его поведением. — Это немного лицемерно.
— Это не монашеская одежда. Просто надо, чтобы хоть немного прикрывало. Разве я многого требую? — Следующий набитый мешок был передан мне целиком. — Вот!
— Ты же признаешь, что это немного лицемерно, правда?
— Никогда ничего не признавай! Адриан научил меня этому давным-давно. Загляни в пакет.
Я так и сделала, и он расхохотался — не знаю, какое у меня появилось выражение на лице, но оно явно было уморительным.
— Это вообще что такое? — спросила я, чувствуя, как широко раскрываются от удивления глаза. Этот предмет одежды можно было бы назвать стрингами, если бы создатели сего чуда сочли нужным использовать немного больше ткани.
— Для твоего образа монахини.
— «Ла Перла», — я прочитала на бирке, затем перевернула ее, чтобы взглянуть на цену.
— Блин, давай ты не будешь смотреть на цену, пожалуйста, Эв? — Дэвид бросился на меня, и я отклонилась назад, пытаясь разглядеть цифры на сильно раскачивающейся бирке, которая размером была больше, чем сам этот обрывок кружева. Его рука схватила мою, полностью закрыв «ремешок». — Не надо. Прошу тебя.
Тут я затылком ударилась о край ступеньки, мои глаза наполнились слезами, и я сморщилась.
— Оооо.
— Ты как? — Он всем телом навис надо мной. Его рука осторожно потерла мой затылок.
— Эм, нормально, — запах его геля для душа и шампуня — чистый рай. Господи, помоги мне. Но я почувствовала что-то еще. Его одеколон. Не тяжелый. Просто легкий аромат специй. Этот аромат вправду какой-то знакомый.
Однако на мгновение меня отвлекла бирка, болтающаяся перед моим лицом.
— Триста долларов?!
— И оно того стоит.
— Обалдеть! Совсем нет.
Он повесил «ремешок» на кончик пальца с безумной холодной улыбкой на лице.
— Верь мне. Я бы заплатил за это в десять раз больше. Легко.
— Дэвид, в обычном магазине можно купить точно такую же вещь по цене в десять раз ниже, если не еще дешевле. Это безумие.
— Нет, нельзя… — Он примостился на локоть на ступеньку рядом с моей головой и начал читать бирку. — Смотри, это изысканное кружево изготовлено вручную местными мастерами в небольшом регионе Северной Италии, известном именно этим ремеслом. Сделано только из лучшего шелка. Ты не можешь купить такое в «Вол-Март», детка.
— Конечно, нет.
Он издал звук, выражающий удовлетворение, и посмотрел на меня слегка затуманенным взглядом. Затем его улыбка исчезла. Он отстранился и сжал «ремешок» в руке.
— А, впрочем, какая разница.
— Подожди! — Я обхватила его руку выше локтя, пытаясь удержать.
— Что такое? — Его голос был напряжен.
— Просто, подожди… — Я подняла лицо к его шее. Там запах был сильнее. Я глубоко вдохнула его, еще немного покайфую от его запаха. Зажмурилась, стараясь его запомнить.
— Эвелин? — Мышцы на его руках напряглись и затвердели. — Не уверен, что это хорошая идея.
— Мы плыли на гондолах по Венецианскому каналу. Ты сказал, что не умеешь плавать, что мне придется спасать тебя, если мы перевернемся.
Он сглотнул.
— Да…
— Я так за тебя испугалась.
— Так и было. Ты вцепилась в меня так крепко, что я едва мог дышать.
Я отстранилась, чтобы увидеть его лицо.
— Как думаешь, почему мы так долго оставались на них? — спросил он. — Ты практически сидела у меня на коленях.
— Так ты умеешь плавать?
Он тихо рассмеялся.
— Конечно, умею. Да даже если бы не умел, там не особо глубоко.
— Так это была уловка. Да вы хитрюга, Дэвид Феррис!
— А ты забавная, Эвелин Томас, — его лицо расслабилось, взгляд снова смягчился. — Ты кое-что вспомнила.
— Да.
— Это здорово. Что-нибудь еще?
Я грустно улыбнулась ему.
— Больше ничего, извини.
Он отвернулся, думаю, разочарованный, но стараясь этого не показывать.
— Дэвид?
— Ммм?
Я наклонилась вперед, чтобы прижаться губами к его губам и поцеловать его, так сильно этого хотелось. Он снова отстранился. Мои надежды рухнули.
— Прости… Прости…
— Эв. Что ты делаешь?
— Целую тебя…
Он промолчал. Стиснув зубы, он отвел взгляд.
— Значит, тебе позволено меня целовать, обнимать и покупать мне безумно дорогое белье, а я не могу поцеловать тебя в ответ? — Мои руки скользнули вниз, но он их сжал. По крайней мере, он не отвергает меня полностью.
— Почему ты хочешь поцеловать меня? — спросил он строгим голосом.
Мгновение я рассматривала наши сплетенные пальцы, приводя свои мысли в порядок.
— Дэвид, я, наверное, никогда не смогу вспомнить все о той ночи в Вегасе. Но я подумала, что мы могли бы создать какие-нибудь новые хорошие воспоминания в эти выходные. Что-то, что мы оба запомним.
— Только в эти выходные?
Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
— Нет… Я не знаю. Просто… такое чувство, что между нами должно быть что-то большее.
— Больше, чем друзья? — Он пристально смотрел на меня.
— Да. Ты мне нравишься. Ты добрый, милый и симпатичный, и с тобой легко разговаривать. Когда мы не спорим о Вегасе. Я чувствую, что…
— Что?
— Как будто эти выходные — наш второй шанс. Я не хочу просто расставаться. Думаю, что еще долго буду сожалеть об этом.
Он кивнул, склонив голову набок.
— Так каков был твой план? Просто поцеловать меня и посмотреть, что из этого получится?
— Мой план?
— Я все знаю о тебе и твоих планах. Ты мне все рассказала о том, какая ты дотошная.
— Я тебе это рассказала?! Вот я дура…
— Да. Рассказала. Особенно много рассказала мне о своем главном плане, — он пристально посмотрел на меня сверху вниз напряженным взглядом. — Ну, ты знаешь, про то, что… после окончания учебы надо потратить от трех до пяти лет на работу в фирме среднего уровня, подняться по служебной лестнице и перейти в более престижное место и к тридцати пяти годам открыть свой небольшой консалтинговый бизнес. Тогда, возможно, настанет подходящее время,
