– Алло, – сказала я в трубку, стараясь, чтобы голос звучал как можно небрежнее и не выдал моего волнения.
Прошла неделя с того дня, когда я объявилась на пороге дома Дэна, имея из одежды лишь плащ и белье. Неделя с того момента, когда я ушла, пока он спал. Он не звонил. Я тоже, хотя несколько раз набирала номер его телефона и бросала трубку – вела себя ну в точности как школьница.
– Что на тебе надето?
Я посмотрела на себя. Мягкая фланелевая пижама, сто раз стираная-перестираная, отчего клетчатый черно-белый узор превратился в серо-белый.
– А что ты хочешь, чтобы на мне было надето?
Голос Дэна немного изменился – мне показалось, что он улыбнулся.
– Ничего.
Казалось бы – обычный такой флирт, пусть даже по телефону, и в нем нет ничего особенного, но я вдруг почувствовала, словно мои легкие наполнились воздухом. Я хочу сказать, только тогда я осознала, что слушаю его затаив дыхание.
– Ничего, кроме улыбки.
– И часто ты сидишь дома без одежды?
– И часто ты звонишь женщинам без предупреждения и, не представившись, любопытствуешь, что на них надето?
– Нет. – До меня донесся какой-то шорох, словно Дэн приложил трубку к другому уху. – Но ты и так знала, что это я, когда брала трубку, верно?
– То есть мне звонит не Брэд Питт? Какая жалость.
– На тебе правда ничего нет, Элли?
Я засмеялась.
– Нет. А что?
– Почему ты ушла не попрощавшись?
Я взглянула на пол, увидела разбросанный по нему попкорн, и моя улыбка увяла.
– В тот момент это показалось мне самым простым и удобным.
– Разве что только для тебя.
– Да, Дэн. Для меня.
Он молчал, но трубку не вешал. Как и я. Не говоря уже о том, что это было бы не просто невежливо, а грубо. От меня не ускользнула и заключенная в этом ирония. То, что я могла спокойно уйти, не сказав «счастливо», но не могла так же запросто повесить трубку.
– Я хочу, чтобы ты со мной кое-где побывала, – наконец сказал он. – Мне нужно свидание.
Я подумала.
– Это срочно?
– Типа того. Да.
Я продолжила разговор, одновременно убирая разбросанный по полу попкорн.
– И ты думаешь, что для этого свидания нужна я?
– Ты подойдешь лучше, чем кто-либо, Элли.
– Знаешь, не всегда можно выехать на лести.
– Но это может служить неплохим стартом. – В трубке снова раздался какой-то шорох, и я заинтересованно прислушалась, пытаясь понять, чем он занят. Мне было легко представить его ерошащим свои волосы – я уже знала некоторые его привычки, по-прежнему почти ничего не зная о нем самом. – Ты хочешь это сделать для меня.
Я перестала собирать хлопья с коврика.
– Я хочу?
Его голос снова изменился, стал чуть более приглушенным и зазвучал глуше.
– Думаю, что хочешь. Да.
– И что конкретно я хочу?
– Ты хочешь надеть что-нибудь потрясающее и завтра вечером кое-куда со мной выбраться.
– Кое-куда? – У меня было кое-что подходящее под категорию «потрясающее». К тому же не имела планов на завтра.
– Мне нужно на ужин. Формальный.
– И ты хочешь взять с собой меня? В чем-нибудь потрясающем. – Я подумала. – Что ты считаешь потрясающим? В моем гардеробе нет ничего подходящего для формального ужина.
– Тогда тебе доставят в офис. Ты наденешь то, что я выберу. И пойдешь со мной на этот ужин.
Значит, с него платье и ужин. С меня только компания. Что-то меня настораживало.
– И если я сделаю это для тебя, – начала я не потому, что у меня появился личный интерес, а потому, что так диктовала логика, – то что получу я?
– Если ты для меня это сделаешь, то я снова тебя трахну.
Без всяких обиняков. Но почему-то от этой прямоты мой желудок ухнул куда-то к ногам и я негромко выдохнула.
– Ты бесконечно уверен в себе.
– Ты сказала, что зайдешь настолько далеко, насколько я не отступлю. Ты передумала?
Настолько далеко, насколько он не отступит.
– Нет.
– Я подумал, что это возможно. Особенно после того, как ты ушла.
– Нет, я… – Я не знала, что сказать. – Я не думала…
– Не думала о чем, Элли? Что я дам тебе то, что ты хочешь? Что дойду с тобой туда, куда ты стремишься? Или ты думала, что я позволю тебе уйти, хотя ты продолжаешь для меня все усложнять?
– Я не знаю. – Я не знала, это правда. Не знала, что мне от него нужно, знала только, чего мне не нужно. Чего я не могла хотеть.
– Сколько раз за эту неделю ты трогала себя, думая обо мне?
Он снова заставил меня шумно вздохнуть. Жар, вспыхнувший на лице, позволил порадоваться тому, что мы общались по телефону, а не сидели лицом к лицу.
– Каждую ночь.
Я услышала удовлетворение в его голосе, когда он сказал:
– Значит, ты обо мне думала.
– Да! – Я бросила попкорн обратно в чашку. – Думала.
– Не надо хмуриться. Ты гораздо симпатичнее, когда улыбаешься.
– Откуда ты знаешь, что я хмурюсь? Ты же меня не видишь.
– Зато слышу это в твоем голосе. Не такая уж ты загадка, по крайней мере для меня, какой тебе хотелось бы быть для мужчин, Элли.
Я по-настоящему рассердилась и, поднявшись с пола, бросила ни в чем не повинную снова заполненную чашку с попкорном в мусор.
– Ты всегда так высокомерен?
– Всегда, – ничуть не смущаясь, подтвердил Дэн. – Я пришлю платье завтра.
– Может быть, я не хочу идти с тобой завтра вечером.
– Хочешь, – сказал он и отсоединился.
На следующий день платье доставили. Я положила упаковку на стол и пялилась на нее целое утро. Я даже работать из-за нее не могла. Я вычислила ее длину, ширину, высоту. Прикинула объем. Потрогала коричневую оберточную бумагу. Но пока не открывала, оставив это на Марси.
– Что внутри? – с порога спросила Марси, влетая ко мне, словно в свой собственный кабинет.
– Полагаю, платье.
Она устроилась на край стола.
– Полагаешь? Ты не знаешь?
– Платье. – Я постучала карандашом по столу. – Тебе не нужно работать?
– Нужно. Но я пришла, чтобы посмотреть на платье.
– Ты не знала, что это платье, пока я тебе не сказала.
– Зато я знала, что тебе что-то принесли. – Она спихнула бумаги, лежавшие передо мной, освобождая место для упаковки и подталкивая ее ко мне. – Открой!
– Ты проявляешь такой живой интерес к личным делам всех сотрудников или тебя интересуют только мои? – Я ухватилась за края бумаги, в которую была завернута коробка. На ней было выведено мое имя, и доставил ее курьер. Никакого адреса или откуда она прибыла.
– Дурацкий вопрос.
Я взглянула на нее.
– Точно. Не такая уж я особенная персона.
– Где ты его заказала? – Марси потянулась, чтобы достать из стакана для карандашей ножницы, и вручила их мне с такой торжественностью, словно я должна была разрезать ими церемониальную ленточку.
