— Нет, — пробормотал Пол. — Повесть совсем короткая. — И он, и Бетти выглядели опечаленными. «Неужели они тоже почувствовали непреодолимую пропасть между нами? — подумал Чилдэн. — Хотелось бы. Они этого заслуживают. Стыд — именно то, что поможет им понять смысл книги».
И в эту минуту к нему пришел аппетит.
В тот вечер между ними больше не возникало трений. В десять вечера, выходя из квартиры Казоура, Чилдэн пребывал в приподнятом настроении и чувствовал себя уверенно. Он бодро спустился по лестнице, ничуть не боясь попасть на глаза какому-нибудь японцу, возвращавшемуся домой из общественной бани. Выйдя на темную улицу, он остановил велотакси.
«Меня всегда интересовало, как ведут себя в быту клиенты. И ничего предосудительного в этом нет, наоборот, полезно для дела. Тесное общение с людьми, стоящими выше тебя по социальной лестнице, благотворно влияет на психику. И робость перед ними проходит».
Погруженный в такие мысли, он подъехал к своему дому и выбрался из такси. Расплатившись с китайцем, Роберт Чилдэн поднялся по знакомым ступенькам.
В его гостиной сидел белый. Он удобно устроился на диване и читал газету. Увидев Чилдэна, он неохотно поднялся, сунул руку во внутренний карман пальто и достал удостоверение.
— Кэмпетай.
Перед Чилдэном стоял «буратино» — сотрудник государственной тайной полиции, организованной в Сакраменто японскими властями.
Чилдэн не на шутку испугался.
— Вы — Р. Чилдэн?
— Да, сэр. — У него екнуло сердце.
— Недавно вас посетил один человек. — Полицейский сверился со своими записями. — Белый, назвавшийся доверенным лицом офицера Императорского ВМФ. Нами установлено, что он не тот, за кого себя выдавал. Ни названного им офицера, ни корабля не существует.
— Это верно, — подтвердил Чилдэн.
— К нам поступило заявление о попытке шантажа, имевшей место в районе Залива, — продолжал полицейский. — Очевидно, в нем участвовал ваш знакомый. Вы можете сообщить его приметы?
— Невысокий, довольно смуглый… — начал Чилдэн.
— Еврей?
— Да! Теперь я понял! Как я сразу не догадался…
— Взгляните. — Сотрудник кэмпетай протянул фотографию.
— Он самый, — подтвердил Чилдэн. Сходство было полное. При мысли о могуществе кэмпетай, в считанные дни вышедшей на след изображенного на фотографии человека, у него мороз прошел по коже. — А как вы его разыскали? Я на него не заявлял, только позвонил Рэю Калвину, своему поставщику, и сказал…
Полицейский жестом велел ему замолчать.
— Мне от вас нужна только подпись. Вот тут. Простая формальность, зато вам не придется являться в суд. — Он вручил Роберту Чилдэну бумагу и авторучку. — Здесь говорится, что этот человек приходил к вам, выдавал себя за другого, и так далее. Да вы сами прочтите. — Полицейский отогнул рукав и, пока Чилдэн пробегал глазами документ, смотрел на часы. — По существу верно?
— По существу — да. — Чилдэн не успел как следует вчитаться в казенные строки, к тому же он порядком устал за день. Но он точно знал: к нему под чужим именем приходил жулик, тот самый, что на фотографии. Вдобавок этот жулик, по словам сотрудника кэмпетай, еврей. Внизу на снимке стояли имя и фамилия: «Фрэнк Фринк. Урожденный Фрэнк Финк». В общем, чистокровный жид, пробу негде ставить. Да еще и фамилию изменил!
Чилдэн поставил подпись.
— Спасибо. — Полицейский взял портфель, нахлобучил шляпу, пожелал спокойной ночи и удалился. На все дело ушли считанные минуты.
«Похоже, они его сцапают, — подумал Чилдэн. — Кем бы он ни прикидывался… Ну и славно. Хорошо ребята работают, быстро. Мы живем в обществе, где царят закон и порядок, нам не страшны паучьи сети еврейских заговоров. У нас есть надежная защита. Удивительно, как я сразу не определил его национальность? Неужели меня так легко обвести вокруг пальца? Наверное, это потому, что я не умею хитрить. Не будь закона, евреи сожрали бы меня с потрохами. Тот жид мог убедить меня в чем угодно. Они же гипнотизеры, все без исключения. Могут целый народ заставить плясать под свою дудку.
Утром поеду покупать „Саранчу“, — решил он. — Интересно, как автор представляет себе мир под пятой иудеев и коммунистов? Рейх у него, понятное дело, в развалинах, Япония — провинция России, а сама Россия раскинулась от Атлантики до Тихого океана. Не удивлюсь, если этот… сочинил войну между США и Россией. Должно быть, занятная книжка, — подумал он. — Странно, почему ее раньше никто не написал?
И все-таки эта книга дает возможность понять, как нам повезло. Несмотря на крайне невыгодное положение… Да, все могло кончиться гораздо хуже. Из „Саранчи“ можно извлечь хороший нравственный урок. Что с того, что мы под япошками и вынуждены восстанавливать разрушенное? Зато теперь началась эпоха великих свершений — взять хотя бы колонизацию планет».
Он вспомнил: сейчас по радио должны передавать новости. Усевшись, включил репродуктор. «Возможно, уже выбрали нового рейхсканцлера. По мне, так лучше бы Зейсс-Инкварта — он самый энергичный и с огоньком возьмется за дело.
Вот бы там побывать, — мечтательно подумал он. — А что, глядишь, разбогатею да и отправлюсь путешествовать по Европе. Сижу тут на Западном побережье, кругом такое болото… А история проходит мимо».
Глава 8
В восемь утра фрейгерр Гуго Рейс, рейхсконсул в Сан-Франциско, вышел из «мерседеса-бенца 220-Е» и взбежал по ступенькам консульства. Вслед за ним поднялись двое молодых служащих МИДа. Шагнув через порог, Рейс вскинул руку, приветствуя двух телефонисток, вице-консула герра Франка и, уже в кабинете, своего секретаря Пфердхофа.
— Фрейгерр, — обратился к Рейсу Пфердхоф, — только что поступила шифрованная радиограмма из Берлина. Срочная.
Это означало: надо снять пальто и отдать его Пфердхофу.
— Десять минут назад звонил Кройц фон Меере. Просил, чтобы вы с ним связались.
— Благодарю. — Рейс уселся за столик у окна, снял салфетку с завтрака — рулет, омлет, колбаса, — налил из серебряного кофейника горячего кофе и развернул доставленную ракетой Люфтганзы утреннюю «Frankfurter Zeitung»[47].
Звонивший перед его приходом Кройц фон Меере был шефом Sicherheitsdienst на территории США. Его штаб-квартира (разумеется, под «липовой» вывеской) находилась в здании аэровокзала. Отношения между Рейсом и Кройцем фон Меере оставляли желать лучшего, а все потому, что их полномочия пересекались в великом множестве случаев. Вне всяких сомнений, этим они были обязаны расчетливой политике берлинских верхов. Несколько лет назад, получив почетное звание штандартенфюрера СС, Рейс формально оказался в подчинении у фон Меере. Рейс уже давно понял смысл этого хода, но так и не привык к тому, что с Кройцем фон Меере необходимо считаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
