– Суть-то не меняется! Пока о прописке речи не шло. Но я и не позволю. С какой стати? Это моя квартира, а она – захватчица!
– А ваш Илья… Он, похоже, сильно влюблен.
– Да, влюблен! Ой, Юля, она веревки из него вьет. Уже два кредита на себя повесил, лишь бы ей угодить. Сначала захотела машину, взял ей «матиз» в кредит на пять лет. Да, конечно, как же девятнадцатилетней девочке ездить в институт? Не на маршрутке же! – с издевкой произнесла Елизавета Витальевна. – Вчера смотрю – на диване лежит фирменный пакет из мехового салона. Меня чуть удар не хватил. Норковый свингер! Тоже взяли в кредит. Вот, еще и за это Илюше выплачивать.
– Ни фига себе! – возмутилась я. Илья, безусловно, капитально влип.
– А банк каков, Юль? Ведь видят – парень уже взял кредит, от зарплаты у него и так ничего не остается после выплаты процентов. И все равно! В три минуты оформили ему еще один кредит, на, бери! А как он будет расплачиваться – никого не волнует.
– Ужасная ситуация. И в то же время – очень распространенная, правда же, Елизавета Витальевна?
– И не говори! Лично я никогда в жизни кредит не возьму. Да проще задушиться, чем такие проценты выплачивать! Вся моя бухгалтерская сущность протестует! Кормить алчных банкиров – ни за что на свете!
Елизавета Витальевна разбушевалась не на шутку. Очки сверкали, грудь вздымалась, лицо порозовело.
– Похоже, вы одиноки в своем здравомыслии. Человеку трудно унять потребительский зуд. Да еще и хочется успеть пожить – пусть не с таким размахом, как Абрамович, но хотя бы не хуже соседа.
– Да, Юля, все вокруг в долгах как в шелках! Кого ни спроси – на каждом по три-четыре кредита. Никто ничего не боится.
– Думаю, кто-то верит в светлое будущее и свою способность выплатить долг банку. А кто-то вообще не думает возвращать деньги.
– Но Илюше-то придется вернуть все до копеечки. Он честный парень, не вор. Смотрю, по вечерам стал уходить. Куда, спрашиваю? Дома подруга сидит, а ты куда бежишь от нее? Выяснила! Подрабатывает извозом, бомбит. Ну не бред ли!
– Ну что вы, Заветавитальна, ваш сын поступает как настоящий рыцарь – готов вкалывать день и ночь, чтобы обеспечить любимую женщину, исполнить все ее желания.
Я вспомнила персонажа О. Генри, который разнес по кирпичику полгорода и измочалил десяток противников, добывая для возлюбленной персик – да, малышка вдруг захотела персик, и доблестный рыцарь тут же отправился в путь.
– Не рыцарь, а идиот! Лох натуральный! Попался на удочку. Ты подумай, вместо того чтобы отдохнуть, он полночи по городу гоняет, подвергает жизнь опасности. Это ведь опасная работа! И ради чего? Чтобы расплатиться за «матиз» и шубу для этой дурочки.
– Похоже, она далеко не дура. А весьма целеустремленная и умная особа.
– Еще бы! Где она была год назад? Жила в занюханной деревушке у черта на рогах. Вода – в колонке на улице, сортир – во дворе. Бегала в резиновых сапогах в курятник цыплят кормить!
– Цыплят? Как мило! Пейзанка!
– Что? Юля, ты свои неприличные выражения оставь для статьи. А со мной говори понятным языком.
– А почему бы Танюше не взять кредит на свое имя?
– Кто же ей даст? Она студентка, учится на экономиста. Заметь – на платном отделении. Первый год ей родители как-то оплатили.
– Продали цыплят, – поняла я.
– А дальше, насколько знаю, девочка должна сама что-то придумать. Или ухитриться перейти на бюджетное отделение, или найти спонсора.
– Таня выбрала второй вариант. Илья возьмет третий кредит, чтобы оплатить ее учебу?
– О-о-о, – простонала Елизавета Витальевна. – Не-е-ет! Я не позволю. Но все к тому идет.
– Кстати, а она не беременна?
– Ты добить меня хочешь! – взвилась Елизавета Витальевна. – Ну что ты говоришь! Только не это! Нет, ни за что!
– Вы не поверите, но иногда от секса получаются дети. Или вы хотите сказать, что Илья даже не думает о сексе – насколько он упахивается на двух работах?
– О нет. Мой Илюша такой моторчик, его на все хватает, – вздохнула главбух.
– Но вы-то сами как считаете – Таня влюблена в него или только использует парня? Вы же умная, проницательная. Главный бухгалтер! А? Что вы думаете?
– Влюблена как кошка, – нехотя призналась Елизавета Витальевна, помолчав минуту. – Аж дрожит, когда его видит. Он в дверь позвонит, я даже и с дивана встать не успеваю, она уже в прихожей – пронеслась как тайфун и висит у Илюши на шее. Только и слышно: «Ах, Илюша то, ах, Илюша это, а вот Илюша сказал, а вот Илюша сделал…»
– Прекрасно! Но вы ревнуете, да?
