Неполную минуту он буравил меня взглядом, а затем задал вопрос, на который ответ я так и не придумала, хотя прекрасно знала, что, если мы столкнёмся, он прозвучит.
— А как ты объяснишь то, что сделала в допросной, Даня? Зачем ты полезла ко мне в штаны?
«Затем же, зачем и в райском саду заменила Лилу», — внутренне отозвалась сумасшедшая часть меня, притом что другая тихо радовалась, что Фабрис так и не понял, кто был ночной бабочкой четыре дня назад.
— Эм-м-м… не знаю… — Я чувствовала, как к щекам приливает краска, а дышать становится всё сложнее. — Это было спонтанно. Просто захотелось.
— Как физическая потребность? Как то, о чём ты говорила на лавочке? — уточнил цварг, прищурив глаза восхитительного серого оттенка.
Если степень неловкости в разговоре можно было бы измерить в килограммах, то её бы здесь был минимум центнер. Что сказать мужчине на вопрос, зачем ты сделала ему минет?! Проклятые астероиды, да какой нормальный мужчина вообще догадается спросить такое?! Но Фабрис Робер никогда не вписывался в рамки ни «обычного», ни «нормального»… Именно это меня в нём и привлекло когда-то.
Шее, груди и даже ушам стало жарко, но я вскинула подбородок и упрямо ответила:
— Да. Как физическая потребность. И вообще, мне было интересно, как у цваргов всё устроено. Я ещё ни одного представителя вашей расы голым не видела.
Ну а что, правда? Правда. Сама гадала, как там у них по пропорциям. Не знаю, как у остальных, но у этого цварга всё оказалось идеальным.
— И как, ты удовлетворила своё любопытство?
Прищуренные глаза превратились в щёлочки, но я лишь кивнула. Удовлетворила. Ещё как… И не только любопытство.
Неожиданно Фабрис фыркнул, одним элегантным движением скинул пальто, бросил на кушетку в прихожей и пошёл вглубь квартиры.
— Эй, стой, ты куда? — Я очнулась спустя секунду или две, но было уже поздно.
Почти не задержавшись в гостиной, Фабрис толкнул дверь и прошёл в единственную спальню. Я зажмурилась, отсчитывая секунды…
Один, два, три.
Шварх, надо было всё-таки снять голограммы и фотографии, как советовала Ульяна. Вселенная, кажется, накрылся мой отпуск медным тазом или ледяным астероидом, тут как посмотреть.
Гнетущая тишина продолжала висеть в воздухе, и её буквально можно было черпать половником. Я тяжело вздохнула, разулась, скинула пальто и отправилась в спальню... как на эшафот. Мистер Совершенство только что узнал, что моё «хобби» на самом деле та ещё одержимость. Входила в комнату, опустив взгляд в пол. Стыдно было ужасно.
Фабрис стоял рядом с собственным портретом и внимательно его разглядывал. Шва-а-арх. В страшном сне мне не могло присниться, что меня застукают за моим... «хобби».
— Это всё ты сделала? — Фабрис даже не повернулся, с интересом разглядывая себя на фотографии. Будто зеркало ему по утрам что-то другое подсовывает.
— Да.
Я ожидала лекции от эмиссара, да ещё и похлеще, чем от подруги. Что вред здоровью не единственный вид насилия. Несанкционированные фотографии, голограммы, тайная слежка, навязчивое внимание — всё это психологические отклонения и противоправные действия.
— Полностью? Я имею в виду, ты одна смогла получить всю эту информацию?
— Ну да, — протянула, неловко переступая с ноги на ногу.
— Здорово. — Фабрис кивнул так, будто бы это не его фотографиями была обклеена вся спальня. И не успела я переваривать похвалу, как он продолжил:
— Да, действительно, у тебя своеобразное хобби: собирать информацию и думать как преступник. Признаться, когда я услышал в полицейской части, что ты взламываешь сейфы, то сразу не поверил, что ты белая медвежатница. То есть сотрудники Тур-Ринской Системной Полиции пытались донести эту информацию, но я был настолько уверен, что ты связана с делом, которое я веду, что сразу и не смог предположить… что у тебя такие необычные интересы. Да, теперь твой род профессии и наш разговор на улице Бронзовых Псов становятся куда как более понятными.
