class="p1">— Это четверостишье будет зимой встречать всех приезжающих сюда!
— Ты, конечно, богатый, Иван, но не до такой же степени, — попытался охладить его Саня.
— Я не только богатый. Я еще и умный.
— Западные инвестиции? — догадался Жозя. — Считаешь, придут?
— А куда им деваться? Через пять-шесть лет этот город будет самым модным в Европе.
— Сколько тебе лет, Ваня? — невинно поинтересовался Захар.
— Не знаю. Не считал, — злобно огрызнулся Иван Александрович. Настроение испортилось, и он отошел к борту смотреть, как причаливает его яхта.
Настроение улучшилось, только когда они вчетвером шли по главной улице города — набережной. Иваном Александровичем опять овладел азарт созидания. Он останавливался у запущенных особняков, прикидывал, что с ними можно сделать, восхищался булыжными каменками, задирал голову, махал руками, рассказывая, что здесь будет в ближайшие пять лет.
Выпили по кружке пива под тентом и с чувством исполненного долга отправились в обратный путь.
Они не торопясь шли мимо актерского пансионата, когда с верхней площадки лестницы, на которой совсем недавно таился Мосол, донесся хорошо поставленный актерский голос:
— Захарушка!
Наверху стояла ухоженная старческая пара: он — высокий, худой, с орлиным профилем, видимо, из трагиков, она — круглая лицом и телом, скорее всего, на пенсии и поэтому в настоящее время без амплуа.
— Бахметьевы! Родные мои! — с теми же театральными интонациями отозвался Захар. Он живчиком взлетел по лестнице, расцеловался с Бахметьевой и Бахметьевым, обернулся к оставшейся внизу троице и сообщил: — Старые друзья. Вы, братцы, идите. Я через часок к вам присоединюсь.
Троица двинулась дальше. Миновали спасательную станцию. Потом городской пляж, по которому бегали и орали еще редкие пацаны. По дороге навстречу троице приближалась еще одна пара: она — юная, загорелая, стройная, с сильными руками и ногами — амазонка в маечке и шортах, он — высокий, широкоплечий, с могучей шеей, решительным подбородком, безукоризненным пробором. Когда они были метрах в двадцати, Иван Александрович радостно оценил:
— Хороши. Вот таких надо уговаривать, чтобы размножались для пользы России.
Поравнялись. Супермен с безукоризненным пробором встретился взглядом с Саней. Разошлись. Саня сказал Ивану и Жозе:
— Вы идите. Я вас догоню.
Они и пошли, изредка оглядываясь. А роскошная пара дождалась Саню.
— Знакомьтесь, Александр Иванович. Это Аня. Она мне очень помогла, — сказал Сырцов. Саня, он же Александр Иванович, склонил голову и улыбнулся:
— А Иван уже вас поженил.
Аня слегка смутилась от его старческой непосредственности. Сырцов ее успокоил:
— Все нормалек, Анюта. Это патриархи так шутят.
— Что, здесь концы? — без преамбул спросил Александр Иванович.
— Он отсюда родом и был здесь пять дней назад при весьма странных обстоятельствах. Мы с Анютой только что осмотрели одно место, где его встретили с двух сторон. Головоломка.
— Поподробнее нельзя? — потребовал Александр Иванович.
— Я же говорю — головоломка. И нам с вами в Москве придется сильно шевелить извилинами, чтобы ее разгадать. А сейчас некогда, Александр Иванович. Прямо отсюда — на колеса и в Ярославль. Боюсь опоздать. Ох, боюсь опоздать!
— Тогда до скорого, — Александр Иванович мило раскланялся.
— Кто такой? — спросил Иван Александрович, когда Саня догнал их.
— Детектив, мой ученик, который ищет Дмитрия Колосова.
— Сырцов, кажется? Так какого худенького он с девицами прохлаждается?
— Здесь концы, Ваня.
