Будучи белой медвежатницей, я вывела собственную формулу, и она гласила: преступление — это то, что не даёт сделать совесть. Не свод законов конкретной планеты, не чужое или общественное мнение, а именно совесть — единственное мерило и диапазон значений от «можно» до «нельзя». И вот вопрос: даёт ли мне совесть пользоваться низменными методами по отношению к политикам, которые сами не брезгуют подобными инструментами? Даёт ли мне совесть перевернуть законы вверх дном и попытаться изменить существующий уклад жизни на Цварге? И у кого это получится сделать справедливее и честнее, как не у эмиссара высшего звена?
Фабрис возвышался передо мной, свет звёзд облизывал его мощные обсидиановые рога. Он выглядел уставшим, но величественным, напряжённым в ожидании моего ответа, но при этом в меру расслабленным, так как никогда не воспринимал меня как угрозу.
Я изучала взглядом его лицо, острые скулы, морщинки вокруг рта, серые как сталь глаза. Я думала о том, что действительно знаю его: без шелухи и воскового налёта благовоспитанности, социальных устоев Цварга и лоска аристократа. Я знаю его в общении с подростками и детьми, знаю связанным на полу после усыпляющего газа, и после отравления алисеном тоже знаю. Его тёмную сторону. Его настоящего. И Мистера Совершенство заодно.
Множество деталей, фраз, поступков, мыслей цварга день за днём накладывались друг на дружку словно тонкие цветные трафареты, чётче обрисовывая образ Фабриса. И вся эта информация ни на миг не пошатнула во мне уверенности: именно этот мужчина способен на то, на что не способны другие. Если где-то во Вселенной и существует эталонная совесть, то она как раз у этого эмиссара. Кто ещё сможет решить самые невероятные задачи и провести фантастические реформы, но при этом не оступиться, не поддаться давлению извне, не позариться на власть и деньги и прочую выгоду? Кто в состоянии остановиться там, где надо, и остаться после всего такой же цельной личностью? Кому ещё под силу совершить подвиг, а затем молча отойти в сторону?
Если этого не сможет сделать Фабрис Робер, то, наверное, это не под силу никому.
Я покачала головой, дотянулась до тёмной прядки, ниспадающей ему на лицо, и откинула за красивый витой рог.
— Ты знаешь, какое сегодня число? — шёпотом спросила.
Он нахмурился:
— Нет, а что?
— Восьмое августа. Ровно до восьмого августа прошлого года я была убеждена, что не бывает любви с первого взгляда. Фабрис, я не знаю, что это, может, в меня какая стрела амура вонзилась…
— Не бывает амуров. — Он обнял меня и привлёк к себе.
Аромат кофе и мускатного ореха наполнил лёгкие и перекрыл запахи луговых трав и тёплого песка.
— Метеорит упал?
— Был бы кратер, я бы заметил. — Хитрая усмешка промелькнула на чувственных губах.
Фабрис потёрся носом о мой нос.
— Тогда спутник сошёл с траектории?
— Это может быть… надо проверить, — прошептал мужчина и наконец меня поцеловал. — Я тоже тебя люблю, Даня.
Эпилог
Следующие три года оказались самыми сложными в жизни Даниэллы Медведевой. Как и опасался Леандр Ламбе, большинство цваргов в Аппарате Управления Планетой проголосовали против расторжения брака Фабриса Робера и Лейлы Виланты, из-за чего эмиссару высшего звена пришлось с помощью сохраненных андроидов сфальсифицировать показания цваргинь и рассказать о том, что они недовольны государственным строем. Некоторые сенаторы почуяли неладное и стали опровергать видеозаписи, но это не возымело действий, так как видео, словно вирус, охватило вначале всю планету, а затем и ближайшие территории космоса. Маховик времени был запущен и уже не мог повернуть вспять. И если внутренние дела Цварга не волновали остальные Миры Федерации, то империя Кейтер неожиданно отозвалась сочувствием и информационной помощью. Нескольким чистокровным цваргиням в своё время удалось незаметно сбежать на эту планету, и они уже дали настоящее интервью в поддержку сфабрикованным Марсо видео. Они, не боясь и не таясь, открыто заявили и перечислили все пункты, которые их не устраивали на родной планете. Разумеется, это уже основательно взбудоражило общество.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Дополнительное влияние оказала и Лейла Виланта. Вождь Арх-Хан — её пара по ларкским традициям — не отпустил любимую жену на родину, но он не препятствовал тому, чтобы она передала на Цварг голограммы детей и во всеуслышание рассказала свою историю. Рождение двух мальчиков и даже девочки многим показалось чем-то невероятным. Многодетные семьи и раньше-то на Цварге были редкостью, а уж с учётом рождения Ари-шалии это событие стало настолько резонансным, что о нём узнала каждая гражданка Цварга… И миф о том, что чистокровные цваргини могут зачать лишь от таких же чистокровных цваргов, одобренных Планетарной Лабораторией, был развеян в пух и прах.
Эрланц, которого Фабрис учил обращаться с животными, продемонстрировал владение резонаторами, и это неожиданно вызвало ещё одну волну протестов, но уже со стороны мужчин-полукровок: ведь если часть способностей передалась детям даже при супруге-ларке, то они тем более могут претендовать на руку и сердце своих женщин.
Месяц за месяцем, уступка за уступкой, Аппарату Управления Планетой пришлось изрядно попотеть, но пойти на весомые поправки в законодательной базе.
Во-первых, списки кандидатов в супруги, составляемые Планетарной Лабораторией на постоянной основе, перестали носить обязательный характер. После споров их ценность понизили до отметки «настоятельно рекомендуется». Во-вторых, был принят закон, согласно которому цваргиня может выбрать в мужья полукровку со значимой составляющей цваргской крови. И, наконец, в-третьих, АУЦ пришлось согласиться с правилом, что если цваргиня беременеет от мужчины, не имеющего ничего общего с расой цваргов, то такую пару разлучать не будут.
Разумеется, ушлые сенаторы подсуетились и оставили все те же жёсткие условия на вылет с планеты и необходимость согласования виз, но это всё равно стало огромным шагом для Цварга. И да, исходя из последней поправки, брак Фабриса Робера и Лейлы Виланты официально аннулировали. На следующий же день эмиссар высшего звена женился на Даниэлле Медведевой.
Единственное и безусловно правильное решение, которое приняло АУЦ, было оставить Фабриса в должности высшего эмиссара. Разъярённые сенаторы после шантажа захотели уничтожить Робера, и потому вместо увольнения они поручили ему несколько сложных и нераскрытых дел. Они мстительно хотели добиться краха его карьеры, но при помощи Дани Фабрис с блеском раскрыл эти дела. Тандем эмиссара-цварга и таноржки-белой-медвежатницы получился настолько прочным и основательным, а раскрываемость преступлений почти стопроцентной, что АУЦу пришлось, скрипя зубами, признать, что эти двое великолепно справляются со своей работой. После этих событий Фабрис приобрёл ещё большее влияние на Цварге, хотя брать на себя обязанности члена совета так и не стал.
Удивительнее всего оказалось другое: Мишель Марсо, который буквально зубами вгрызся в поправку для полуцваргов, после её одобрения тоже женился… на человеческой девушке, подруге Дани — Ульяне Ласке, но об этих двоих будет рассказано уже совсем в другой книге — «Юрист отверженных».
