хозяин опередил:
– Не смей, Серафима! Это антифриз!
Его голос насторожил Симу. Она подняла голову. А сосед продолжал шуметь:
– Моя дурёха нализалась и померла. Это же химия! Сами делаем – сами мрём.
…Нельзя заставить кошку полюбить собаку. Это Сергей Сергеевич понимал. Но ему так хотелось, чтобы Цыган и Сима жили дружно.
Кошки и собаки говорят на разных языках. И это знал Сергей Сергеевич.
…Цыган был на цепи. Увидев это, Сима несколько успокоилась. И потом, посередине двора росло большое дерево, есть куда сигануть, если что…
Цыган с любопытством посматривал на Симу. Пёс не чувствовал к ней вражды. Он мог возбудиться, если бы Сима сама начала нервничать. Собаки часто становятся агрессивными, когда кошки удирают от них. Но Сима не суетилась. Спокойно шла за хозяином.
Вскоре все вчетвером: Сергей Сергеевич, сосед Дмитрий, Цыган и Сима стояли около сеней. Цыган вилял хвостом, он готов был дружить. А у Симы были вертикально поставлены уши. Ей хотя и было страшновато, но тоже любопытно… Сергей Сергеевич заметил это и, довольный, улыбнулся.
Два хозяина немного о чём-то поговорили меж собой, потом, позвав Симу, пошли в дом.
Цыган покорно остался у сеней сторожить…
Глава 5. Новость – так новость
Наступило время, когда Сергей Сергеевич уже не мог представить своё житьё-бытьё без Симы, без постоянного обмена с ней взглядами. Ему нравилось смотреть, как она, блаженно свернувшись в клубочек, дремлет на стареньком кресле. Он привык не сердиться на неё, когда кошка, играя, пряталась от него куда-нибудь под кровать и не появлялась оттуда, если даже, налив молока в металлическую миску, он звал её.
Иногда она внезапно прыгала ему на плечо, когда он проходил мимо старенькой белёной печки. Так она развлекалась. Он прощал ей эту шалость. Как прощают шалости своим внукам.
Внука у него не было. Сыну с ним было неинтересно, это он знал. Много ли оставалось у стареющего человека привязанностей…
Оказавшись в свои шестьдесят пять лет на пенсии, он вначале маялся без серьёзного дела. Потом за три с половиной года привык и к безденежью, и к одинокой жизни, и к болезням.
Не жаловался…
Самостоятельность Симиной натуры он уважал. Сима легко отзывалась на игру. А Сергей Сергеевич заметил, что взаимопонимание между ними быстрее возникает во время игры. Это стало для него очевидным.
«Они не говорят лишь от того, – размышлял он, – что, если бы начали это делать, им бы пришлось сказать, какие мы, люди, бываем глупыми. А им этого не хочется делать, к чему портить отношения?»
У Сергея Сергеевича в его семейной жизни, задолго до того, как не стало жены, а Эдуард захотел жить отдельно, не было того, что называют семейным очагом. Ему теперь приходила в голову мысль, что, если бы у них была кошка, то не случилось развала семьи: не ушла жена, не наступило бы такого отчуждения с сыном. Ведь не одна же его постоянная занятость всё это разрушила? Чего-то не хватало такого в его семье, о чём сразу не скажешь. Какого-то цементирующего вещества, может быть. Того, что придаёт и крепость, и прелесть отношениям. «Не хватало душевности, – определил он запоздало. – Слишком я был деловит во всем и однозначен, ценил только масштабное».
Рассуждая так, он то соглашался с собой, то невольно качал головой: «Ты просто стареешь, вот и все дела».
А у Симы – свои заботы.
Сергей Сергеевич, как и большинство людей, заблуждался по поводу того, что все кошки очень любят молоко. Ничего подобного, Сима молоко не любила. А хозяин старался. Через каждые два дня обязательно ходил к соседям за молоком.
У Симы часто после того, как поест молока, было расстройство желудка, особенно, если ела тут же и мясо. Она отыскивала зелёную травку и щипала её, чтобы вызвать рвоту. Лечилась так.
Хозяин не мог понять, в чём дело.
Что-то её подталкивало, чтобы не отказываться от молока, но ела она его без охоты.
Помогал Симе справляться с молоком ёжик. Он проник однажды ночью со двора через то самое отверстие, которое служило Симе. Как потом оказалось, ёжик жил в подполье сеней. В том самом дальнем углу, куда Сима ещё не успела добраться и обследовать его.
Ёжик вёл себя на удивление уверенно. Он считал, очевидно, что сени или верандочка эта – его территория.
Пока она отвоёвывала, контролировала, метила свою территорию то мочой, то трением головы или хвоста, то царапаньем когтями, чтобы соседские кошки знали, где чьё владение, этот деловитый колючий комок с остренькой мордочкой, нарушая все кошачьи правила, разгуливал ночью, где хотел.
Сначала Сима вознегодовала. Но ёжик оказался добродушным и они быстро подружились. И даже было не обидно, когда он начал есть её молоко. Ёжик бегал ночью по полу, сильно топая, фыркал. Она просыпалась, но не серчала. Ей даже иногда становилось скучно, когда он не приходил. А однажды утром хозяин вышел и ёжик не испугался, не убежал.
– Ну, вот, давно мы не виделись! – обрадовался Сергей Сергеевич. – Где пропадал-то, господин Шварцнеггер?
Ёжик трогал своим чутким носом тапочки хозяина и издавал непривычные для Симы звуки. Оказывается, хозяин и ёжик были друзьями.
* * *
Днём, играя с Симой, Сергей Сергеевич обнаружил, что она беременна.
– Ничего себе, время действительно имеет свойство сжиматься. Так стремительно вершатся события. Не успеваю! Вприпрыжку бегу… – бормотал он, по-детски улыбаясь.
– Вот он, результат кошачьих концертов, которые вы в городе устраивали на крыше, – говорил он, – более месяца уже прошло, как ты свалилась в трубу. Верно… был конец мая, всё сходится…
Так открылось то, что сильно волновало Симу. Тайное стало явным.
– А я смотрю, ты стала какой-то другой, уж не заболела ли, думал, – он слегка нажал пальцами Симе на живот ещё раз. – Ну, да, легко прощупывается. У тебя соски стали розового цвета, а я в голову не взял… И есть ты стала побольше, я думал, от свежего деревенского воздуха.
Хозяин обрадовался новости. Сима это видела. И успокоилась. А Сергей Сергеевич все удивлялся:
– Вот почему ты прибилась ко мне в городе, а потом в деревню поехала – тебе рожать надо! Помощник необходим. Обстоятельная какая! Умница! Ценю… ценю… Этот наш союз не по расчёту, а по великому инстинкту…
И он многозначительно поднял на уровень лица руку с прямым указательным пальцем:
– Великому инстинкту!..
Глава 6. Старый да малый
Несмотря на теперешнее Симино положение, она была активна. Так много вокруг того, что она видела впервые.
…Совсем рядом с домом, за огородом, раскинулось круглое с песчаными берегами озеро. По берегам стоят высокие дубы. В дубраве всегда особый воздух. Свежий и острый.
Шуршание дубовой листвы под ногами и дробные постукивания дятла в кронах старых деревьев завораживают Симу. Она считает эту территорию своей и особо ревностно следит за теми, кто нарушает
