время, что я метался по складу, собирая боеприпасы и переступая через тела ктулху, пораженные то ли скорой смертушкой, то ли временным коматозом, Фыф продолжал палить по огромному мутантскому боссу, матерясь как сапожник и не давая тому заснуть. Время от времени гигантский ктулху, отяжелевший от долгого сидения на одном месте, стрелял в шама щупальцем, но Фыф был шустрым малым. Вовремя уворачивался и продолжал свое грязное дело, которое наверняка бы не одобрил «Гринпис» и другие экзальтированные защитники всяких мерзких тварей.
Наконец, когда «ГАЗ-67Б» был практически доверху забит боеприпасами, Фыф истошно заорал:
– Все, последний магазин! Долго вы там еще?
– Отстреливай – и бегом к нам! – заорал Дегтярь, каким-то чудом сумевший не только заправить машину, но и завести ее. Сейчас советский внедорожник уже сыто урчал движком на малых оборотах, готовясь тронуться в путь.
За стеллажами простучала длинная очередь, и я увидел Фыфа, со всех ног бегущего к нам. Единственный глаз шама был круглым от ужаса – и его было можно понять.
За Фыфом гналось чудовище, наконец разозлившееся настолько, что нашло в себе силы отлепиться от стены.
Гигантский ктулху был ужасен. Несмотря на свои внушительные габариты, передвигался он довольно шустро для такой туши. Разбрасывая в разные стороны тяжеленные стеллажи, монстр бежал за шамом – и имел все шансы его настигнуть.
Признаться, я подвис на долю секунды. Ктулху наконец вылез из тени, и я смог рассмотреть в подробностях лысую голову с коричневой, растрескавшейся от времени кожей, красные глаза, глубоко запавшие в глазницы, и кошмарную пасть в обрамлении толстенных, длинных щупалец, свисавших до самого пола. Но самое поразительное, что за спиной чудовища топорщились крылья! Громадные, цепляющиеся за стены подземелья, не будь которых, монстр непременно взлетел бы. Но бетонные своды мешали ктулху, и он лишь рефлекторно хлопал своими крыльями, за годы сна, наверно, забыв, где находится.
Это и спасло Фыфа. Одно из крыльев монстра случайно зацепилось за кузов «Студебеккера» и конкретно застряло. Послышался треск то ли тента, то ли кожистой перепонки, и ктулху недовольно завизжал так, что у меня аж уши заложило.
Но, несмотря на помеху, монстр продолжал рваться вперед, топча когтистыми лапами человеческие мумии, патронные ящики и распростертые на полу тела своих сородичей. «Студебеккер» дернулся, затрещали то ли мосты, то ли деревянные подпорки под ними – и тяжелый грузовик потащился за чудовищем, словно игрушечная машинка, зацепившаяся за одежду ребенка.
Но Фыфу все-таки конкретно повезло с этим грузовиком. Длинная лапа чудовища взметнулась под потолок, ударила, пытаясь прихлопнуть юркую фигурку шама – и не достала, лишь прочертив по полу когтями и оставив в бетоне глубокие борозды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
