— Да постойте! Поглядите же на меня!
Бабулька оторвалась от кнопок, подняла глаза и выпалила:
— Эва! Дак ты ж актёр. Я тебя на рекламке видала. Только думала, ты постарше будешь. На Баталова похож из «Москвы, которая слезам не верит». Конечно, не такой красавец, как тот. Но тоже ничего. Так ты Ринкин хахаль, что ли? Вот уж расскажу, не поверят! Она-то у нас всё тихоней ходит. Да, видать, в тихом омуте-то черти и водятся.
Доминику не понравилась бабкина готовность к сплетням. Ведь Рине здесь жить.
— Какой я вам хахаль! — огрызнулся он. — Глядите внимательней!
Бабка скосила глаза и сморщилась:
— И вправду, вряд ли хахаль. Немолодой уже. Говори внятно, кто будешь, а то я быстро!.. — И бабка снова схватилась за мобильник.
— Вы же культурная женщина, Зинаида Никитьевна! — льстиво проговорил Доминик.
— Никитична! — поправила бабка. Но жать на кнопки перестала.
— Извините, Никитична! — поправился Доминик. — Вы же мудрая женщина и сами уже догадались, кто я.
Зинаида вгляделась попристальнее:
— Конечно, вроде не вор. Потому что стоишь заспанный и в одних трениках. Значит, родственник вроде.
— Да вы прямо Шерлок Холмс! — подбодрил Доминик.
— Видала я нового Холмса! — отрезала Зинаида. — Мальчик, конечно, пригож. Картинка. Но нашему Васе Ливанову и в подмётки не годится. У того на лице — ум человеческий, а у нового — компьютер, лампочки мигают.
«Да она киноманка, — вздохнул про себя Доминик. — Не дай бог сейчас сообразит, что я — Холмс и есть». — И он выдохнул:
— Ну?
— Что — ну? — оскорбилась бабулька. — На Холмсов ты точно не похож. Те оба красивые, а ты как-то чудно выглядишь. Небось сидишь на диете. Вон какой тощой! Да ты никак Варвариным братом будешь? Варвара говорила, что у неё брательник меньшой имеется. Аж на двадцать лет моложе. Ты, что ли?
— Я! — уверенно подтвердил Доминик, но внутренне смешался. Ни про какого брата Варвара Петровна никогда не упоминала. Что за новый фигурант?
— А чего ж ты на её похоронах не был? И вообще никогда не заходил? Нехорошо это!
— Я по командировкам мотаюсь. — Дракон сказал чистую правду.
— Конечно, я знаю, вы крепко с Варварой поругались, но всё одно нехорошо! — гнула своё Зинаида. На то ведь она и была Общественницей, чтобы точно знать, что хорошо, а что плохо. — Мало ли как случается, но ведь родственники! А что разница у вас двадцать лет, так это тебя никак не оправдывает. Больше того, ты в расцвете сил, должон был сестре, уже старенькой, помогать. А ты что? Всего-то и прислал одну посылку! Книжки какие-то. Да она их и открыть не успела. Как-то худо ей стало. Ну и померла во сне. Я ещё тогда возмутилась: ну к чему пенсионерке книжки? Деньжат бы перевёл. Эх, непутёвый ты мужик!
И Зинаида с оскорблённым видом повернулась к лестнице.
— Постойте! — крикнул Доминик. — А приходили вы зачем?
— Не твоего ума дело! — огрызнулась бабка и процедила: — Риночке хотела кое-что отдать. Как придёт, пусть сама зайдёт. Тебе не дам!
И бабулька лихо потрусила по лестнице, не вызывая лифта.
Доминик вернулся в квартиру. На этот раз закрыл замок в двери. Всё это ему не нравилось. Какой-то брат, обнаружившийся у Варвары Петровны, о котором не знало Братство. Какие-то книги, после получения которых Варваре и стало худо. Всё это были незнакомые Следы. Утаённые. А все тайны Чёрный Дракон не любил. Тайны вели к гибели. Вот и Варвара умерла внезапно.
Доминик прошёл на кухню. Сел на то место, где вчера сидела Ринка. Стиснул голову. Надо сосредоточиться. Надо найти Ринку! Даже если она спряталась от него на другом конце света. Он должен найти её. Отобрать аграф. Если надо, он применит силу. Потом объяснится с этой строптивицей. Сейчас на разговоры нет времени.
Доминик вздохнул и ушёл в транс. Там были яркие лиловые облака. И оранжевый закат. Картина в тяжёлой золочёной раме. Потом что-то грохнуло, и картина сорвалась со стены. Доминик кинулся прямо под раму. Мгновение он думал, что ему перебило хребет. Боль застлала весь мир. Но ведь это фантомная боль. Только отголоски реальной. А в реальности, как он увидел, где-то в комнате гостиничного типа с кровати вскочила Ринка. Ахая и взвизгивая. Оказалось, что по стене сверху прямо на кровать съехала тяжёлая картина. Хорошо, Ринку даже не задела. Только испугала со сна.
