неотложному делу Я жду на постоялом дворе “Три селедки”. Это касается налогов и договоров.
Раэн Мора».
Я и сомневаться не стала.
Черканула на записке: «Вечером буду» – и попросила раэшу Онию передать ее обратно. Это нужно. Деньги – это независимость, а я хочу быть свободной и независимой. А что могло случиться, раэн Мора мне расскажет.
А пока…
* * *
Военный совет собрался почти в том же составе.
Добавились только Флоранс и Али. Мальчишка цеплялся за спасительницу, как за старшую сестру, и я решила, что так проще.
А какая разница?
Шила в мешке не утаишь, все равно все выплывет наружу. Зато мальчишка будет спокойнее и расскажет больше. Конечно, на совете были мужчины и старше, и опытнее меня. Но начала я. Я ввязалась в эту историю, я вывела закономерности, мне и расхлебывать. И рассказывать остальным, как лучше это сделать.
– Судя по тому, что я увидела в Санторине, кто-то действительно научился пользоваться энергией смерти и боли, приманивая на нее химер, как муж на… это самое.
Я рассказала о мысе Альбатросов, рассказала о находке Фатимы – оказалось, что подруга уже показала ее ректору и Орландо был в курсе.
– Вы действительно нашли нечто важное, Каэтана. Это большой рубин, так называемой «голубиной крови», очень дорогое удовольствие. Такое в Санторине доступно очень немногим.
– Тору? Принцам?
– Да. Я не знаю, кто именно погиб там, но это был кто-то знатный. И это лишний раз подтверждает правоту вашей теории. Химеры ни за кем гоняться не станут, а если стали, то…
– То их натравили, – согласилась я.
Эс Перез слушал, хватаясь за голову. Раэн Ледесма – тоже.
– Есть ли пределы мерзости человеческой?
– Пока не установлено, – честно ответила я. И продолжила дальше. О тех выжженных пятнах, которые мы видели, о вколоченных в землю колышках, к которым явно привязывали пленных, о жертвоприношениях…
О последнем вообще расспросили Али.
Итог был прост и печален.
– Надо рассказать его величеству, – подвел черту эс Чавез. – Мы выезжаем завтра после обеда. Вылетаем.
– Вылетаем? – прищурилась я на него. Драконы сильно протестовали против переноса кого-то в когтях. Что-то поменялось?
– При определенных условиях драконы, не имеющие пары, могут кого-то перенести, – разъяснил мне Хавьер. – Я поговорю со Свартом.
– И чего это будет стоить?
– Моей головной боли, – вздохнул эс Хавьер. – Ты просто не представляешь, насколько капризны эти драконы.
Я подумала пару минут.
– Я поговорю с драконицей. Алимара, кажется…
– Алимара, да. Одна из самых старых дракониц.
– Вот. Может, она согласится?
Хавьер пожал плечами, но спорить не стал.
– Попробуй.
– Попробую.
Промолчала я вот еще о чем.
Мне надо поговорить с Алимарой еще и о том, что мы накопали в Санторине.
Это касается не только людей. Это касается еще и драконов. Их и так мало, а из-за сволочи Баязета они гибнут. Они явно должны это знать.
* * *
Перевезти эса Чавеза Алимара согласилась быстро. Поломалась «для приличия» с полчасика – и разрешила приходить со сбруей.
А вот Баязет ее разозлил.
И его поступок тоже.
– Ты уверена?
– Насколько я вообще могу быть в таком уверена.
– Если это действительно так… мы его уничтожим.
Я кивнула.
– Если вы решите его уничтожать – берите меня с собой. Пожалуйста.
– Ты такая кровожадная?
– Нет. – Я взмахнула рукой. – Алимара, я не знаю, поймете вы или нет. Но…
– На тебе благословение Сантора. И отсвет силы Даннары. И Варта. И даже тень Аласты. Твои слова уже важны для драконов.
Я и не подозревала, что успела так вляпаться. Но… да простят меня боги – я уже похожа на столбик у дороги. Все, кто мог, – все пометили!
– Люди и драконы во многом схожи. Но не все поступки людей вам понятны, и вы можете упустить что-то важное. А такую язву надо выжигать дотла. До золы и серого пепла. Чтобы не возродилось.
А не так, чтобы вся мразь сбежала и расползлась по миру, как у нас после Великой Отечественной. Еще и дожила свой век в комфорте! Если уж брать того же Менгеле – да разве заслужил он смерть от инфаркта? На мой взгляд, он заслужил примерно тридцать тысяч смертей, но лучше от чего-то такого… что практиковалось у майя, ацтеков, в застенках святой инквизиции…
Люди этого не понимают. Они живут недолго – по сравнению с драконами. А ящеры видят на своем опыте, к чему может привести милосердие, проявленное к подонкам.
Драконица шевельнула хвостом:
– Обещаю. Тебя мы возьмем с собой. Обязательно.
Я выдохнула:
– Спасибо. Пойду теперь повидаюсь со знакомым, а завтра после обеда надо будет вылетать.
– Я буду ждать вас.
Красота! Такую проблему решили!
Я сообщила Орландо, на ком ему предстоит лететь, и попросила выпустить меня за ворота академии. Мне нужно в «Три селедки», меня там человек ждет.
Орландо не протестовал. Еще и экипаж свой дал, даже с кучером. На драконе-то туда не заявишься, хотя и жаль. Быстрее, а насколько эффектнее! Ну и ладно. Съезжу в карете, пусть Виола отдохнет.
Завтра нам опять в дорогу.
* * *
Раэн Мора встретил меня с восторгом:
– Каэтана, наконец-то! Куда вы пропали?
– Я уже нашлась. Что случилось?
– Королевский казначей с нами случился. Предлагает похлопотать за вас перед его величеством.
– Хм-м-м-м-м… – Долго я не раздумывала. – Раэн Мора, как зовут этого уважаемого эса?
– Эс Ансельмо Малавия.
– Отлично. Раэн Мора, садитесь, пишите мне к нему рекомендательное письмо.
– Письмо?
– Я собираюсь в столицу на драконе. И буду там раньше вас, – спокойно объяснила я.
– На драконе?
– Да, такое иногда возможно. – Я взмахнула рукой. – Так что я буду там достаточно быстро. Напишите мне письмо, и я зайду с ним в казначейство.
– Хорошо, эсса.
Раэн Лутаро и не собирался спорить. Мысли мужчины были написаны у него на лице. Крупными буквами. Власть – это серьезно. Казначейство может осложнить жизнь кому угодно. Лучше с ними лишний раз не связываться, но раз уж они решили связаться с тобой, надо хотя бы проявить вежливость. Самым разумным выходом из этой ситуации является беседа с эсом Малавией. Если эсса на нее согласна – и чего огород городить? Радоваться надо.
Писать?
Уже пишет…
Письмо было вручено мне с явной улыбкой облегчения, и раэн Мора решил перейти к более приятным вещам:
– Эсса, а ничего больше… никаких идей у вас не появлялось?
– Почему же, – обрадовала я мужчину. – Я знаю, что зимой бывает скользко, осенью тоже…
– Да, бывает. Не везде, но часто.
– Вот смотрите. Это называется – кошки.
Здесь вместо «кошек» набивали
