Тем временем на площади появились другие разбойники и несколько бриодов. Некоторые пришли по приказу, другие из любопытства. Они столпились у южной, самой близкой к Цитадели, стороне ограды и обсуждали как извести "железное чудовище". Кит слушал их с некоторым недоумением. Он не знал о категоричном приказе главы города вот что бы то ни стало покончить с "колдовским отродьем" и ему представлялось несколько удивительным, а то и ненормальным маниакальное желание разбойников уничтожить его. Ведь в конце концов, по большому счету, он ничего плохого им не сделал. Те кто вчера свалились от его игл, давно уже очнулись. Так почему же гроанбуржцы так упорствуют в своей ненависти к нему, спрашивал он себя. И ответа пока не находил.
Пришедшие бриоды громко, ничуть не скрываясь, обговаривали варианты нападения на металлического пса. Предлагалось облить маслом и сжечь, сбросить сверху огромный камень, раздавить бревнами, попробовать выколоть глаза, чтоб "эта тварь" хотя бы ослепла, изрубить секирами, отпилить голову, потравить кислотой или просто закопать. И именно последний вариант несколько обеспокоил Кита, потому что был вполне выполним и хотя и не представлял какой-нибудь серьезной угрозы его функционированию, все же мог достаточно надолго задержать его. Однако этот вариант пока что не снискал популярности, возможно потому что был недостаточно жестоким и к тому же его предложил Альче, самый молодой из бриодов, и остальные просто не отнеслись к предложению серьезно. Кроме этого обсуждались такие животрепещущие вопросы что будет если пса залить водой, заржавеет или нет, а также чем он питается, ест ли человеческое мясо и самец ли он, а если самец, есть ли у него половой член. При этом каждый из говорящих постоянно дергал Ронберга, желая привлечь его внимание, так как сейчас он был здесь за главного. Однако Ронберг почти ничего не отвечал, товарищей слушал вполуха и выражение на лице имел довольно мрачное. Наконец его так задергали, что он с несвойственной ему несдержанностью рявкнул, требуя что бы его оставили в покое и предлагая всем непрошенным "гребанным" советчикам убираться к дьяволу. "Гребанные советчики" на несколько секунд притихли, несколько обескураженные этой вспышкой гнева, но очень быстро пришли в себя. А Банагодо даже насмешливо сказал, что до дьявола они уже добрались, а вот что дальше делать не знают. "Ну ты же предложил ему глаза выколоть", ответил Ронберг, " так иди и попробуй. Он пастью один раз лязгнет и надвое тебя перекусит. Стоишь тут скалишься, забыл уже что ли как он бейхоров порвал, словно они тряпичные!" Банагодо насупился. "Ну а чего ты вообще тут ждешь?", спросил он. "Жору-Мясника", коротко ответил Ронберг.
Жора-Мясник был довольно известным человеком в Гроанбурге. О его неимоверной физической силе складывались легенды. Он запросто гнул и рвал подковы, проламывал ударом кулака толстые бревенчатые стены и мог сжатием своих чудовищных рук раздавить всмятку череп быка, лошади, ну или человека. "Дорожным ремеслом", то есть непосредственно разбоем он не занимался, и зарабатывал себе на жизнь, как и следовало из его прозвища, трудом мясника, ловко разделывая туши животных, как домашних, так и тех что приносили охотники, а его старший брат Гарош, хитрый пронырливый субъект, торговал мясом в маленькой грязной лавке у самых городских ворот.
