— Да, — согласился Иван со вздохом, — это взять надо, иначе читатели не поймут… Как говорится, хлеборобы Нечерноземья вырастили на полях хрен…
Паша удивлённо моргнул, а Катя сдавленно хрюкнула. Иван объяснил:
— Это я шутку старую вспомнил из того мира. Ещё, кажется, в детстве слышал по радио… Если серьёзно, то пусть будет репортаж, а не короткая новость — тема по местным меркам солидная. Займитесь, Павел. Главное — постарайтесь уйти от шаблонных фраз. Поговорите там не только с начальством, но и с реальными работягами, пусть они вам какие-нибудь приколы расскажут… Цифры тоже дайте, само собой, но без фанатизма. Сколько центнеров с гектара планируется… ну или пудов с десятины… В общем, вперёд и с песней, можете приступать.
Когда за Павлом закрылась дверь, Иван сказал:
— А вам, Катя, будет специфическое задание. Пока даже не знаю, простенькое оно или сложное, — это выяснится на месте.
— Заинтриговали, шеф.
— Сгоняйте в карьер, проверьте, как идёт добыча на новой жиле. Если там у них всё по плану, без особых сюрпризов, то заморачиваться не будем — заметку тиснем, и ладно. Но если обнаружится, что есть какие-то непонятки, отклонения от стандарта…
— Это какие же, например?
— Ну… Выработка меньше, чем ожидалось, левые примеси — фиг знает, короче, я в этом вообще не спец… Или организационные сложности…
— С чего вдруг такие мысли?
— Сами прикиньте — и наши нынешние загадки, и переходы между мирами завязаны на М-фон. Иначе говоря — на ауксилит. А у нас тут месторождение… Может, оно и есть конечная цель игры, которая затевается? Карьер — это, по сути, градообразующее предприятие, такой объект всегда на виду. Лакомый кусок… А ведь он, если я ничего не путаю, не в государственной собственности…
— Ну да, частная концессия.
— То есть, скажем, смена владельца не является чем-то за гранью воображения… У вас случайно рейдерские захваты не практикуются?
— Захваты?
Глаза у барышни загорелись. Она явно была намерена тут же, не сходя с места, вытребовать у Ивана подробности, поэтому он поспешно сделал предостерегающий жест:
— Стоп-стоп, Катя, это я уже увлекаюсь. Оперирую понятиями из старого мира…
Про себя же подумал — да, перебарщивать, конечно, не надо, но рациональное зерно в его рассуждениях тоже есть. Внешне тут всё иначе, чем в той России: законы, нравы, темп жизни, да ещё и магия для комплекта. Вот только человеческая натура в глубине своей вряд ли отличается радикально. Если сколупнуть налёт внешней благопристойности, то откроются и страстишки, и страсти.
И конкретно насчёт карьера, как ни крути, есть любопытные совпадения. Пропал не кто-нибудь, а геолог, специалист по магическим минералам. Причём перед исчезновением он был чем-то напуган. А Борис Ильич (у которого, между прочим, тоже диплом по горному делу) упорно наезжал в газете на нынешних руководителей предприятия. Когда же с наездами пришлось завязать, поскольку сменился главный редактор, обозреватель резко утратил интерес к газетной работе и куда-то свалил.
И, наконец, некий коммивояжёр тонко намекает ретивому новичку-главреду, что тот в Верхневейске — лишний. Похоже, всерьёз боятся, что он, Иван, что-нибудь нароет… Неплохой, кстати каламбурчик применительно к горной выработке, надо запомнить, а потом, если что, использовать в заголовке…
Ох, чует сердце, эта история может так раскрутиться, что мало никому не покажется.
Да, но если он прав, то…
— Слушайте, Катя, я передумал. Сам сгоняю в карьер, а вам подберём другое задание.
— Почему это?
