тут же отводит взгляд.
– Нам нужно идти, – говорит Дон и утаскивает меня на кухню.
Меня уже воротит от запаха рыбы. Кажется, я вся провоняла им с головы до ног. Беру очередной поднос и чувствую, что мои ноги готовы отвалиться от постоянного хождения. Лучше бы я сейчас бегала по Хелл вместе с Ральфом.
Вернувшись на улицу, останавливаемся и не смеем идти дальше крыльца. Здесь вообще собралась практически вся прислуга. А за трибуной стоит мистер Родригез. Все стулья заняты, как и поляна вокруг них. Оператор снимает крупным планом лицо оратора.
– И благодаря нашим новым возможным союзникам, мы будем готовы предложить вам новое развлечение, которого вы ранее даже не видели. Гладиаторские бои!
Что он несёт?
Толпа ликует, но так, как подобает аристократии. Аплодисменты и ещё более широкие улыбки, вот только теперь эти улыбки действительно настоящие. Кажется, у дамы в желтом платье только что треснула щека. А нет, это она так губы накрасила. Тем временем Родригез продолжает:
– Мистер Хантер, глава города Хелл, согласен подписать сегодня документ. В его городе есть историческая достопримечательность и называется она – Арена Смерти. К сожалению, эта прелесть города закрыта, но мы же с вами понимаем, что присоединение Хелл к Коалиции поможет нам скрасить досуг и укрепить свои позиции на северо-западе. А мы в свою очередь дадим Хелл нашу защиту и поддержку.
Очередные аплодисменты. Смотря на людей, я вижу обычный курятник. Либо аристократия Кортрок полнейшие идиоты, либо они, наоборот, очень умны и будут помалкивать, и поддакивать, дабы сохранить голову на плечах и полные желудки рыбных бутербродов.
На трибуну постоянно кто-то выходит и что-то говорит, я слушаю все это вполуха. Продолжаю разносить мелкую еду и всё чаще ловлю себя на мысли… о еде. Я очень хочу есть. Мою провизию, что осталась в доме.
Краем глаза замечаю, как на трибуну выходит Мишель. Она улыбается так лучезарно, что я бы не отказалась от солнцезащитных очков. Несмотря на то, что светила уже давно нет.
– Дорогие мои друзья. Семья. Я была в долгом отсутствии, но я всегда помнила о вас и очень скучала, – она переводит взгляд на своего отца, улыбается немного сентиментально и протягивая руку в сторону Майкла, говорит. – Папа, хочу познакомить тебя с моим женихом. Это Майкл.
Поднос выпадает из моих рук, в оглушительной тишине его удар о крыльцо особняка звенит гонгом. Я словно во сне. Наблюдаю, как Майкл встаёт рядом с Мишель. Камера снимает их. Отец Мишель в таком же шоке, что и я. Возвращаю взгляд на парочку и наблюдаю, как Мишель притягивает Майкла к себе и целует прямо в губы. А он отвечает. Не просто позволяет…
Он… ей… отвечает.
Кто-то дергает меня за руку, и я резко оборачиваюсь. Передо мной женщина с красной помадой. На её лице написана ненависть и обещание ужасной кары. Мисс Бэлли ещё раз дергает меня за руку.
– Растяпа! Мои пташки себе такого не позволяют! – громким шепотом причитает она. – Приведи себя в порядок и убери этот мусор, – она склоняется ко мне ближе и шипит как змея. – Я уничтожу твою карьеру.
Она исчезает, а я на автомате сажусь на крыльцо и быстро собираю проклятые закуски. Руки трясутся, но Дон приходит мне на помощь.
– Не нужно плакать из-за карьеры, – с улыбкой говорит он.
Прикасаюсь пальцами к щеке, и правда слезы. Вытираю их, выпрямляюсь и бросаю взгляд на помост, где только что стояли Мишель и Майкл. Их там уже нет. Они находятся в отдалении и разговаривают с отцом Мишель. Сука Мишель. Ненавижу её! Незнакомец выныривает и встаёт рядом. Он так же зол. В моих мыслях Мишель страдает, а в мыслях незнакомца, она уже трижды выпотрошена.
На помосте стоит папа, и я слышу, как он соглашается вступить в Коалицию. Ухожу в особняк и, оказавшись на кухне, оставляю поднос. Я не могу вернуться назад. Незнакомец жаждет крови. Он так зол, что боюсь, если увижу Мишель или Майкла в ближайшее время, то покалечу их. А этого делать нельзя. Незнакомец утверждает, что можно.
Покидаю кухню и иду в противоположную сторону от крыльца, где уронила поднос. Ещё одна дверь. Другой выход на улицу. Не знаю где и когда, но я потеряла Дона.
На улице темно, нет великолепия, лампочек и кучи людей. У высокой скамьи стоит долговязый парень с ярко-рыжей шевелюрой, в его руках сигарета. Он затягивается и, выпуская облако дыма, спрашивает:
– Отлыниваешь от работы?
– Видимо, так, – отвечаю я и спускаюсь по ступеням.
Перед глазами маячит поцелуй Майкла и Мишель.
Больно. Даже если всё это нужно для плана мистера Хантера и папы… мне всё равно больно. Если Майкл знал об этом, то его слова о доме, рубашках и подобных вещах, словно насмешка надо мной. Мог предупредить, хоть как-то подготовить меня.
– А я скрываюсь от родителей. Они там, на празднике.
Вздрагиваю. Я забыла, что не одна тут. Бросаю на парня раздражённый взгляд, ничего не отвечаю, и он спрашивает, кивая на сигарету:
– Будешь?
– Давай, – тут же отвечаю я.
Парень подаёт мне сигарету, которую только что курил. Беру её в руку и смотрю как на нечто незнакомое. Но я пару раз курила. Точнее пыталась. Некоторым это помогает справиться со стрессом. А сейчас у меня определённо именно он.
– Я – Оливер.
– Джил, – представляюсь я и возвращаю так и не тронутую сигарету владельцу.
Он принимает её и затягивается. Сажусь на скамейку, он опускается рядом.
– Если мегера увидит, что ты отлыниваешь, то тебе не поздоровится.
– Она уже видела, – с печальной улыбкой отвечаю я.
Какое-то время я просто сижу на скамейке и, не видя ничего, смотрю перед собой. Мои мысли возвращаются к заявлению Мишель. Это ведь ложь. Но она намекала мне на то, что между ней и Майклом что-то было. Следовало спросить у него. Но уже поздно. Я уверена, что она солгала. Но какая-то часть разума говорит, что это может быть и правда. От следующей догадки у меня в жилах замерзает кровь. А что, если у них что-то было, и Мишель забеременела? Это ведь возможно. Вот чёрт!
Поднимаюсь со скамейки и иду в здание. В холле уже полно народу. Я пропустила, как папа и мистер Хантер продали наши города Коалиции. Возле меня возникает папа и говорит:
– Иди в коридор, противоположный от кухни. Я скоро приду.
Он исчезает так же быстро, как появился до этого. Как можно незаметней прохожу по холлу и, оказавшись в нужном коридоре, останавливаюсь. Жду
