– Как же я воняю, – усмехнулся он, глядя на светящиеся в темноте две пары волчьих глаз. – Проваливайте идиоты! Я не хочу вас убивать! Я и оленя-то не хотел убивать, но пришлось, чтобы выжить! Идите к щенкам своим!… Хотя… Вы ведь тоже хотите выжить… И чтоб щенки ваши выжили… Только не ту добычу вы себе нашли… Я сам хищник…
И он прицелился…
Когда Васнецов проснулся, его товарищи еще спали. В смотровые щели пробивался слабый свет. Значит рассвело. Шума бури уже не было слышно. Значит утихла.
Николай еще лежал какое-то время, глядя в потолок и смутно понимая, что очередной увиденный сон был продолжением сна предыдущего. Подумал о том, что он значит, но так, ни к чему и не пришел. Затем поднялся и взглянул в перископ. Серая пелена делала наблюдение невозможным. Перископ залеплен снегом. Васнецов взял автомат и, задержав ненадолго взгляд на пламегасителе, оделся и стал выбираться через шлюз. Оказалась, что большая половина лунохода занесена снегом и ему пришлось изрядно повозиться. Наконец он вскарабкался на крышу и расчистил полусферу перископа. Сел на крышу, передохнуть. Отчего-то вспомнилась ночь в подмосковном лесу, когда он побрел в лес и наткнулся на сталкеров… Как же все это давно было… И как далеко отсюда…
Вдруг какая-то бело-желтая куча в стороне зашевелилась. Метрах в тридцати от лунохода, на спине лежал огромный белый медведь. Валялся он задом к Николаю. Лениво раздвинув лапы, он приподнял голову и с каким-то недоумением посмотрел своими черными глазками на человека.
– Вот черт, – пробормотал Николай и передернул затвор автомата.
Медведь неуклюже завалился на бок и встал на лапы. Зарычал.
– Ага. Голодный. – Усмехнулся Васнецов, – Понимаю. Только ты не ту добычу себе выбрал. Я тоже хищник. Я человек. А мы пострашнее будем. Так что вали отсюда. Я не хочу тебя убивать.
Однако белый урсус двинулся на Николая.
– Вот дурья башка. Не понимаешь по-русски, значит? Ладно. По-английски я не умею. Попробуем на универсальном международном языке. – Он вскинул автомат и сделал одиночный выстрел. Пуля вонзилась в снег перед носом у медведя и тот, вздрогнув, бросился бежать в сторону.
– Вот то-то же, – удовлетворенно кивнул Васнецов.
В луноходе послышалась возня. Затем из снега показалась голова Сквернослова. Следом Варяг.
– Что случилось?
– Да вот, гости незваные, – Николай кивнул в сторону медведя. Тот стоял неподалеку, ворчал недовольно и то и дело, поднимая голову, нюхал воздух.
– Черт, ну и намело, – проворчал Варяг, взобравшись на крышу и осматриваясь.
– Медведь обратно бежит. – Сквернослов поднял свое оружие.
Зверь действительно мчался обратно к луноходу, низко пригнув голову.
– Жрать хочет, – кивнул Николай и прицелился.
– Впустую не лепи. Бей в голову. Патроны не трать. – Предложил Славик.
– Жалко мишку. Отпугну только…
– Жалко у пчелки. А у него когти и клыки. Он порвет и ему начхать на твои симпатии к нему. Бей, не отвяжется ведь.
Варяг поднял лежавший все время их пути без дела арбалет, который подарили ему Язычники во время возвращения из последнего рейда.
– Варяг, может не стоит? – Вздохнул Николай.
Медведь резко побежал в сторону, словно почуяв угрозу. Он отошел на прежнее расстояние и стал снова нюхать воздух.
– Ладно, – кивнул Яхонтов, – Откопайте дверь и едем дальше. Я его на мушке пока подержу.
