Неподалеку раздался сдавленный смешок.
— Ага! Они за кедром. — Коттон зашагал к дереву.
Я молилась, чтобы они удрали, но, судя по мертвой тишине, нарушители спокойствия и не думали спасаться бегством.
— Пожалуйста, давайте вернемся… — прошептала я, схватив Саймона за руку. — Прошу вас, скажите, что никого не нашли. Это… Это Томас и Стивен.
Саймон хрюкнул от смеха.
— Наверное, приехали на велосипедах, — расстроенно объяснила я. — Не злитесь, пожалуйста. Просто им хотелось хоть одним глазком взглянуть, как мы веселимся.
— Томас, Стивен! — крикнул он. — Вы где? Выходите же! Поговорим.
Никто не отозвался. Мы направились к кедру.
Тут мальчишки припустили со всех ног, но Томас почти сразу споткнулся о корягу и упал.
— Стойте! — окликнула их я. — Куда вы! Не бойтесь!
Саймон подбежал к Томасу и помог ему подняться. Брат был цел и невредим. По крайней мере, хохотал, как здоровый. Мои глаза уже привыкли к темноте, несколькими ярдами дальше я заметила Стивена; он остановился, но к нам не спешил. Я подошла к нему и взяла его за руку.
— Простите… Мне ужасно жаль, — смущенно пробормотал он. — Знаю, это ужасно.
— Чепуха! — ответила я. — Никто не сердится.
Ладонь у Стивена взмокла — похоже, ему хотелось провалиться сквозь землю.
Услышав наши крики, из дома высыпали остальные.
Примчался Нейл с фонарем.
— Глазам не верю! Стивен, старый приятель! — воскликнул он. — Не бродят ли вокруг дома нынче медведи?
— Никуда я не пойду… Ну, пожалуйста… — прошептал мне Стивен.
Но мы с Нейлом, крепко держа беднягу за руки, потянули его к особняку. Томас, все еще давясь от смеха, охотно пошел сам.
— Нам удалось немножко поглядеть на вас за ужином, — рассказал брат, — а потом вы разом исчезли. Мы уже отчаялись, решили вернуться домой, а вы вдруг спустились по лестнице.
Стивен, красный как рак, от робости не мог вымолвить и слова. Напрасно я все-таки затащила его в дом. А тут еще Роуз подлила масла в огонь.
— Я приношу извинения за их поступок, — сказала она церемонно (думаю, не нарочно, просто от неловкости). — Им должно быть стыдно за свое поведение!
— Не перечьте достопочтенной тетушке Роуз, мальчики! — весело ухмыльнулся Нейл. — Идемте, распотрошим холодильник.
Как заманчиво! Я однажды видела это на фотографии. Мне хотелось пойти с ними, но меня окликнула миссис Фокс-Коттон:
— Что это за паренек? Высокий такой, симпатичный?
Пришлось рассказать ей о Стивене.
— Я должна его сфотографировать! — заявила миссис Фокс-Коттон.
— Прямо сейчас?
Она хмыкнула.
— Разумеется, нет, глупышка! Ему нужно приехать в Лондон. Я профессиональный фотограф. Послушай, спроси его… Впрочем, не надо. — И миссис Фокс-Коттон быстро взбежала по лестнице.
Нейл с мальчиками тем временем ушли. Вот жалость! Несмотря на обильный ужин, я бы еще перекусила. Наверное, желудок привык хронически чувствовать голод. Болтаться по холлу было рискованно: вдруг Саймон сочтет, что обязан со мной потанцевать? Сейчас он вновь кружил в танце с Роуз. Пусть занимается сестрой, решила я и отправилась наверх.
Мне нравилось гулять по дому одной: так лучше проникаешься его духом. Я брела по коридорам, разглядывая развешанные по стенам старые гравюры. Повсюду в Скоутни чувствовалось дыхание прошлого. Как легкая примесь к воздуху. В замке редко такое испытываешь; вероятно, его слишком часто перестраивали, и древние останки теперь чересчур глубоко. А может, нужный настрой в Скоутни создаст красивая мебель.
Я надеялась отыскать галерею по голосам, но всюду стояла тишина. Тогда я высунулась в открытое окно, выходящее во внутренний дворик, — так и сориентировалась: нашла окна галереи, затем окна кухни. Даже увидела Нейла, Стивена и Томаса. Все трое сидели за столом и жевали. Им явно было весело.
Наконец я добралась, куда хотела. Отец разговаривал с миссис Коттон в дальнем конце комнаты, а викарий, лежа на диване у среднего камина, читал книгу миссис Фокс-Коттон. Я рассказала ему о происшествии со Стивеном и Томасом.
— Пойдем поболтаем с ними? — предложил он. — Если только не хочешь со мной потанцевать. Но учти, танцор я неутомимый!
Я ответила, что предпочла бы осмотреть кухню. Викарий, закрыв книгу, поднялся с дивана.