Хорошо… Дракон потянулся к своему ушибленному хребту. Да если бы он не бросился на кровать, закрывая Рину, картина ударила бы девушку, а не сползла аккуратно по стенке. Кто-то продолжает охоту. За Ринкой, за аграфом — какая разница! Где они? Надо найти, и срочно!
Дракон ещё раз вошёл в транс. И опять услышал грохот. Теперь он понял — кто-то бьёт по стене из смежного номера. Удар. Опять падает картина. Другая — натюрморт. Огромная рама рушится на Глеба, спящего в соседнем номере. Но к тому никто не бросается на выручку. Глеб стонет. Он даже не успевает проснуться, как погружается в забытьё. Дракон смотрит, как бледнеет лицо Глеба, но всё же улавливает искры жизни. Тяжёлая картина не стала убийцей. Глеб жив. Дракон скручивает в пальцах дротик жизни и кидает в парня. Ну не везёт этому ловцу — вот уже второй раз не он ловит Дракона, а сам Дракон спасает ему жизнь. Это ли не позор для ловца?..
Дракон снова выныривает из транса. Удивляется — почему он так мгновенно выходит на Рину? Надо поскорее увидеть, где она. Конечно, вряд ли за одним покушением сразу последует второе. Но ведь сейчас напуганная картиной Ринка ринется к Глебу и испугается ещё больше. Надо торопиться.
Доминик опять входит в транс и видит что-то запёкшееся на своей рубашке. Кровь. Рубашка та самая, что Ринка подкладывала под щёку. Его, Доминика, рубашка. Ринка взяла её с собой. Так вот почему прямой путь — кровь. На рубашке не Ринкина — его кровь. Когда он прокусил себе вену. Часть его — там, рядом с Ринкой.
Вот она выскочила из своего номера. Несётся по коридору. Дракон успевает ухватить вид из окна, мимо которого она летит. Мысленно он уже чертит воздушную дугу между собой и Ринкой. Его машина внизу. Он скатывается по лестнице. Скорее! Частью сознания ощущает, как Ринка влетает в номер Глеба. Почему тот не закрыт? Непонятно. Ринка уже с порога видит, что произошло. Картина, ударив Глеба, валяется на полу. Тяжёлая золотая рама разлетелась на куски. Девушка вскрикивает и выбегает в коридор:
— Помогите!
Сейчас в гостинице начнутся крики. Скандал. Вызовут «скорую». Это хорошо. Когда скандал, все на виду. Значит, Ринке пока ничего не грозит. А минут через сорок он уже доберётся и возьмёт всё в свои руки. И тогда эта женщина будет ходить у него на поводке. На расстоянии вытянутой руки. И шаг вправо, шаг влево будет считаться побегом! А потом он прикрутит её к кровати. И наконец поспит.
Силы небесные, как же он устал! И наверное, от этого потерял бдительность. И вот теперь, следя за дорогой и стараясь пропихнуться в диких московских пробках, Доминик не заметил, что из номера, граничащего в гостинице правым боком с номером Рины, а левым — с номером Глеба, вышел мужчина. Смешался с толпой зевак и обслуживающего персонала. Что ж, ему повезло, что стенки в этой зачуханной гостинице такие тонкие и хлипкие. Да он просто стукнул по стенам на том уровне, где висели картины. Гвозди повылетали, и картины в тяжёлых рамах загремели вниз. Но результаты вышли не такими, как хотелось бы. Парень, конечно, попал под раздачу, но девчонка опять оказалась невредима. Вот живучая дрянь! И между прочим, выживает за счёт других. Вчера её подружка отправилась к праотцам вместо неё. Сегодня Глеб.
Хотя этот ловец всё-таки жив. И ведь уже совершенно не нужен. Он же нашёл Дракона. А Дракон вот эту девчонку. Ту самую, которую и искали. Так что теперь ловец стал ненужным свидетелем, да и вообще опасным. Может, всё-таки повезёт и этот Глеб откинет копыта?
Вон «скорая» прилетела. Его грузят на носилки. Девчонка мечется вокруг. Врачи её отгоняют.
И ведь как не везёт — вот они оба совсем рядом. Послать бы пару дротиков смерти — и все дела. Но он плохо владеет магией. Не то что Герка. Тот — магический ас. Ведьмак. Колдун. Да называйте как хотите. Но сегодня у Герки нет магической силы. Вчерашние события его вымотали. Пришлось пойти самому. А может, это и к лучшему? Не всегда магия помогает. Вчерашний дротик смерти почему-то не убил Глеба. А вот простая физическая сила вполне ещё может принести плоды. Может, Глебушка в больнице скончается. Жаль, конечно, что с девчонки всё как с гуся вода. Если б её сейчас не стало, Гера на правах родственника мог бы прошерстить всё в квартире и найти нужный ему аграф. Но теперь придётся переходить на план «В», если планы «А» и «Б» не сработали. Хотя, может, это и к лучшему. Может, девчонка и сама принесёт им аграф на блюдечке?
Ринка вбежала в свой номер. Но на кровать присела осторожно, опасаясь ещё каких эксцессов. Вдруг кровать упадёт или вообще провалится в преисподнюю. Господи, ну почему бабушка умерла?! Они жили так тихо и спокойно. Так радостно. А потом началось…
