ему. — Наверное, интересная история.
— Черта лысого тебе, а не историю, понял⁈ — впервые за все время языки пламени стали черными, а мой Барьер отразил последнюю попытку некроманта нанести мне ментальный удар.
В тот же миг я выставил перед собой энергетический меч и направил его на череп.
— Ну давай, попробуй, щенок… — недовольно прошипел он. — Ты маленький кусок дерьма… Ничего не сможешь сделать со мной…
Честно говоря, этот издевательский тон меня достал. Я парень, конечно, терпеливый, но не железный, поэтому попытался проверить правдивость слов некроманта о его неуязвимости своим Лучом Смерти. Благо Люфик позаботился о его прокачке, да и я мог подкачать его дополнительной магической энергией.
Каково же было мое удивление, когда я увидел, что этот сукин сын Градовский оказался прав… Череп окутало яркое зеленое свечение, точно такого же цвета, как и пламя, которым он постоянно горел и… Все на этом. Больше ничего с ним не случилось.
— Ну как, получилось? — спросил он и его тон в этот момент стал еще более издевательским. Что же, имел полное право, гад такой.
— Пока нет, но я обязательно что-нибудь придумаю, вот увидишь, — пообещал я ему. — Я пацан упертый.
— Ага, давай придумывай, — расхохотался Петр Карлович и поплыл к своей гробнице, причитая по пути: — Такое тело мне испортил, паршивец малолетний… Где ты взялся на мою голову… Херцег прислал, говорит, сучонок…
Мы с призраками смотрели ему вслед, а я усиленно шевелил мозговыми шестеренками. Часики тикают. Время действия эликсира не бесконечно, а примерно половину времени я уже потратил. Конечно, у меня в запасе еще есть несколько пузырьков, но… Не хотелось бы. Потом эти откаты… Голова трещит так, что хочется умереть в прямом смысле слова.
— Максим Александрович, что вам сказал этот лысый шакал? — спросил у меня Турок. — Разрешите я догоню этого ишака…
— В этом нет необходимости, Ибрагим, — сказал я. — Дай мне минутку.
Насколько мне помнится, этот Градовский что-то говорил о проклятии, от которого, по его мнению, не сможет избавиться Данко. Как он там сказал?
— Что Херцег бессилен даже против черепа, не то что против проклятья, — подсказал Дориан.
— И что это означает? — спросил я. — Что этот лысый парень недооценил меня. Я ведь не только паладин-некромант, как он сказал, есть еще кое-что. И если это то, о чем я думаю… Ты знаешь, мне кажется, нам нужно срочно осмотреть тот ход, который ведет под «Мельницу».
— Давно пора, Макс, — сказал Мор. — Я вот все жду, когда ты до этого додумаешься. Уже даже собирался сделать тебе пару подсказок. Мне начало казаться, что вода давит тебе на мозги и мешает соображать.
— Ибрагим, где тот секретный ход, о котором ты говорил?
Проход был завален камнями и заилен. Вокруг него все густо поросло бурыми водорослями. Такое ощущение, будто их здесь умышленно так густо насадили. Однако Громобою понадобилось не больше пары минут, чтобы справиться с этой проблемой и немного расчистить путь.
Теперь я мог хотя бы плыть вслед за ним, по не самому широкому в мире тоннелю, который он старательно расчищал передо мной. В основном здесь были водоросли. Черт его знает, откуда они здесь взялись.
К тому моменту, когда мы проделали примерно треть пути, я услышал в голове голос Ткача, который плыл последним:
— Черепок приплыл… Гнида горящая…
Вот это очень хороший знак! От нечего делать он бы точно не приплыл. Значит мы движемся в правильном направлении.
Прошло еще немного времени и подземный проход начал круто уходить вверх. Всего какая-то минута и я почувствовал, как мои легкие наполняются воздухом. Настоящим воздухом! Может быть, из комнаты, куда ведет этот проход и нет выхода, но воздух сюда как-то поступает. Что же, это меняет дело. Честно говоря, я уже начинал чувствовать себя какой-то малой подводной лодкой-убийцей класса «Темников 001».
— Куда это ты собрался, негодник? — услышал я рядом с собой голос Петра Карловича.
Надо же, под водой Градовский звучит совсем иначе. Как-то более внушительно. Сейчас же его голос больше походил на классический вредный стариковский…
Кстати, на нашего Барсукова похож. Препода по рунологии. Тот тоже, когда очередное физическое замечание делал за некрасивую руну, любил что-то на таком же вот приговаривать…
— Не твоего ума дело, — ответил я. — Ты же сказал, что я бесполезный, вот и вали в свою гробницу.
— Ты как со старшими разговариваешь? Совсем совесть потерял! Пришел! Все порушил! Дерзит!
— Между прочим, это ты со мной разговариваешь, а не я с тобой, — обратил я его внимание на вполне достоверный факт. — Вот вечно у вас, престарелых некромантов, память отшибает временами. Я бы тебе, может, и притащил какой-нибудь эликсирчик от провалов в памяти, но чувствую, не понадобится он тебе.
— Это еще почему?
— Скоро узнаешь. Но я же сказал — если страшно, можешь валить в свою гробницу.
Черепок замолчал и лишь недовольно сменил несколько зеленых языков пламени на синие. Однако сваливать никуда не стал, а молча парил рядом с моим Светящимся Огоньком.
Вскоре мы оказались в той самой комнате, о которой мне говорил Ибрагим. Ошибиться было невозможно. Хотя бы потому, что дальше идти было просто некуда.
Так… Ну и что мы здесь имеем?
Комната была сравнительно небольшой. Примерно двадцать на тридцать шагов. Семь каменных чаш… Судя по всему, здесь проводили какой-то ритуал. Ну да… Точно… До сих пор сохранилась зола…
— Дориан, тебе это что-то говорит? Лично мне — нет, — честно признался я своему другу.
— Ну… Насколько я разбираюсь в демонологии… Кто-то провел здесь обряд обмена, — ответил он. — Если доступнее, продал свою душу какому-то демону в обмен на услугу.
— Ты что, продался демонам, Градовский? — спросил я у черепа. — Только не ври мне и не говори, что это не ты проводил здесь ритуал.
Череп посмотрел на меня, немного снизился, пару раз щелкнул челюстями, будто хотел что-то сказать, но не решался. Наконец выпалил:
— По-твоему, я должен был молча смотреть как эти ублюдки Данко забирают у нас «Мельницу» и топят Градовских в крови?
Ага, кажется, я кое-что начинаю понимать…
— Стоп… Погоди-ка… Если ты сейчас со мной разговариваешь и смог стать некромантом, то значит и душой ты расплатился не своей, правильно? — догадался я.
