— Хорошо, — я позволил стянуть с себя пиджак и штаны. Тася сложила их в специальную корзину, вручив мне спортивный костюм.
— Как все прошло?
— Три — ноль в нашу пользу. Жаль я ничего толком не увидел. Надо было время потянуть и посмотреть.
— Кузьма, Кузьма, — она покачала головой, взяла меня за кисть, поднимая руку повыше. Предплечья украшали сине-бордовые синяки. — Остальное цело?
— Ребрам немного досталось, но они целы.
— Ну-ка, сожми кулаки, — попросила она. — Разожми. Рентген делать будем?
Я покрутил запястьем.
— Нет, все нормально. Как думаешь, теперь-то нас точно выгонят из страны или еще потерпят немного?
— Почему ты вечно мыслишь категориями провинившегося подростка? Это не нас надо наказывать, а мы должны требовать объяснений, извинений и компенсаций. Предлагаю использовать все доступное влияние и поднять шум на всю Европу.
— Но только не сегодня, — устало вздохнул я, облокачиваясь на спинку дивана.
— А что в поместье делал Беккер? — спросила Тася.
— Думаю, приходил за головой главного. Я ему здорово помог, собственно, как и он мне. Один только Бэр Пойзон на пустом месте попал на серьезную драку, — я рассмеялся, вспоминая лицо англичанина. — Надо будет извиниться перед ним как-нибудь…
— Эта троица в черном, кто они, вообще, такие? — спросила она.
— Есть у меня один знакомый, которого можно об этом расспросить. И когда мы вернемся в Москву, с него и начну. Черт, как же хочется стать чуть-чуть сильнее. Обидно признаться, но даже ученик главного из черепов оказался сильнее меня.
— Если ты победил, значит, не сильнее. Взрыв ты устроил?
— Угу, — я кивнул.
— А ты точно мастер укрепления тела, а не взрывов? — прищурилась она.
— Не смешно, — я прислушался. — Что жужжит?
Тася выпрямилась, прошла в спальню и вернулась с моим телефоном в руках.
— Вот, а я ведь поставил режим «не беспокоить», — сказал я, видя незнакомый номер.
— Бери, а то тебе и на выключенный телефон позвонят, или как в том анекдоте — на пульт от телевизора, — она рассмеялась.
Я нажал кнопку принять звонок.
— Матчин слушает.
— Господин Матчин, простите, что побеспокоил. Это Луис де Борха.
— Узнал Вас, — сказал я, одними губами для Таси произнес: «Герцог».
— У Вас все в порядке? Помощь не требуется?
— Спасибо за беспокойство, но у нас все хорошо.
— Если требуется медицинская помощь, то у меня отличная клиника недалеко от Мадрида.
— Мы уже рядом с Национальным госпиталем, заглянем туда.
В трубке ненадолго повисло молчание.
— Сохраните номер, — сказал герцог. — Это мой личный телефон. Если возникнет проблема или сложная ситуация, обязательно позвоните.
— Конечно, — обнадежил я его, пытаясь, чтобы в голосе не проскочил сарказм. — Так и сделаю.
— Берегите себя, — сказал он.
— Спасибо. До свидания, — я нажал кнопку отбоя и посмотрел на номер телефона. Пару секунд подумав, нажал «сохранить». — Герцог просил позвонить, если мы попадем в беду, представляешь?
— Сейчас волноваться нужно вовсе не ему, а устроителям аукциона, которые не смогли обеспечить безопасность клиентам. Это ведь тайное, — она выделила это слово, — мероприятие. Как они умудрились прозевать подобное? Ух, я бы на месте руководителя, начальнику охраны дала по шее. Посильнее, чтобы мозги на место встали.
— Может, сговор? — посерьезнел я. — Там ведь действительно была охрана, все на высшем уровне. Видел пару человек и в гостевом зале, и в торговом. Десяток камер. Нахрапом, без подготовки и договоренностей такое не провернуть.
— Ты думаешь в торговом доме, на самом верху сидят дураки, которые только и думают, как бы собственную репутацию смыть в унитаз? Сговор мог быть, но только с кем-нибудь из самого младшего звена. Чтобы, к примеру, охранник от мониторов вовремя отвернулся, когда Алену мимо камер несли. Я про то и говорила, что начальника охраны не просто щелкнули по носу, его макнули в дерьмо и еще повозили рожей, чтобы уж наверняка.
— Может, это даже сыграет нам на руку, — задумчиво произнес я.