Все время, что Николай и Вячеслав освобождали от снега водительскую дверь, медведь держался на почтительно расстоянии но, судя по, всему идея о том, чтобы напасть на людей, его не покидала. Наконец все заняли свои места в машине и, о присутствии большого хищника можно было не беспокоиться. Яхонтов сел на место водителя и завел луноход. Машина гудела, но не хотела выбираться из сугроба. Только через десять минут раскачиваний машины и протестующего завывания трансмиссии, сдабриваемого руганью Варяга, луноход все-таки выбрался из своей белой западни и двинулся дальше.
* * *
Еще один день безмолвия и пустоты. Хотя эта пустота была относительной. Теперь они двигались среди гор и холмов, поросших хвойными лесами. Однако никаких следов человеческого присутствия им так и не попадалось. Ближе к вечеру, примерно в то же время суток, когда они случайно поймали по радио сигнал с песней Луи Армстронга, Варяг вскарабкался на вершину одной из гор и снова стал слышать радиоэфир, остановив машину. Погода была спокойной и радио оправдала ожидания путников.
– Attention! The survived people of the earth! Tells radio the Hope City. We have survived. We are live. We hope that we not one civilized people on this planet. We are on the bank of Lake Louise. – Говорил все тот же немолодой и обреченный голос. – This lake on Alaska. The United States of America.
Варяг схватил атлас и стал его судорожно листать.
– If you wish to go to us remember, by the way of you many dangers wait. – Продолжал голос.
– Озеро Луис… Озеро Луис… – бормотал Варяг, ища что-то в атласе.
– HUMANIMALS! They are cannibals. Ruthless creatures. Generation of nuclear war. Fiends! They were once people. But only not now. They everywhere. They round us!…
– Так. Вот Аляска. Вот тут ХАРП… Да. Он тут. А где этот город? – Яхонтов почесал бороду.
– We maintain their impact. But we urge all people remaining to unite people for revival. For this purpose what to reject pressure of the monsters grasping our world.
– Лэйк Льюис! Хоуп Сити! – Воскликнул Варяг, – Нашел! Нашел, черт возьми!
– All civilised people should unite! We have survived to live!
И снова полилась из динамика та чарующая мелодия и голос Луи Армстронга, умиляющегося от воспеваемого им прекрасного мира.
– Да это же… Всего в ста километрах от ХАРПа! Даже чуть меньше!
– Вот как? – нахмурился Вячеслав. – Так может они его охраняют? Чего они говорят вообще?
– Что они цивилизованные люди. И призывают объединяться выживших. А еще вокруг них орудуют какие-то хюманималы. Людоеды и дикари.
– Дикари, – Сквернослов усмехнулся. – Ну конечно. У них все дикари. Сначала были индейцы на своей земле дикарями. Потом негры рабами-дикарями. Потом для них были дикарями япошки, которых они приласкали атомной бомбой. Потом вьетнамцы, корейцы, сербы, иракцы, иранцы, русские. Все короче кругом дикари, а они одни возлюбленные Иисуса Христа и богом избранные чтоб нести дикарям свет демократии через пепелища городов. Короче, Варяг. Идут они в жопу со своим радиошоу. На кой черт ты ищешь их на карте? Зачем это вообще нам надо?
– Славик, – Варяг вздохнул и пристально посмотрел на Сквернослова. – Ты знаешь, как переводиться Хоуп Сити?
– Нет. А какое это имеет значение? – раздраженно поморщился Вячеслав.
– Большое. Это Город Надежды. Надеждинск. Понимаешь?
Николай вздрогнул, услышав название родного города и, уставился на Яхонтова. Однако на Сквернослова это не произвело никакого впечатления.
– Варяг, ты часом не заболел? А? Какой еще Надеждинск? Надеждинск там! – он махнул рукой, – Недалеко от выжженной Калуги! Южнее разгромленной Москвы! Какой нахрен Надеждинск!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
