Но потом и этих игривых поглаживаний ему становится мало. Дава бьет головкой по моим малым губкам, несильно, но остро, заставляя меня истекать соками еще сильнее. Наконец, он прекращает свою сладострастную пытку, и входит в меня, миллиметр за миллиметром, растягивая мои стеночки, заполоняя собой без остатка. Входит осторожно и нежно, будто не драл меня в первый раз как обезумевший. Откуда в нем столько нежности и жести одновременно?
Дава уже полностью во мне. Замирает на несколько секунд, массируя мое донышко своей головкой. Я заполнена им до предела, до невозможности. Он погружен в меня настолько, что яички касаются моих бедер.
Снова прикусывает меня за затылок, приподнимает мое лицо, мокрое от слез.
— Все хорошо, Тая? — наверняка чувствует солоноватый привкус от моих слез на щеках.
Киваю. Пусть уже продолжает. Чем быстрее начнет, тем быстрее закончит эту сладкую пытку с моим телом.
— Почему ты плачешь? — больно сделал? — Давид все еще во мне, до упора, его член подрагивает, упираясь в донышко.
Мотаю головой, снова прячу зареванное лицо в подушку. Пусть уже трахает, не нужны мне лишние разговоры от него, не нужно ложное издевательское сочувствие.
Давид начинает осторожно двигаться во мне. А я вспоминаю, как это было впервые в жизни со мной, в том самом ночном клубе, на столе. Как он драл меня, невинную девушку, словно последнюю шмару.
— Иди ко мне! — Давид заканчивает свою сладострастную пытку, вынимает налившийся до невозможности член, и не обращая на его напряжение никакого внимания, тянется, чтобы поднять мое заплаканное лицо от подушки. — Тай, я не знаю, что случилось, и почему ты плачешь, но трахать тебя в таком состоянии я не буду.
Дава предельно тактичен, заворачивает меня в простыню, укладывает к себе на грудь. Теперь я зарываюсь лицом в его татуировки, в его короткие густые волоски на груди.
Как от него пахнет! Мне будет не хватать этого запаха, определенно. Наверно, у меня уже стокгольмский синдром к моему мучителю развился? Не знаю. Но нужно бежать от всего этого, точно от кошмарного сна.
Через некоторое время возбуждение Давы спадает. Он засыпает, продолжая сжимать меня на своей груди. Я же осторожно высвобождаюсь от его объятий и засыпаю рядышком, на краю кровати. Завтра же я покину этот дом и своего мучителя. Сегодня наша с ним последняя совместная ночь.
Глава 44
Таисия
Еду в поезде, в пустом купе. За окном мелькает однообразный осенний пейзаж. Скоро он сменится на зимний, когда поезд выберется за пределы Московской и ближайшей к ней областям.
В сумке у меня кое-какие вещи и поддельные документы, что выправил для меня Влад. Давид тоже держал меня по поддельным документам, ведь мои настоящие были утеряны, когда его головорезы схватили меня той ночью и приволокли Давиду в качестве девочки для издевательств.
Но по Давидовым документам разъезжать мне было небезопасно, теперь же у меня другое имя, фамилия, возраст и дата рождения. Фото тоже другое, и Давид, даже если схватится раньше времени, не сможет отследить мой путь до дома.
Путь до дома… скоро я окажусь там, обниму тетю и сестер. Я не буду рассказывать им всего, что произошло со мной, чтобы не травмировать их психику, но вот про беременность признаться придется. От этого уже никуда не деться.
Но ничего, тетя и сестры — родные мне люди. Они поймут. Поддержат и примут меня любой. И моего ребеночка. Я надеюсь. Иначе мне не на кого больше рассчитывать…
***
Давид
— Где она?! — ору я не своим голосом.
— Не знаю, Давид Маратович, Таисия ничего нам не сообщала! — испуганно хлопает ресницами на меня растерянная Глафира.
И я понимаю, что ору не на тех. Просто срываюсь на них от бессилия.
Лечу в сторону КПП.
— Где Таисия?! — реву на своих эсбэшников в форме.
— Она вызвала такси и сказала, что поедет по магазинам. У нас не было приказа не выпускать ее.
Гляжу волком на Хряка.
— Немедленно, все ориентировки по вокзалам, аэропортам, присутственным местам! Достань мне ее! Где хочешь!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Дав, она наверно вспомнила свою… кхм, предысторию. — остужает меня Хряк.