— Ишь ты! Интересно! Дай-ка я с ним поговорю. — Иван Александрович кинулся было догонять, но был остановлен твердой рукой Александра Ивановича.
— Прости, Ваня, но разве ты с ним договаривался?
— Ирина, я — какая разница? Нет, я с ним все-таки поговорю! — он опять рванулся и опять был остановлен. Теперь дружескими объятиями.
— А он тебя пошлет далеко-далеко.
— И не испугается? — удивился Иван Александрович.
— Он меня не боится, а уж тебя…
— Много о себе понимаешь. — Иван малость поостыл. — Ну, пошли тогда.
* * *
Встретились не на дискотеке, как в прошлый раз, а в симпатичной кофейне, что рядом с метро «Парк культуры». Сегодня ждал чернявый молодой человек. Оттопыря мизинец, хлебал кофе из маленькой чашечки. Ольга уселась на стул и сразу, без приветствий, потребовала:
— Ну? У меня все на клюшке.
— Сразу по полной программе. Отдохни, кофейку попей.
— Некогда, Карик. Мы же подписались. Я жду. Бобы за товар рядом. Кило подогрева, и они твои.
— Товара со мной нет, Леля, — признался Карик.
— Очко, что ли, заиграло? Зря. Не надо тебе бояться. Пока.
— Да не боюсь я! Просто не успел.
— У тебя времени было выше головы.
— Понимаешь, мой основной поставщик накрылся зонтиком. Я думал поначалу, что он слегка динамит, но потом всерьез побеседовал с его стояками. И те в недоумении. Говорят, как отбыл в Ебург к началу своей цепочки, так и стерся без концов. Сейчас по малым сусекам мету.
— Не пойдет, Карик. Полову от гнилых шанопалов не приму. Это не товар, это шелуха. Прямой постав от поставщика, и не иначе.
— Я же сказал: стерся поставщик, стерся!
— Ищи другого. В крайнем случае к конкурентам обратись.
— Когда-то еще я к ним подход найду.
— Через пять дней, — твердо решила Ольга. — За пять дней ты должен в любом случае обернуться.
— Нереально.
— Что ж, тогда возникает другая реальность. — Ольга резко встала, отошла к стойке, дождалась чашечки кофе, вернулась с ней, села, сделала первый глоток.
— Не врубился насчет реальности, — признался Карик.
— Кисло тебе станет, Карик.
— Не пугай. Я не из пугливых.
Ольга допила кофе, грустно посмотрела на него, тихо призналась:
— А я из пугливых. Потому что знаю, чего бояться. Под мое слово сделка с оговоренными сроками. Если что — абзац не только тебе, но и мне.
— На кого ты арбайтишь, Леля?
— Лучше не скажу.
— Кому лучше?
— И тебе, и мне. Расстарайся, Карик, а? У нас с тобой только пять дней.
* * *
В дверях ухоженного гаража возник Федор и спросил у Сыр— цова, возившегося с красавицей «хондой»:
— Насмотрелся на красотку?
— Занятная девушка, занятная, — Сырцов прощально похлопал мотоцикл по сиденью, как девушку по заду. — Освободился?
— Отпросился, — поправил Федор.
— Тогда поехали.
Ехали по ярославским улицам на джипе Сырцова.
— Что мне с ней делать, Жора? — задал мучивший его вопрос Федор. — Хозяйке отогнать?
— Подождем немного, Федя.
— Ты думаешь, с Димой худое случилось?
— Ничего я не думаю, потому что ничего не знаю.
— Но ты о чем-то догадываешься. Догадываешься!
— Рано дергаешься, Федя. Теперь куда?
— Второй поворот направо. Улица Жданова. Не знаю, как она теперь называется.
— Как когда-то называлась, — поправил Сырцов.
Джип подъехал к весьма приличному новострою и остановился на противоположной стороне улицы. Как раз напротив нужного подъезда.
— Иди и поговори с ней по домофону, если она дома, — распорядился Сырцов.
— О чем? — спросил