— Тема мутная, могут быть осложнения. Лучше мне её вести одному…
Сказав это, он запоздало сообразил, что нужно было придумать другую формулировку, более хитрую. А так — его заявление лишь раззадорило репортёршу. Подпрыгнув на стуле, она уставила на Ивана обвиняющий перст и раздельно произнесла:
— Ну уж нет! Поручили — значит, всё! Моя тема! И помешать не пытайтесь даже — в карьер всё равно поеду, прямо сейчас…
Он с досадой подумал — блин, вот что теперь делать? Эту горе-бунтарку местной закваски уже переклинило на героических приключениях, которые она с его подачи нарисовала в своих фантазиях. И если её удерживать, получится только хуже — помчится вперёд, выпучив глазища, и обязательно наломает дров…
— Ладно, Катя, уговорили. Тема остаётся за вами. Но! Вы должны мне пообещать, что будете соблюдать мои требования и прислушаетесь к советам. Иначе я вас уволю нафиг! И это не пустая угроза, можете мне поверить.
Несколько мгновений она таращилась на него, словно пыталась просверлить взглядом, потом буркнула:
— Ну? И что за советы?
— Прежде всего — не лезть на рожон. Не бросаться там на каждого встречного с воплем: «Колись, паскуда!» Вполне возможно, что мы ошиблись, и никакой аферы вокруг месторождения нет. Но если она всё-таки есть, то нельзя насторожить аферистов или их людей в руководстве. Они не должны считать вас опасностью и воспринимать всерьёз, понимаете? Включите блондинку…
— Почему блондинку?
— Тьфу, ёлки… Я имею в виду, старайтесь выглядеть безобидно. Похлопайте глазками, повертите попой, в конце концов… Только не переигрывайте…
— Думаете, попой не смогу повертеть нормально?
— Хочу, чтобы вы соблюдали меру. Не надо изображать идиотку. Пусть перед ними будет просто любопытная барышня — бойкая, но не хищная. Тогда, надеюсь, ваши расспросы не вызовут подозрений. Справитесь?
— Ой, не знаю даже. Инструкции такие заумные…
— Хватит ёрничать. Идите работайте.
29
До вечера Иван занимался текучкой и мелочёвкой. Разгрёб завал на столе, скопившийся за неделю. Сходил к верстальщику в типографию и попросил компоновать заголовки чуть более размашисто, не экономя каждый миллиметр на полосе (пояснил — лучше уж выкинуть из статьи пару фраз, чтобы за счёт освободившегося пространства усилить зрительное ощущение лёгкости). Подредактировал рекламный материал, где с простодушным натурализмом было расписано, как действует М-средство от грызунов…
Катя вернулась, когда солнце уже втискивалось в зазор между двумя громадными тучами на западном краю небосвода. На задании барышня, судя по всему, не филонила — её высокие сапоги были доверху заляпаны грязью.
— Фух, — сказала она, — ну и месиво там, возле горы. Чуть по уши не завязла.
— Узнали что-нибудь интересное?
— Да вот сама пытаюсь понять. Сначала я к ним в контору заехала и даже управляющего застала. Забавный дядька, чаем меня напоил от пуза. Рассказывал всё охотно — не похоже было, что беспокоится. Выработка, сказал, хорошая в эти дни, чуть выше прогноза даже. Ну а когда услышал, что я и прямо в карьер хочу, где копают, предложил мне сопровождающего, помощника своего…
— Вас что-то смутило?
— Само предложение — нет, говорю же — дядька доброжелательный. Но этот его помощничек… Здоровый битюг, молодой совсем — ему самому киркой бы махать! Прилепился как банный лист, не отходил ни на шаг…
— Может, вы просто ему понравились?
— Может быть. Разглядывал меня, лыбился, но и слушать при этом не забывал, как я с работниками общалась… Не поняла я, что его больше интересует… Вы сами, кстати, его не видели, когда ездили на прошлой неделе? Авдеем зовут — мордатый, над бровью родинка…
— Нет, не пересекался.
— Неприятный какой-то, ну и вообще…
Она замолчала и, подбирая формулировку, пошевелила в воздухе пальцами с остриженными ногтями. Иван опередил её:
— Я правильно понимаю — кроме этого бугая, которого к вам приставили, ничего подозрительного вы не заметили?
— Вроде нет. Копаются, добывают.
— Значит, не будем порочь горячку. Ваши личные антипатии к делу не подошьёшь, конкретики у нас нет, а с догадками можно влететь по полной. Поэтому сейчас идите домой, отдохните, а завтра — как договаривались. Набросаете сдержанную, сухую заметку…
— И всё? Впервые за столько лет в городишке наметилось что-то крупное, по-настоящему интересное, а мы сразу отступаем?