— Что именно? — спросила Тася.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Надо бы слух пустить, что Алену похитили, чтобы наказать меня за то, что выпустил из рук секретную технику. Тогда иностранцы начнут ее охотней учить.
— И репутация торгового дома рухнет еще ниже, — хмыкнула она. — Не торопись с подобными решениями. Давай посмотрим, что будет дальше.
— Почти приехали, — сказал Василий. — Отделение Скорой помощи Национального госпиталя.
Мы остановились на стоянке рядом с большим, хорошо освещенным зданием. Похоже, здесь уже знали о взрыве и пожаре рядом с городом, поэтому в приемной дежурило несколько докторов. Когда я внес на руках Алену, все завертелось. Наш врач оказался французом, отлично говорившем на испанском и английском, поэтому не составило труда объяснить, что случилось. Он сказал, что им часто приходится сталкиваться с отравлением разной химией, передозировкой лекарств и наркотиков, просил не беспокоиться и не переживать. Алену сначала отвезли в одно отделение, где она провела почти час, потом перевели из Скорой помощи в здание основного госпиталя. А еще через полтора часа появился доктор и сказал, что с Аленой все в полном порядке. Ни наркотиков, ни другой опасной химии не нашли, только остаточные следы от усыпляющего средства. Обнадежил, что утром она проснется и максимум что может быть, так это икота, но на всякий случай прописал какую-то капельницу.
Ночь я провел в палате Алены, расположившись в узком кресле. Спать особо не хотелось, особенно после всего произошедшего, поэтому устроился в позе для медитации, восстанавливая потраченную силу и разбирая по полочкам прошедший бой. Как всегда в таких случаях бывает, задними умом нашел пару способов одолеть мастера, изучающего укрепление тела, не прибегая к взрывам. Зато теперь я окончательно убедился, что надо быть более гибким в драках. Полагаться исключительно на крепость брони и объем внутренних сил можно, но только до тех пор, пока не появится кто-нибудь круче и сильнее. Нужно становиться хитрее и злее.
Вернувшись к реальности, я осознал, что наступил новый день. Учитывая яркий свет, бьющий в окно, никак не меньше десяти часов утра. Алена удобно расположилась на кровати и читала что-то на планшете.
— Я проспал?
— Немного, — улыбнулась Алена. — Тася приходила, даже в щеку тебя поцеловала, но ты не проснулся. Сказала, что сторож из тебя так себе.
— Сторож охраняет от чужих, а на Тасю мой внутренний сторожевой пес уже не реагирует, — я потянулся. — Как самочувствие?
— Хорошо. Выспалась на неделю вперед. Не пойму только откуда у меня маленький синяк на пояснице. Никто не ронял, пока я без сознания была?
— Если только с силой обнимали и кричали: «Алена!».
Она засмеялась, едва не выронив планшет. Вытерла проступившую слезинку.
— Сегодня финал турнира. Мы ведь успеем?
— М-м? — я с сомнением посмотрел на нее.
— Очень хочется его выиграть. Мне тут столько писем прислали, я все утро читаю, а они не кончаются. Все желают победы.
— Тогда успеем. Который час?
— Пять минут одиннадцатого. А еще мама твоя звонила, спрашивала мы побеждать собираемся или нет. Вроде бы кто-то ставки делает против меня, и она хочет поучаствовать.
— Да? Надо Цигельману срочно позвонить, пусть этого смельчака найдет и, если у того деньги лишние, заберет. Можешь сказать маме, что побеждать мы собираемся. Только надо поторопиться. Давай, ты переодевайся, а я разомну ноги. Вернусь через пять минут.
— Можешь… остаться, — немного смутилась она.
— Не шали, — я погрозил ей пальцем, улыбнулся и вышел из палаты.
Закрыл глаза прислушиваясь. В правой части коридора в крайней палате отдыхали два мастера. Еще один расположился на этаж ниже. Из трех аур одна знакомая, принадлежащая охраннику герцога де Борха. По лестнице поднимались Тася с мастером Корицким. А еще совсем рядом чувствовался след силы, очень слабый и размытый. Кто-то не мог контролировать ци, и оно разливалось вокруг, просачиваясь, как вода в треснувшем кувшине. Первая мысль была о Сяочжэй, но я ее отбросил, так как она свою силу могла контролировать, пока была в сознании, по крайней мере. Скорее всего, это был кто-то, страдающий от того же недуга.