— Она носит моего ребенка! Даже если вспомнила, я обязан вернуть ее!
Хожу сам не свой. Часы тикают, настает вечер, темень, а Тая, словно сквозь землю провалилась!
Опускаюсь на постель. Она все еще пахнет ею! Достаю ее ночную рубашку, нюхаю. Запах просто обалденный.
Ни записки мне не оставила, ни пояснения какого… даже если и вспомнила про тот страшный вечер, я все равно обязан вернуть ее! Я обязан объясниться с ней! Обязан рассказать, что ошибся, что весь тот ужас, произошедший с ней, был совершен по глупой, чудовищной ошибке!
Хожу по комнате, из угла в угол. Волосы на себе рву. Представляю, что она чувствовала, когда вспоминала! Лишь бы глупостей не натворила! Хотя, она беременна, и должна думать о ребенке в первую очередь… И лишь бы аборт не сделала, как избавление от нежелательных последствий той кошмарной ночи…
Она ревела, когда я ее трахал. Наверно уже тогда вспомнила всю правду! А я идиот, думал, что у нее гормоны играют, и плачет по ерунде. Хорошо, что не стал трахать ее насильно, остановился, хотя у самого яйца скручивало и сперма, не выпущенная наружу, прямиком в мозг била…
— Тая, Тая, ну куда же ты ушла? Почему не поговорила со мной? Почему скандал не устроила?! Боялась меня? Разве я тебе после той ночи хоть раз угрожал? Хоть раз сделал плохо?! Да, я ошибся! Чудовищно, фатально ошибся, но я из кожи вон лез, чтобы загладить свою вину…
А если сейчас она попадет в лапы какого-нибудь придурка? Что если ее убьют, изнасилуют? Что если она потеряет ребенка?! Думаю, обо всем этом и у самого волосы встают дыбом.
Оглядываю спальню в поисках хоть каких-то подсказок от неё. Хоть каких-то зацепок…
Ноутбук! Точно! Он стоит не на своем месте. Будто бы его трогали. Включали.
Хватаю, открываю крышку. Ничего особенного, но я открываю браузер интернета.
Соцсеть!
Аккаунт Таисии Снегиревой. Моей Таи. Она вошла в него и не вышла, просто захлопнув крышку ноутбука. Я бы никогда не стал лезть в ее переписку, в ее аккаунт без ее ведома, но сейчас экстраординарная ситуация, и я не могу не использовать эту возможность, чтобы узнать о ней побольше.
Любуюсь на ее фото на аватарке. Милая, нежная, добрая девушка. А я разбил ее, идиот, растоптал ее тело, ее душу. Если бы мог повернуть время вспять! Если бы мог все исправить…
Она кричала, что не Ванесса, а я не верил ей. Она умаляла меня прекратить, а я лишь злился на нее и продолжал делать хуже, больнее.
На сайте мелькает непрочитанное сообщение.
Открываю диалог.
Ванесса Бондарь!
Та самая сучка, из-за которой я расправился с невинной девушкой!
И что пишет эта шлюха?
Вверху беззаботная переписка четырехмесячной давности, а после всего два слова от Таи: «за что?».
Сообщение было написано и отправлено вчера вечером. Тая вспомнила все. Теперь я знаю это на сто процентов. И когда я трахал ее, она уже была в курсе всего, что произошло той ночью. А утром сбежала от меня, как от огня. Могу ли я винить в этом Таю? В ее глазах я — монстр, мудак, последний конченный человек, растерзавший невинную девушку. Так оно и есть. Но я отец ее ребенка! Я взял ответственность за них обоих! Я собирался жениться на ней! Я собирался вымолить у нее пощаду! И я найду ее. Чего бы мне это ни стоило!
Смотрю на ответ той шмары: «Не пиши сюда больше!» Далее, в диалоговом окошке стоит красный восклицательный знак, и пояснение, что Таисия Снегирева добавлена в черный список данным пользователем.
Ну и шлюха! Подставила лучшую подругу, подсунула ее под взбешенного зверя, под меня. А потом просто заблокировала со словами: «Не пиши сюда больше!»?!?!?!
Это как вообще?
Это за гранью даже зла!
Мерзкая отвратительная семейка!
Уровень моей агрессии поднимается до немыслимых пределов.
