Я подошел к к линии Лей через несколько шагов после того как я вступил в Скрытые Залы, я чувствовал стремительный ток энергии под моими ногами, как огромная бесшумная подземная река. Я ускорил шаг, иррационально беспокоясь от том что меня снесет течением, то тех пор пока я не стал ощущать как вибрация в земле затихает.
Мне не нужно было вызывать свет. В стены были встроены кристаллы которые озаряли это место радужным, мягким светом. Туннель был древним, на холодных и влажных камнях виднелись потертости. Вода в туннеле, казалось, всегда была готова появиться из полузамерзшей росы, от дыхания или просто от тепла тела.
Туннель был примерно 8 футов в высоту, и разведя руки в стороны я мог коснуться стен. Стены были украшены резьбой и барельефами. Некоторые из них были с изображением так сказать "важных вех истории Белого Совета". Поскольку я не узнавал никого из нарисованных то ничего не мог сказать о событиях изображенных на них, они выглядели как грубые изображения на Kовре из Байё.[1] Барельеф заканчивался изображением суровых стражей, выступающих в тяжелом классе и мировом масштабе. Я не знал что они совершили, но чувствовал ту смертельную силу которой они обладали, и осторожно последовал в глубь комплекса.
Туннель от выхода из Небывальщины был более четверти мили длинной, полого уходя вниз. каждые 100 ярдов[2] перекрывали металлические ворота охраняемые Стражем которого поддерживали парочка статуй храмовых собак созданных Старейшиной Мэй.
Эти штуки были 3 фута[3] высотой в холке, и выглядели как сбежавшие из фильма Годзилла. Вырезанные из камня массивные фигуры сидели инертно и неподвижно, но я знал что они могут превратиться в опасных для жизни в мгновение ока. Я попытался представить на что это может быть похоже когда сталкивается парочка агрессивных статуй храмовых собак в относительно узком туннеле. Я решил что лучше бороться с встречным локомотивом. По крайней мере это закончится быстро.
Обменявшись вежливыми приветствиями со Стражами на входе я прошел через ворота. Достав из кармана сложенную карту я уточнил мое расположение. Расположение туннелей довольно таки сложное и тут легко заблудиться.
Откуда начать?
Если Привратник был поблизости, следовало в первую очередь найти его. Рашид был моей опорой и союзником уже несколько раз, Бог знает почему. С Мерлином я был не в тех отношения, что называют "на короткой ноге".Я едва знал Марту Либерти или Слушающего Ветер. Старейшину Мэй я находил очень устрашающей персоной. Оставался Эбенизер.
Я направился в Командный Центр.
Чтобы добраться туда, мне потребовалась большая часть часа. Как я говорил, комплекс туннелей был огромным- и после того как война покосила ряды членов Совета, он выглядел более опустевшим и обезлюдевшим чем когда бы то ни было. Мои шаги глухим эхом отражались от каменных стен, не заглушаясь никакими другими звуками.
Едва вступив в Скрытые залы, я почувствовал себя не комфортно. Я думаю, в этом виноват запах. Когда я был подростком, которого привели судить перед советом за нарушение Первого Закона Магии, они привезли меня в Эдинбург. Затхлый, влажный, минеральный запах этого места это все что я чувствовал с мешком на голове, проведя связанным целый день в камере. Я помню было ужасно холодно, и то, какие пытки испытывали мои мышцы от веревок, которыми я был связан столько времени. Более одиноким я не был никогда в своей жизни, в ожидании, пока что-либо произойдет.
Я был напуган, очень напуган. Мне было 16.
Это был тот же самый запах, и этот аромат обладал силой воскрешать останки самых темных воспоминаний, вытаскивая их на поверхность из глубин моей памяти. Психологическая некромантия.
"Мозги", я простонал сам себе, выводя слова наружу.
Если вы не можете остановить скверные мысли от прихода к вам с визитом, то в конечном итоге начнете испытывать от них удовольствие, пока они закрывают все вокруг.
В проявление немыслимой логики, Командный Центр, расположенный между центральными покоями Высшего Совета и казармами Стражи, включал в себя маленькую кухоньку. Запах свежевыпеченного хлеба вытеснил заплесневелую сырость туннелей и я почувствовал что шаги мои ускоряются.
Я прошел через казармы, которые, в основном, были несомненно пусты. Большинство Стражников отправились охотиться за Морганом, что стало очевидно по схеме охраны — увиденному мной на посту Чендлеру. Я получил разрешение, кивнул очень молодому Стражнику, открыл дверь и прошел в Командный Центр Белого Совета.
Это было обширное сводчатое помещение, площадью в сотню квадратных футов, но тяжелые арки и колонны, поддерживающие свод, занимали значительную часть комнаты. Освещающие кристаллы здесь светились ярче, что было удобнее для чтения. Доски объявлений на передвижных подставках занимали место между колоннами, и были покрыты картами, кнопками и мелкими заметками. Большинство из них имели рядом одну или несколько меловых досок, покрытых диаграммами, загадками, сводными пометками, и картами-схемами. Совершенно обычная офисная мебель в задней части помещения, разбитой на кубики.
Машинистки стучали и бренчали за работой. Мужчины и женщины административного персонала, все — волшебники, двигались по комнате взад и вперед, спокойно говорили, писали, печатали и подшивали. Ряды конторок на передней стене комнаты были уставлены рядами кофейников на пропановых горелках. Несколько хорошо потертых диванов и стульев отдыхали поблизости.
С полдюжины Стражей- ветеранов растянулись на кушетках, сидели на стульях, читая книги, или играли в шахматы за кофейным столиком. В руках у них были посохи и плащи, чтобы в случае мгновенного оповещения, быть готовым. Они были опасными, твердыми мужчинами и женщинами, Старой Гвардией, пережившей первые смертоносные дни войны с вампирами. Не хотел бы я пересечься с кем-нибудь из них.
Несколько в стороне от них, глядя на огонь, потрескивавший в грубом каменном камине, сидел мой старый наставник, Эбенизер МакКой. В потрескавшихся от работы толстых пальцах он держал чашку кофе. Большинство старейших чародеев Белого Совета обладали чувством стиля, к которому они относились достаточно серьезно, всегда одеваясь с иголочки, всегда безупречно и в соответствии с ситуацией. Эбенизер носил джинсовый комбинезон с фланелевой рубашкой и рабочими кожаными ботинками, которым должно быть было лет тридцать или сорок. Его редкие серебристые волосы были в беспорядке, будто он только что проснулся от беспокойного сна. Он старел, даже по меркам чародеев, но его плечи все еще оставались широкими, а мускулы его предплечий были твердыми и проступали через пятнистую старческую кожу. Он неотрывно смотрел на огонь сквозь проволочные очки, его темные глаза были расфокусированны, а одна из ног слегка касалась пола.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