— Миссис Фокс-Коттон сказала, что книга не для маленьких девочек, — заметила я.
— И не для маленьких викариев, — засмеялся он.
Мы отправились вниз (викарий хорошо знает дом еще со времен дружбы со старым мистером Коттоном). Половина прислуги разительно отличалась от хозяйских покоев: тонкие потертые ковры, раздражающе яркий свет, холод — и резкий, ничем не смягченный запах ветхости. Затхлый, сырой, тоскливый.
Но кухня оказалась чудесной! Свежевыкрашенная, беленькая, с чистой эмалированной плитой и огромнейшим холодильником (у тети Миллисенты тоже был холодильник, но старый, постоянно подтекал). Нейл с мальчишками уминали за обе щеки разные вкусности. А рядом, прямо на столе, сидела миссис Фокс-Коттон и оживленно болтала со Стивеном. Когда мы вошли, она как раз протягивала ему визитку. Я успела услышать последние слова.
— Просто назови таксисту этот адрес. Деньги за проезд верну, когда приедешь. Нет… лучше дам сейчас. — Она открыла вечернюю сумочку.
— Ты и правда собираешься фотографироваться? — спросила его я.
Он отрицательно качнул головой и показал мне визитку. Под изящно нарисованным миниатюрным лебедем значилось «Леда. Профессиональный фотограф» и адрес в Сент-Джонс-Вуд.
— Будь хорошей девочкой, помоги его уговорить! — обратилась она ко мне. — Он может приехать в воскресенье. Я оплачу проезд плюс две гинеи за работу. Несколько месяцев разыскивала такой типаж!
— Простите, мэм, я не приеду, — вежливо, но твердо сказал Стивен. — Мне неловко.
— Милостивый боже, ну что здесь неловкого? Я просто хочу сфотографировать лицо. А если я заплачу три гинеи?
— Как, за один день?
Метнув на него короткий проницательный взгляд, миссис Фокс-Коттон быстро проговорила:
— Пять гиней, если приедешь в воскресенье на следующей неделе.
— Стивен, раз тебе не хочется, ты не обязан… — встряла я.
Сглотнув комок в горле, он ненадолго задумался, а потом сказал:
— Мне нужно все взвесить, мэм. А если я приеду позже, вы заплатите пять гиней?
— Можно провести съемку в любое воскресенье, когда тебе удобно. Только напиши заранее — вдруг я буду занята. Напишешь за него, — бросила она мне.
— Он напишет сам, если пожелает, — холодно ответила я, оскорбленная ее предположением, будто Стивен неграмотен.
— Ну, тогда не задерживайте его. Пять гиней, Стивен! Это займет часа два-три, не больше.
И миссис Фокс-Коттон впилась зубами в крыло цыпленка.
Нейл предложил мне перекусить, а я отказалась: аппетит почему-то улетучился.
Стивен заметил, что им с Томасом пора домой.
— Оставайтесь на танцы! — попытался удержать их Коттон, но, почувствовав, как Стивену не терпится уйти, настаивать не стал.
Мы отправились их проводить; велосипеды стояли за домом, поэтому пошли через кладовую. В кладовой висели огромные окорока.
— Старый мистер Коттон всегда присылал нам к Рождеству окорок, — сказал Томас. — Только перед прошлым Рождеством он умер.
Нейл снял с крюка самый большой окорок и протянул его моему брату.
— Держи, Томми.
— Томас, не смей! — Я осеклась: вдруг Нейл назовет меня достопочтенной тетушкой Кассандрой? — Н-ну, раз ты взял…
Откровенно говоря, я бы умерла от горя, если бы Томас отказался от угощения.
В результате окорок перешел в мои руки, на велосипеде брат его бы не довез.
— Поклянись, что не станешь строить из себя леди и не оставишь его потихоньку здесь, — прошипел Томас.
Я поклялась.
Мальчики уехали, а мы вернулись в холл; здесь по-прежнему танцевали.
— Потанцуем, Кассандра? — улыбнулся Нейл.
И закружил меня!
Боже, танец — нечто особенное! Вот если поразмыслить: мужчина сжимает тебе руку, обнимает за талию… и вы просто стоите. Тогда это означает что-то важное, верно? А в танце чужого прикосновения не замечаешь (разве лишь чуть-чуть).
Как ни странно, двигалась я неплохо, но не так легко, чтобы получать удовольствие. Даже обрадовалась, когда музыка закончилась.
Затем Нейл пригласил Роуз, а я чудесно повальсировала с викарием; в конце концов, у нас все завертелось перед глазами, и мы обессиленно упали на диван.
Сестра, видимо, танцевала хуже, чем я, — до меня как-то долетели слова Нейла:
— Не надо добавлять коротенькие шажки.
Представляю, как ее раздражали его замечания! Когда мелодия смолкла, Нейл позвал Роуз в сад подышать свежим воздухом, на что она довольно резко ответила:
— Спасибо, мне не хочется.