– Конечно, ревную, куда без этого.
– Но мне кажется, вы не из породы ненормальных матерей, готовых с винтовкой наперевес охранять сыночка от поползновений всяких девиц. Вы же не хотите, чтобы Илья принадлежал только вам.
– Ради бога, пусть женится, пусть живет своей жизнью! Но только, пожалуйста, на другой девушке. Не на этой!
– С запросами поскромнее? На менее хитрой? Более трудолюбивой?
– Да трудолюбивая она – квартиру вылизывает, готовит. Я теперь прихожу вечером к накрытому столу. И рубашки Илье наглаживает.
– О! Это ж здорово. И вы все равно недовольны. Какую же вы хотите невестку?
– Другую! – выпалила Елизавета Витальевна. – Другую! Не хочу, чтобы Илья женился на этой нищенке.
– Но он взрослый парень. И вряд ли станет советоваться. Тем более у них неземная любовь, как я поняла. Смиритесь, Елизавета Витальевна.
– Ты серьезно?
– Да. У вас один выход – принять любое решение сына. Он большой мальчик. Ничего не поделаешь.
– Смириться? – эхом отозвалась Елизавета Витальевна.
– Да. Ведь все могло быть гораздо хуже.
– Куда уж хуже?
– Представьте, Илья бы влюбился не в студентку, которая днем учится, а вечерами сидит над лекциями, не забывая готовить ужин и убирать квартиру. А в какую-нибудь оторву – наркоманку, тунеядку и так далее!
– Боже упаси! – замахала руками главбух. – Да ну тебя!
– Всякое бывает. И не пилите их. А то вмиг съедут от вас, и останетесь одна. А это, знаете ли, ужасно – возвращаться вечерами в пустую квартиру, – горестно вздохнула я.
– Да? Съедут? Нет, я не хочу жить одна!.. Пусть уж… В наркоманку? Кошма-а-ар!.. А ведь в жизни чего только не случается… Да-а-а…
Я вышла из кабинета главного бухгалтера, проведя там час вместо запланированных пяти минут. В сумке лежали деньги – новое поступление наличных, в то время как еще не растрачена зарплата на карточке. И на мне не висит ни одного кредита! Взять бы и порадоваться внезапно возникшему материальному благополучию. Но почему деньги появляются только тогда, когда становишься к ним равнодушен и когда ни одна ценность, приобретаемая за деньги, уже не способна тебя воодушевить?
– Вы не подскажете, где кабинет Елизаветы Витальевны? – серебристым колокольчиком прозвенел за спиной чей-то голосок.
Я оглянулась.
Вау!
Передо мной стояло очаровательное создание, расточая вокруг сияющую прелесть юности. Мне почудилось, что под потолком коридора пролетели ангелы, сбрасывая вниз розовые лепестки и осыпая золотистую пыльцу. Девушка – тоненькая, стройная – привораживала взгляд. Ее красивым, ярким лицом хотелось любоваться бесконечно долго…
Заметив мой пристальный интерес, девушка совершенно по-детски залилась румянцем, длинные черные ресницы затрепетали, пунцовые – без капли помады – губы дрогнули.
Вот это красавица!
– Елизавета Витальевна телефон дома забыла, – пролепетала она своим серебристым голоском, от которого что-то сладко заныло в груди. – А ее сын попросил меня завезти. Я тут учусь неподалеку. А где кабинет Елизаветы Витальевны?
– Вот он. Вы – Таня?
Красавица покраснела еще больше.
– А откуда вы меня знаете?
– Елизавета Витальевна рассказывала.
Легкая тень пробежала по лицу девушки.
– Наверное, жаловалась. Я ей не нравлюсь, – бесхитростно призналась она и сникла.
– Вовсе не жаловалась! – горячо заверила я, тут же проникаясь сочувствием к милому дитю. – Она восхищалась, какая ты трудолюбивая – убираешь, готовишь, консервируешь.
– Консервирую? – распахнула кукла огромные карие глазищи. – Я не консервирую!
– Зато гладишь Илье рубашки.
Услышав родное имя, девушка вспыхнула, как бенгальский огонь, в ее глазах заметались искорки восторга.
– Конечно! Я все для него делаю! Я стараюсь! Но Елизавете Витальевне так трудно угодить.
– Ей просто надо время. Она привыкла жить вдвоем с сыном. А еще – переживает, что Илья работает по ночам. Надо что-то придумать, чтобы избавить его от этого, – тонко намекнула я Танечке о необходимости умерить материальные запросы.
– Я тоже ему говорю! – горячо подхватила девушка. – Не надо! Он уходит, а мне грустно! Я бы ни на минуту с ним не расставалась! Но он нашел вторую работу. Говорит: у меня роскошная женщина, я должен много зарабатывать. А я вовсе не роскошная женщина! Я самая обычная. И лучше бы он по вечерам оставался дома!
