Хочешь зажать что-нибудь зубами, пока буду тебя зашивать? Или лучше расскажешь, что, черт возьми, произошло вчера ночью?
Он на мгновение открыл налитые кровью глаза, внимательно посмотрел на меня и вновь смежил веки, пробормотав что-то невнятное — я вроде бы уловила слова «испанская инквизиция». Затем муж изо всех сил вцепился в простыни, сделал глубокий вдох и постарался расслабить мышцы, насколько это было возможным в его состоянии.
— Саксоночка, у тебя под рукой не найдется листка бумаги?
Я глянула на прикроватный столик, где накануне оставила свой дневник. В нем не было ни глубоких мыслей, ни высокодуховных рассуждений — лишь связанные с повседневной жизнью мелочи. Маленький медный котелок забыли снять с огня, и в днище образовалась дыра; попрошу Бобби Хиггинса отвезти его в ремонт, когда он поедет на следующей неделе в Салем. Блубелл сожрала какую-то дрянь — надо бы прокипятить коврик перед очагом в спальне девочек…
— Найдется, — сказала я, втыкая иглу в кожу. Джейми охнул, но не шевельнулся.
— Подай мне его, пожалуйста, саксоночка. И что-нибудь, чем писать. Буду диктовать имена, пока ты шьешь.
Я сделала еще три стежка и потянулась за дневником. Обычно я писала в кровати, поэтому вместо пера и чернил предпочитала использовать маленький графитовый карандаш, обмотанный тканью. Его я тоже захватила.
— Что ж, давай, режь всю правду, — сказала я, поворачиваясь к Джейми. — Если, конечно, этот глагол не вызывает у тебя неприятных ассоциаций.
Его живот дернулся от короткого смешка.
— Ничего. Я продиктую имена лоялистов, которые вчера были с Каннингемом. Записывай: Джорди Хэллам, Конор Макнил, Ангус Маклин…
— Погоди, не так быстро! — Я взяла в руку карандаш. — Зачем тебе список? Ты ведь и так всех запомнил.
— Я знал, кто они, задолго до прошлой ночи, — мрачно усмехнулся Джейми. — Список нужен для тебя, Бобби и братьев Линдси на случай, если меня убьют в ближайшие пару дней.
Карандаш сломался у меня в руке. Я отложила его в сторону и тщательно вытерла пальцы влажной тряпкой.
— Вот как? — произнесла я нарочито спокойным голосом.
— Да. Ты ведь не думала, саксоночка, что на этом все и успокоятся?
Вообще-то думала — учитывая состояние капитана Каннингема. Нервно сглотнув, я снова взялась за иглу.
— Хочешь сказать, чероки еще могут нанести нам визит?
— В том числе, — задумчиво ответил Джейми. — Или Никодимус Партленд с бандой людей из-за гор. Возможно, ничего такого не произойдет, — добавил он, глянув на мое встревоженное лицо. — В любом случае мои люди будут наготове. Но если меня не станет, тебе придется избавиться от всех местных лоялистов. Поэтому ты должна знать их имена.
Я молча сосредоточилась на работе, аккуратно вдевая в иглу новую нить.
— Избавиться?..
— Ну не могу же я позволить им остаться в Ридже, — рассудительно заметил Джейми. — Прошлой ночью они пытались меня убить. Или увезти туда, где меня повесят, что ничуть не лучше. — В его голосе отчетливо слышалась сдерживаемая ярость.
— Пожалуй, ты прав. — Я промокнула сочившуюся из раны кровь и сделала еще два стежка. Затем пошевелила угли в очаге и подбросила дров, но так и не смогла согреться. Холод сковал меня изнутри. — А ты сможешь… То есть неужели они так просто… уйдут, если ты попросишь?
Джейми, который лежал, уставившись в потолок, повернул голову и посмотрел на меня. Это был терпеливый взгляд льва, у которого спросили, сможет ли он съесть пасущуюся неподалеку антилопу гну.
— Кхм, — смущенно кашлянула я. — Расскажи про оползень.
Джейми был явно рад сменить тему. И рассказал, как улизнул с собрания Ложи; четверо или пятеро его людей выбежали следом и столкнулись с лоялистами. Пока парни разбирались с сообщниками капитана, Джейми скрылся в ночи.
— Правда, тропу, по которой я планировал уйти, смыло дождем — ай! — и я немного заплутал, пытаясь отыскать другую. Потом началась гроза. Молнии сверкали так близко, что я чувствовал их запах. Зато хоть стало видно, куда бежать.
Джейми рванул в сторону дома, надеясь встретить кого-то из парней, которым поручил охранять Новый дом с тыла и захватить людей Каннингема, если те появятся.
— Захватить? — Я затянула узелок, отрезала нитку и достала новую. — Где ты планировал их держать? Надеюсь, не в погребе?
Наши продовольственные запасы изрядно истощились после долгой зимы. Все, что было — сухофрукты, ранние овощи, мешки с каштанами, грецкими орехами и арахисом, — хранилось в погребе. Страшно представить, какое бедствие могла бы учинить там банда голодных пленников!
Джейми покачал головой. Он гипнотизировал взглядом потолочные балки, чтобы не видеть мои манипуляции.
— Нет, я сказал Бобби связать всех, кого они поймают, и бросить в свиной хлев в пещере.
— Господи Иисусе. А что, если Белая Свинья решит вдруг туда наведаться?
Хотя легендарная Гроза Риджа не захотела устраивать логово под фундаментом Нового дома — и слава богу! — она все еще бродила по окрестным горам, набивая брюхо каштанами и всем, что ей казалось аппетитным. И периодически совершала набеги на хлев в пещере, освобождая кое-кого из обитателей — в основном собственных потомков.
— Превратности войны, — бессердечно ответил Джейми. — Нечего было вставать на сторону того, кто не видит разницы между Богом и королем. — Он охнул от боли.
— Большая часть уже позади, — подбодрила я. — Что до капитана… большинство лоялистов убеждены: раз король — избранник Божий, то его интересы совпадают с волей Всевышнего. Лучше расскажи, что было дальше.
Джейми издал глухой рык и заерзал, но вскоре снова замер и осторожно вдохнул.
— Хорошо. Когда я наконец сориентировался, то понял, что нахожусь неподалеку от хижины Тома Маклауда, и решил переждать там. Кстати, Гиллебрайд сказал, что у Тома сломан нос? Я начал пробираться сквозь заросли по колено в грязи; то и дело мелькали молнии, помогая не сбиться с дороги. Вдруг оглушительный раскат грома расколол небо, и меня ослепило гигантской вспышкой молнии, а дождь превратился в град. В мгновенье ока! — Он щелкнул пальцами. — Я натянул килт на голову, и тут из темноты откуда ни возьмись выбежал капитан. Правда, тогда я еще не знал, кто передо мной. Как и он. Затем снова шарахнула молния, я потянулся за пистолетом, а капитан за саблей и… — Джейми скосил глаза на грудь, где зиял наполовину зашитый разрез.
— Ясно. Ты же говорил, что выстрелил в него?
— Пытался. Весь мой порох намок — впрочем, неудивительно. Пистолет выстрелил, но я сомневаюсь, что попал в цель.
— Напрасно сомневаешься, — заметила я, беря новую нить. — Я вынула пулю у него из предплечья.
— Хорошо. Саксоночка, можно мне хотя бы малюсенький глоточек?
— Можно. Раз уж ты лежишь в кровати.
Зашивая
