625
Хотя аргументация, приведенная в тексте, является более чем достаточной для того, чтобы обосновать тот факт, что под традиционным страхованием жизни не скрываются вклады до востребования, рассматривая эту проблему с юридической и экономической точки зрения, мы не можем быть в этом абсолютно уверенными пока страховщики не перестанут гарантировать заранее установленную величину выкупной стоимости и не станут ограничивать ее рыночной ценностью активов на дату осуществления инвестиции в порядке формирования математических резервов по каждому отдельному полису. В этом случае никто не мог бы требовать права на выкупную стоимость заранее определенной величины. Покупатель полиса имел бы право только на ликвидационную стоимость полиса, реализуемого на вторичном рынке. Однако технические сложности, с которыми сталкивается страховщик, пытаясь вменить те или иные виды инвестиций каждому конкретному полису, сложности, связанные с долгосрочным характером договоров страхования жизни, привели компании к необходимости разработки и включения в договоры ряда оговорок (период ожидания, штрафные санкции за требования выкупной стоимости и т. д.). Совокупность этих оговорок, в случае если клиент погашает полис в период спада, имеет де-факто тот же сдерживающий эффект, что и получение меньшей суммы при продаже на вторичном рынке. Сведения о наиболее типичных оговорках, регулирующих получение выкупной стоимости, сведены в: Jesús Huerta Ballester, A Brief Comparison Between the Ordinary Life Contracts of Ten Insurance Companies (Madrid, 1954).
626
Таким образом, может быть искажено и традиционное страхование жизни, особенно, если оно в той или иной степени отказывается от своих базовых принципов под предлогом «финансового дерегулирования» или когда предпринимаются попытки соединять этот институт с такой чуждой страхованию отраслью, как банковская деятельность. Джон Мейнард Кейнс предоставляет нам пример такого искажения страхования жизни в течение нескольких лет, когда он был председателем совета директоров National Mutual Life Assurance Society of London. См. комментарии, имеющие отношение к данной теме, в главе 3, прим. 47. В бытность свою председателем совета директоров Кейнс избрал инвестиционную политику, основанную на принятии решений по ситуации (ad hoc investment policy), фокусируясь на бумагах с переменным доходом, а не традиционную для страховых компаний политику инвестирования в бумаги с постоянным доходом. Кроме того, он предпочел прибегнуть к нетрадиционным принципам учета, отражая приобретенные активы по их [текущим] рыночным ценам, а не по историческим затратам (ценам на момент приобретения). Он дошел до того, что разрешил распределять среди держателей полисов прибыль, фигурирующую в отчетности против нереализованных выгод [от переоценки бумаг]. С началом Великой депрессии все эти типично кейнсианские атаки на традиционные принципы страхования едва не стоили его компании потери платежеспособности. Негативное влияние, которое Кейнс оказал на британское страховое дело, можно ощутить и сегодня. Кроме того, в какой-то мере оно распространилось и на американский рынок страхования. Участники этого вида деятельности сегодня пытаются освободиться от этого влияния и вернуться к традиционным принципам, которые с самого начала гарантировали гладкость операций и платежеспособность отрасли. По этой теме см. следующие работы: Nicholas Davenport, “Keynes in the City”, Essays on John Maynard Keynes, Milo Keynes, ed. (Cambridge: Cambridge University Press, 1975), pp. 224–225; Skidelsky, John Maynard Keynes: The Economist as Saviour, 1920–1937, esp. pp. 25–26 и 524; D. E. Moggridge, Maynard Keynes: An Economist’s Bioghraphy (London, Routledge, 1992), esp. pp. 410, 411. Кейнс вызвал и прямые негативные последствия, будучи в то время очень влиятельным лидером британского страхования. Однако гораздо более опасными для страхования были косвенные последствия общего характера, поскольку его экономическая теория помогла разогнать инфляцию и разрушить привычку простых людей, в соответствии с его принципом «эвтаназии рантье», что имело поистине разрушительное действие для мирового рынка страхования и пенсионных накоплений. См.: Ludwig von Mises, “Pensions, the Purchasing Power of the Dollar, and the New Economics,” in Planning For Freedom and Twelve Other Addresses (South Halland, Ill., Libertarian Press, 1974): pp. 86–93. См. также выступления Кейнса на семнадцати общих собраниях акционеров National Mutual Life Assurance Society of London в период, когда он был председателем совета директоров этой компании (1922–1938). Это потрясающее чтение, великолепно иллюстрирующее тот разрушительный эффект, который, по иронии судьбы, последовал за получением власти таким спекулятивным «волком» и врагом сбережений, как Кейнс, над мирными «овцами» в лице его страховой компании. См.: The Collected Writings of John Maynard Keynes, vol. 12 (London, Macmillan, 1983), pp. 114–254. Другим знаменитым экономистом, тесно связанным со страхованием, был Герман Генрих Госсен. Не говоря уже о том, что он был финансовым советником одной из разоряющихся компаний, занимавшейся страхованием урожая и скота, Госсен задумал написать доклад для сберегательного банка Германии, посвященный страхованию жизни. Однако этот проект так и не был доведен до конца. См. статью о Госсене, которую написал Хайек (Hayek, The Trend of Economic Thinking, vol. 3, p. 356).
627
Если экономические агенты начинают субъективно воспринимать выкупную стоимость своих полисов как деньги, которыми они могут распорядиться в любой момент, упомянутое смешение страхового и банковского дела делает оправданной трактовку выкупной стоимости полисов (которая, как правило, меньше математических резервов страховщиков) как части предложения денег. Это тезис, выдвинутый Мюрреем Ротбардом в статье: Murrey N. Rothbard, “Austrian Definitions of the Supply of Money,” in New Directions in Austrian Economics, pp. 143–156, esp. 151–152. Мы, однако, не согласны с мнением Ротбарда, согласно которому выкупная стоимость должна автоматически включаться в состав денежного предложения, поскольку в конечном счете такое включение основано на субъективной оценке экономическими агентами выкупной стоимости своих полисов как части остатков наличности, находящихся в их немедленном распоряжении, чего пока на большинстве рынков не произошло. Более того, необходимо заметить, что процесс смешения страховых и банковских институтов еще не завершился, и даже на тех рынках, где этот процесс зашел дальше всего, компании начинают возвращаться к традиционным принципам страхового дела, в частности резко отделяя себя от банковской деятельности. О новых видах операций компаний страхования жизни и их подобии операциям по открытию счетов до востребования см.: Thierry Delvaux and Martin E. Magnee, Les nouveaux produits d’assurancevie (Brussels: Editions de L’Université de Bruxelles, 1991).
