— А блеск?
— Да чёрт его знает! Не знаю, голубчик, не знаю… Да и меня, честно говоря, больше интересует вопрос, куда она делась. Стекло может быть и диэлектриком, и проводником, зависит от температуры и состава стекла. Но в обоих случаях непонятно: либо оно было раскалённым, и тогда провело молнию непосредственно в песок. Либо успело остыть — и тогда молния просто исчезла, потому что такое стекло уже не проводит электрический ток. В обоих случаях я не понимаю, куда исчезла шаровая молния, тем более так быстро. Это не укладывается в моё представление о физике электричества.
Повисла напряжённая тишина. Наконец, Клим закурил и прокашлялся.
— Так, товарищи. Как бы там ни было, предлагаю поймать эту штуку. Гавриил Платонович, вы говорили про ловушку — давайте доделаем её и хотя бы попытаемся.
— Клим, а если не сработает? А если нужна приманка другая?
— Во-первых, я предлагаю попробовать испытать на ней «лучи смерти». Так сказать, клин клином вышибают. Но это как запасной вариант.
Яков Иосифович кивнул.
— А во-вторых?
— А во-вторых, если ей нужен человек — то я буду приманкой. Загоним эту сволочь в клетку.
1
Первые несколько дней после гибели Латыгина прошли в жуткой суматохе: всё разбирали завалы после пожара, возились с установкой для поимки шаровой молнии, что-то всё время делали, копошились. Примечательно, что Гавриил Платонович при этом всём вёл себя как ни в чём не бывало, мило улыбался, пил чай и травил байки — самообладание было у него железное, ничего не попишешь.
А вот у Агнарова совсем сдали нервы. Он всё время курил, почти без передышки, матерился по поводу и без, суетился, со всеми ругался и просто подолгу не мог уснуть, а потом бродил, попыхивая трубкой, по полигону до глубокой ночи. Это сказывалось на общей нервозности: солдаты были злые и понурые. И только Клим Глебов всё не унывал, пусть и тоже спал ни к чёрту — его всегда подстёгивало интенсивное расследование, даже заводило.
Улучив минутку, во вторник Глебов забежал на чай к Кебучеву: после пожара и исчезновения Латыгина профессор остался один в полусгоревшем бараке, поэтому можно было не опасаться лишних ушей. Гавриил Платонович, как всегда невозмутимый и с чашкой крепкого чая в руках, гостю очень обрадовался.
— Климушка! Рад вас видеть! Как успехи?
— Гавриил Платонович, чем иронизировать — расскажите лучше, что вам известно об Агнарове. Мы в прошлый раз не договорили… А то он в последнее время совсем того.
— Ой, охотно! Только пообещайте мне воспринять всё серьёзно.
Клим мрачно кивнул: чутьё подсказывало, что сейчас его ждёт невероятная история. Чутьё не обмануло.
— Ну, голубчик, начнём с того, что Яков Иосифович всерьёз увлекается, уж простите, тёмной магией. Да, вы не ослышались, вот той самой тёмной магией, что в бульварных романах средней паршивости описана, чтоб девицы плотнее к кавалерам прижимались. С ведьмами, амулетами и всем иным прочим.
— Профессор… допустим, повторюсь, пока просто допустим, что это так и есть. Мало ли, как у человека кукуха может поехать… Но ведь её, магии, не существует. Это же всё выдумки.
— А вы в этом уверены, Климушка?
Кебучев смачно улыбнулся и озорно подмигнул собеседнику.
— Напомню вам, сударь, что мы живём во время, когда уже существуют танки, дирижабли, теория относительности Эйнштейна и психоанализ, уж простите, Зигмунда Фрейда. И то ли ещё будет! В конце концов, мы вот оба, после контакта с шаровой молнией, стали в некоторой степени гальваническими элементами, ретранслирующими электрический ток в пространство. Ну разве это не магия? А исчезновение людей — вы сами видели, как Роман Константинович превратился в огненный шторм, а потом в стеклянный кругляшок на песке.
— Ну, всему есть своё объяснение…
— Всему, да не всему… В общем, я совершенно точно могу сказать, что Агнаров помешался на идеи установления контакта с духами. На всех собраниях, что я был, он экспериментировал с доской Уиджи, пытаясь что-то там прочесть от духов прошлого, не расставался с этим своим кольцом, сворованным где-то в годы революции, да нацепил на шею амулет, вроде как из Египта, или ещё из каких окутанных тайной мест. Сдаётся мне, что Яков Иосифович действительно в это верит. Возможно и даже вероятно, что не только он.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Следователь кивнул, отпил немного чаю.