Мужчина остановился напротив клочка с собственным отпечатком пальца и присвистнул:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вот это да, это я здорово проштрафился. Если не возражаешь, я всё-таки это уничтожу.
Он снял крошечную рамочку с собственным отпечатком, вынул центральную пластинку и сунул в карман.
Я так и замерла, не зная, что сказать. Очнулась лишь тогда, когда эмиссар направился к выходу из квартиры. Ещё полчаса назад я обрадовалась бы больше грабителю, чем Фабрису Роберу, а сейчас не хотела отпускать из дома. Почему-то мне казалось, что если он вот сейчас перешагнёт порог, то больше мы действительно не встретимся.
— Погоди, это всё?
— Что «всё»? —переспросил он, снова хмурясь.
— Ну… Ты каким-то образом вычислил мой дом, нашёл меня… чтобы узнать, что я не имею ничего общего с твоим делом, и уходишь?
«Наверное, если бы я обратилась за помощью к психиатру, то мне бы написали в анамнезе "клиническая идиотка"», — с тоской подумала я и добавила:
— Кофе хочешь? Я могу приготовить ореховый.
Фабрис наклонил голову к плечу, как будто был удивлён приглашением и действительно над ним раздумывал. Затем улыбнулся так, как умел только он, и ответил:
— Почему бы и нет. Давай. Только ты вначале переоденешься.
— Что?
Я не поняла, о чём говорит эмиссар, проследила за его взглядом и вспыхнула от смущения. Метеоритный дождь на мою голову! Грязно-бурые мокрые разводы украшали джинсы практически до середины бёдер. Я не только вымокла под дождём, но ещё и умудрилась во что-то вляпаться… Впрочем, неудивительно, если учесть стройку на Девятой Железной улице.
— Да-да, я сейчас, — закивала, как болванчик, и метнулась к гардеробу в спальне.
Здесь меня ожидала маленькая подстава, заключающаяся в том, что все приличные штаны я кинула в грязное; домашние, в которых сплю, — не наденешь при госте, а лазить по дальним полкам и искать что-то подходящее — нет времени. В итоге схватила лежащие с краю и подготовленные для отпуска на море шорты и первые попавшиеся гольфы. Всё лучше, чем влажные джинсы. Мимоходом бросила взгляд в настенное зеркало и удручённо вздохнула. На высоких и эффектных женщинах, вроде Ульяны, такой наряд смотрелся бы игриво-соблазнительно, но с моим ростом это просто шорты и гольфы. Ничего особенного.
Когда вышла из спальни, меня встретил аромат крепкого свежесваренного напитка.
Я даже замерла на секунду, настолько сюрреалистичной показалась картина: Мистер Совершенство в безупречно отглаженных брюках со стрелками (в отличие от моих джинсов они не промокли) и графитово-серой шёлковой рубашке с платиновыми запонками в маленькой и скромной кухне. К ремню прикреплены уже знакомые наручники таноржского производства. Рога такие красивые и длинные, что, кажется, вот-вот коснутся невысокого потолка в панельной многоэтажке.
Фабрис, словно впитав галантность с молоком матери, отодвинул передо мной стул, поставил чашку, а сам сел на соседний. Я машинально плюхнулась на сиденье, обхватила пузатую кружку ладонями и принюхалась. Да, пахнет почти так же, как и сам цварг. По крайней мере, очень похоже. А на вкус… м-м-м… великолепно… Вселенная, сколько он всего, оказывается, умеет делать. И преступников ловить, и кофе готовить… Наверное, завтраки в постель он приносит и вовсе бесподобные.
«Стоп, Дань, тебя снова занесло на повороте…»
— Ну как, согрелась?
— Что? — Я вынырнула из тоскливых размышлений. Эмиссар бросил беглый взгляд на мои ноги.
— Я попросил тебя переодеться, чтобы ты не сидела в мокром, — терпеливо повторил вопрос Фабрис. — Ты согрелась?
«Это простая вежливость. Никакая не забота».
— Да-да, спасибо.
Эмиссар кивнул, бросил горсть сахара в кофе и принялся размешивать его. Ложка плавно ходила по идеальному кругу, не задевая ни единой грани, и на несколько секунд я поймала тихий извращённый экстаз. Я терпеть не могла гуманоидов, которые со всей силы мешают сахар в напитке, барабаня по стенкам посуды, будто от этого зависит их жизнь. Взгляд цварга стал стеклянным.
