на обувь гвоздики, на подошву. Но согласитесь, это и неудобно, и обувь быстро портится. А вот «кошка» подошву не уродует.
Надел – снял – и порядок.
– Эсса, вряд ли это принесет миллионы, но внимания заслуживает, – согласился раэн Мора. – А это что?
– Плодосъемник.
– Что?!
– Раэн Мора, эту полезную вещь крепят на длинную палку и с ее помощью снимают фрукты даже с верхушки дерева.
– Я о таком не думал.
– Но пригодиться-то в хозяйстве оно может? Чем лезть наверх, чем трясти дерево, чем отдавать самые вкусные плоды птицам…
Лестницы выручают не всегда, нет. Раэн Мора оценил.
– Я поговорю в гильдии. В ближайшее же время.
– И возможно, патент мы уже будем оформлять на мое имя, – кивнула я. – Я поговорю с казначеем.
– Отлично, эсса.
Мы распрощались, и я вышла из дома. Постояла пару минут на крыльце.
Ладно, сейчас загляну в уборную, а уж потом – домой. А то ищи по дороге кустики… а в них всегда оказывается кто-то кусачий. Одна моя знакомая потом клеща вытаскивала из ценного места. Присела, понимаешь, нагадила ему в самую душу, он и вцепился.
Мне вытаскивать никого не хотелось, так что…
До уборной-то я дойти успела. А вот обратно…
Удар по голове я даже не почувствовала.
Интерлюдия
1
Хавьер как раз собирался отправляться домой, когда в пещеру Сварта вползла Виола.
Уставилась на его дракона, что-то зашипела… да, драконы общаются между собой разум к разуму, но и шипеть могут, и рычать, и хвостом при этом машут не хуже разозленной кошки.
Виола и махала. Да так, что стены подрагивали. Хорошо, за столько веков драконы с них давно уже сбили все неустойчивое.
– Что случилось?
Сварт еще несколько секунд молчал, потом раздраженно скрежетнул когтями о камень.
– Виола уверяет, что Каэтане плохо.
– Что?!
– Она не чувствует подругу, это значит, Каэтана без сознания.
Драконарий в Хавьере взял вверх над встревоженным мужчиной. Каэтана не мертва, остальное – решим!
– Вы и так можете? Чувствовать?
– Чего ж немочь. – Сварт махнул хвостом. – И я тебя чувствую, и тоже знаю, бодрствуешь ты или спишь, и узнаю, если тебя ранят… Обычно такая связь проявляется позднее, но если у девочек получилось уже сейчас, это просто отлично.
– Согласен. А что там про «без сознания»?
Виола рыкнула. Сварт покосился на нее и перевел для человека:
– Если молодая женщина теряет сознание, это не просто так, правда?
Думал Хавьер недолго.
– Надо лететь к ней. Виола подождет минуту?
– И подождет, и будет хорошо, если ты ей сбрую наденешь. Так, на всякий случай.
Хавьер не возражал.
– Сейчас все сделаю.
Не прошло и получаса, как два дракона взвились в небо, унося с собой человека. Они спешили на помощь.
Куда?
А Виола скажет. Она свою подругу хорошо чувствует.
Хавьер не знал, что случилось с девушкой. Но точно знал, что надо успеть. И… если что – он кому угодно голову оторвет. За нее…
2
Али поудобнее повернулся на кровати.
Спать не слишком хотелось, он смотрел в окно, на большую желтую луну.
В Санторине она такая же. В Санторине сейчас тоже ночь, и дядя, наверное, спит. А может, и нет, может, он кого-то пытает, или пьет, или нашел себе доступную женщину – Али было безразлично. Он не знал, что будет с дядей, да и знать не хотел.
Положа руку на сердце – плевать!
Дядя так и не стал для Али близким и родным человеком. Отец, бабушка… о них мальчик горевал совершенно искренне.
Дядя?
Да пусть его хоть химеры сожрут!
Али вспомнил, как сидел на дереве, и поежился. Страшно же! До ужаса страшно.
А потом драконы.
И – Фло.
Наверное, такой была мама или была бы старшая сестра, будь она у Али. Теплая, уютная, ласковая, которая гладит по голове, и уговаривает, и подсовывает за обедом вкусности, и…
– Не спишь?
Проснулась.
Вроде и не шелохнулся, и не вздохнул, а все равно проснулась. И смотрит с соседней кровати. Внимательно, настороженно…
– Не сплю.
– У тебя что-то болит? Тебе плохо?
– Нет, – качнул головой Али. – Не болит. Просто… накатило.
Флоранс кивнула. И распахнула одеяло.
– Перебирайся ко мне! Вместе теплее…
У нее четыре младших брата. И девочка обожала с ними возиться. В чем разница? Только и того, что братья свои, а этот санторинский, но все равно ведь ребенок!
Али кивнул и нырнул под одеяло. Прижался к теплому боку девушки.
– Ух ты! Холодный, как будто тебя на леднике держали. Дай ноги, разотру…
– Щекотно!
– Ничего, перетерпишь!
– Ой!
– Ты не ойкай, ты рассказывай, чего не спишь? Может, тебя молоком с медом напоить? Для верности?
– Брр! – искренне сказал Али, который молоко не любил, особенно козье, из-за гадкого запаха. А уж верблюжье, которым поила его бабушка…
Ведро бы выхлебал! Лишь бы вернуть те денечки! Сейчас вот вспомнилось – и накатило. И заставило задохнуться, прижимаясь к теплому боку… подруги? Сестры? Да, наверное, старшей сестры.
– Дом? – тихо спросила Флоранс.
– И дом, и папа, и бабушка, – Али кивнул и прижался покрепче. – И со мной… что со мной потом будет? Ну, когда его величество…
– Я думала об этом. – Фло пожала плечами. – Скажи, а ты хотел бы стать драконарием? Задатки у тебя есть, химер ты не боялся, драконов тоже…
– А чего их бояться? Не поможет ведь… тут или удирать, или съедят. Разве нет?
– Люди боятся, – отмахнулась Фло. – Драконы их не едят, а люди все равно боятся.
– Почему не едят?
– Не знаю. Костей много, невкусно… вот химер они лопают, но там, считай, чистое мясо. Костей нет, только хрящи.
– Чтобы в зубах не застревало?
– Как-то так.
Флоранс не знала, но причина была именно такой. Драконы вполне себе плотоядные и при случае могли закусить хоть человеком, хоть кем. Просто переваривать кости им было сложно – желудок нежный. А потом отрыгивать?
Ф-фу…
Это если еще противная кость не застрянет в зубах или в горле. А потом ее придется вытаскивать, лапой это сложно. Ей-ей, проще перейти на морепродукты.
– Драконы – красивые. Только я ведь санторинец. Нам нельзя… то есть мне не дадут.
Флоранс махнула рукой:
– Я думала на эту тему и разговаривала с людьми. Я надеюсь, мои родители согласятся тебя усыновить. И никаких санторинцев.
– ЧТО?!
– Будешь моим братом.
– Я… я – братом?!
– Не хочешь?
Али аж дернулся, как от укола иголкой.
Он?! Не хочет?!
Да он в жизни ничего так не хотел, как этого!
– Хоч-чу…
– Вот. Или мои родители тебя усыновят,