Взвесив все за и против, Ронберг решил сначала и правда попробовать разрубить волшебного пса топором, или вернее боевой секирой. Хоть собака и была внешне как из металла, пожилой бриод не слишком-то этому доверял, предполагая что возможно это какое-то наваждение. Ведь когда пес только вошел в город все же видели, что он был самым что ни на есть обычным, из плоти, шкуры и шерсти. Но даже если и правда его шкура вдруг стала металлической, попробовать всё равно стоило, считал Ронберг, ибо он не раз видел за свою долгую жизнь как мечи, секиры и пики, особенно в умелых руках, пробивали кольчуги, стальные латы и железные панцири. И здесь как нельзя более кстати пришлась нечеловеческая сила Жоры-Мясника. Он одним ударом хорошего меча перерубал надвое сразу три подвешенных свиных туши, Ронберг сам это видел и испытывал даже некий трепет от этого зрелища, ибо нечто подобное ему довелось наблюдать в дни своей молодости в жуткой битве под Каренгвудом, где доблестный сайтонский витязь Черемеш своим огромным клинком рассекал врагов от темени до паха, разваливая тела несчастных буквально на две половины. На Ронберга, молодого неопытного агронского пехотинца, это произвело неизгладимое впечатление, настолько неизгладимое что он едва не погиб в той битве, просто застыв на месте и не в силах пошевелиться от охватившего его ужаса и трепета.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Однако Жора, как прекрасно понимал Ронберг, далеко не Черемеш. Кроме своей силы Жора был также известен некоторой скудостью умственных способностей, а также определенным недостатком отваги, что возможно и мешало ему стать настоящим разбойником и зарабатывать куда больше чем в мясной лавке своего брата. Впрочем к какому-то чрезвычайному обогащению Жора и не стремился, достаточно равнодушно относясь к деньгам и вполне довольствуясь тем что у него было. В общем и целом в городе его любили, считая добродушным, не блещущем умом увальнем, над которым можно также добродушно посмеиваться и подшучивать. До определенных, конечно, границ, всерьез изводить его насмешками и издеваться мог только больной на голову человек, ибо Жора все же иногда выходил из себя и тогда всем кто оказывался поблизости приходилось не сладко. И хотя по натуре он был не злой, он за время жизни в Гроанбурге зашиб насмерть троих, без какого-то на то умысла, а просто по не осторожности, не рассчитав силу. И ничего ему за это не было, ибо кроме всего прочего сам Хишен относился к нему с юмором и большой симпатией, называя его "мой главный по мясу". И Ронберг осознавал, что ему придется приложить усилия, чтобы заставить "главного по мясу" войти за ограждение и ударить жуткого демона в собачьем обличье секирой по шее.
За Жорой послали больше часа назад, но его все еще не было. Ронберг хмурился, подозревая что Мясник, узнав зачем его призывают, струхнул и идти отказался. А те кого за ним послали, естественно и не собирались пытаться привести его силой. Но понимая что приказ они не выполнили и старый бриод будет весьма недоволен на их счет, они боялись идти назад и до поры до времени прятались в каком-нибудь кабаке, раздумывая как им поступить. А в результате все на площади впустую теряли время. Но как оказалось Ронберг был несправедлив и к Жоре, и к своим посыльным. Жора ничуть не струхнул, (правда и не до конца понял чего от него хотят), а посыльные ни в какой кабак не заходили. Вместо этого они все вместе искали соответствующую экипировку для Мясника. Ронберг сам обмолвился о том чтобы они не только привели Жору, но и прихватили бы всю нужную защитную амуницию, а также громадную жуткую полукруглую секиру у старика Балбы, у которого была коллекция разного оружия. Но слушая болтовню товарищей-бриодов, Ронберг позабыл о деталях собственного распоряжения и уже возводил напраслину на своих подчиненных.
Наконец Мясник и посыльные явились, притащив с собой гору лат, пластин, наручей и поножей, шлемов, стеганных курток, щитов и прочего барахла, которые они сочли защитной амуницией. Проблема была еще в том, что Жора обладал огромным ростом, широченными плечами и торсом и подыскать на него даже обычную кольчугу оказалось не так-то просто. Появление Жоры вызвало веселый ажиотаж, его окружили и принялись всем миром с шутками-прибаутками "снаряжать на подвиг". Мясник до сих пор еще не совсем понимал в чем дело, но такое внимание, да еще и со стороны бриодов, то есть можно сказать высшей военной аристократии Гроанбурга, было ему чрезвычайно приятно. Ронберг наконец оттаял и тоже принял деятельное участие в вооружении "рыцаря-мясника", как уже прозвали Жору разбойники. Секира Балбы оказался совершенно тупой и её в срочном порядке отправили на заточку.