— Но самое интересное в другом, Климушка. Ну, мало ли, сколько идиотов в мире есть, тем более после Большой войны. Одних вдов — миллионы, и каждой подавай совет от благоверного с того света, какие обои поклеить в гостиной… Речь не об этом. Гораздо важнее, что Агнаров и вне этого всего, спиритических сеансов да прочей ахинеи, действительно пытается практиковать магию.
— Что вы имеете в виду?
— Ну… Скажем так. Я могу быть уверен, что он очень активно интересовался и интересуется так называемым чернокнижием: я видел у него в кабинете несколько книг по истории Гипербореи, Лемурии и иных мест, существование которых не доказано. И между ними были… хммм… сомнительные издания, которыми можно интересоваться либо если вы пишите диссертацию по истории, либо если вы действительно в это верите… Мне кажется, что Агнаров попытается на установку приманить неких духов, воспользоваться ей как маяком для потустороннего мира. Возможно, он даже думает, что шаровая молния — дух и есть. Или, наоборот, что она ему мешает духов этих поймать… Так или иначе, факт в том, что наш с вами компаньон ищет нечто нематериальное с помощью электрической установки огромной мощности. И чёрт его знает, чем это может закончиться. Особенно для нас с вами.
Профессор откинулся на спинку стула и с заметным удовольствием отправил в рот несколько кусочков рахат-лукума. НКВДшник поёрзал на своём месте, почесал щетину на правой щеке.
— Гавриил Платонович, раз уж мы с вами заключили, так сказать, джентльменское соглашение… А что про всё это, ну, духов и прочее, думают, так сказать, ваши старшие товарищи в Германии? Наверняка же что-то слышали.
— Хммм… Слухи, голубчик, самые разные ходят, особенно в эмигрантских кругах… Скажем так. Германское общество «Туле» точно существует и, судя по всему, вот-вот преобразуется в государственную организацию Рейха, направленную на поиски Гипербореи и многого в этом духе. Хоть лично я и настроен скептически ко всем этим изысканиям и с той же госпожой Блаватской решительно не согласен — нельзя не признать, что определённая логика в этих теориях есть, пусть даже и спорная. Мало ли, ведь нашёл в своё время Генрих Шлиман легендарную Трою по текстам Гомера… Да и надо быть честным с самим собой: хоть я и рационалист, хочется порой верить в существование тайных знаний, святого Грааля да Копья судьбы. Как же без них — совсем без волшебства?
— Ну а конкретно относительно духов? Есть у немцев планы на это?
Гавриил Платонович пожал плечами.
— Да кто ж их знает. В Германии в настоящее время все заняты политикой — с лёгкой руки Адольфа Гитлера там теперь выстраивается диктатура с ним во главе, а все мало-мальски причастные стремятся занять место под солнцем и упрочить своё положение. Соответственно, с этой целью активно насаждается партия, само собой, единственная и самая правильная, которая бы была везде и всюду, от кабинетов правительства до заднего двора бюргеров. Пока политика партии сугубо материалистическая, а вся вот эта мишура вокруг «арийской нации» больше походит на бутафорию для народных масс, чем что в это реально верят верхи… Но, знаете, году так в пятнадцатом вот у нас тут, в России, да даже и за границей — никто и помыслить не мог, что императора, самодержца всероссийского, могут свергнуть. А его в итоге свергли, арестовали и расстреляли со всей семьёй. Вот так вот. История нынче штука занятная — возможно всё.
— То есть вы, пусть на капельку, допускаете, что Агнаров может быть не совсем сумасшедший?
— Скажем так: я могу предположить, что есть вещи, коим у нас пока нет рационального объяснения. Например, наша подруга, шаровая молния. Теорий-то много — но по существу мы толком ни черта о ней не знаем… Вот так и с духами. Скорее всего, ерунда всё это. Я в целом настроен скептически и считаю все эти поиски не более чем ребячеством и попытками разжиться деньгами за счёт легковерных идиотов. Но есть малюсенький шанс, что мы с вами заблуждаемся, а господа из «Туле» буквально завтра отроют чью-нибудь могилу да заручатся поддержкой небес. Всяко в жизни бывает.
