Мне не пришлось долго ждать, чтобы получить ответ. Едва я поравнялся с садом, как распахнулась дверь дома и на крыльцо выскочила женщина, высокая, с тяжелым подбородком, невообразимо толстая. Когда она щурилась, глаза ее исчезали в складках жира. Над верхней губой я заметил тонкую полоску темных усиков. Мне понадобилось некоторое время, чтобы сообразить: передо мной была полуженщина-полумужчина.
— Чего надо? — подозрительно спросило это существо.
Лицо его постоянно менялось; то это было лицо женщины, а минуту спустя — лицо мужчины.
Я представился и спросил, как зовут ее (или его), но мужебаба проигнорировала мой вопрос.
— Здесь тебе не место, — замахала она (или оно?) руками, словно я был мухой, которую надо прогнать.
— Почему же?
— Не видишь, что ли, это лупанар? А ты разве не дервиш, который дал обет не поддаваться похоти? Люди думают, что я погрязла в грехе, а я даю милостыню и закрываю двери, едва наступает месяц Рамадан. И вот теперь спасаю тебя. Держись от нас подальше. Это самое непристойное место в городе.
— Непристойно оно внутри, а не снаружи, — возразил я. — Так говорит закон.
— О чем это ты? — прокаркала мужебаба.
— Об одном из сорока правил, — попытался я объяснить. — «Настоящая грязь находится внутри. Все остальное легко смывается. Есть только один вид грязи, который нельзя смыть чистой водой, это пятна ненависти и фанатизма, разъедающие душу. Ты можешь очистить тело воздержанием и голоданием, но только любовь может сделать чистым твое сердце».
— Вы все, дервиши, не в себе. У меня здесь всякие клиенты бывают. Но чтобы дервиши? Только если у лягушки вырастет борода! Если я позволю тебе зайти, Бог сравняет здесь все с землей и проклянет нас всех за совращение человека, посвятившего себя Богу.
Я не удержался и хмыкнул:
— Откуда у тебя такие мысли? Думаешь, Бог злой, угрюмый патриарх, следящий за нами с небес, чтобы забросать нас лягушками и камнями, если что-то не по нему?
Хозяйка борделя потянула себя за усы и мрачно посмотрела на меня.
— Не беспокойся, — сказал я. — Просто мне очень понравились твои розы.
— Ах, вот оно что. Это работа одной из моих девочек. Розы Пустыни.
Он (она) махнул рукой в сторону молодой женщины, сидевшей среди других обитательниц непотребного дома. У нее была перламутровая кожа и темные миндалевидные глаза, затененные печалью. Она была потрясающе хороша. Когда я посмотрел на нее, у меня появилось ощущение, что эта женщина находится в процессе перемены.
Тогда я шепнул хозяйке так, чтобы никто больше не слышал:
— Это хорошая девушка. И в один прекрасный день она отправится в духовное путешествие, чтобы найти Бога. Ей суждено навсегда покинуть твой дом. Когда этот день придет, не пытайся ее остановить.
Та (тот) застыла в изумлении, потом заорала:
— Какого черта ты тут болтаешь? Никто не смеет указывать мне, как поступать с моими девками! Убирайся отсюда подобру-поздорову. Или я позову Шакалью голову!
— А это кто такой?
— Уж поверь, тебе лучше этого не знать, — проговорил гермафродит, грозя мне пальцем в подтверждение своих слов.
Услышав незнакомое имя, я вздрогнул, однако страх быстро прошел.
— Что ж, мне пора, — произнес я. — Но я еще вернусь, так что не удивляйся, когда увидишь меня вновь. Я не принадлежу к тем благочестивым дервишам, которые всю жизнь гнут спины на молельном коврике, хотя их глаза и сердца остаются закрытыми для внешнего мира. Они поверхностно читали Кур’ан, а я читал Кур’ан среди распускающихся растений и летающих птиц. Я читал живой Кур’ан, скрытый в человеческих существах.
— Хочешь сказать, что ты читаешь людей? — Она (он) коротко засмеялась. — Ну и чепуху ты городишь!
— Любой человек как открытая книга, любой из нас словно ходячий Кур’ан. Поиск Бога заложен в сердце каждого, будь это сердце шлюхи или святого. Любовь живет внутри каждого человека с момента его рождения и жаждет раскрыться. Об этом говорит одно из сорока правил: «Вся вселенная заключена в одном человеческом существе — в тебе. Все, что ты видишь вокруг, включая и то, что тебе вовсе не нравится, а также людей, которых ты презираешь или ненавидишь, — все в той или иной степени находится внутри тебя. Поэтому не ищи шайтана снаружи. Дьявол кроется внутри нас. Если ты по-настоящему познаешь себя, разглядишь свои светлые и темные стороны, то обретешь высшую форму самосознания. Когда человек, будь то мужчина или женщина, познает себя, он познает Бога».
Скрестив руки на груди, гермафродитка подалась вперед и с угрозой уставилась на меня:
— Дервиш, проповедующий шлюхам! Предупреждаю, я не позволю тебе смущать здесь кого-нибудь своими дурацкими проповедями. Лучше убирайся отсюда подальше! А если не уберешься, клянусь Богом, Шакалья Голова вырвет твой длинный язык, и я с удовольствием съем его.
Элла
28 мая 2008 года, Нортгемптон
В последнее время Элла просыпалась в печали. Она чувствовала себя так, словно достигла некой вехи в своей жизни, к которой не была еще готова. Пока в кухне варился кофе, она достала из ящика стола список дел и заново просмотрела его.
Десять вещей, которые нужно сделать, пока мне не исполнилось сорок лет:
Упорядочить свое времяпрепровождение, стать более организованной и не терять времени. Купить новый ежедневник. (Выполнено)
Добавлять минералы и антиоксиданты в еду. (Выполнено)
Подумать о морщинах. Попробовать альфа-гидроксидные кислоты и начать пользоваться новым кремом «L’Oreal». (Выполнено)
Поменять обои, купить новые растения и новые подушки. (Выполнено)
Оценить свою жизнь, свои жизненные ценности и взгляды. (Выполнено наполовину) Исключить из рациона мясо, составлять на каждую неделю здоровое меню, уделять своему телу внимание. (Выполнено наполовину) Почитать стихи Руми. (Выполнено)
Отвезти детей на бродвейский мюзикл. (Выполнено)
Начать составлять поваренную книгу. (Не выполнено)
Открыть свое сердце любви!!!
Элла стояла, не шевелясь и устремив взгляд на десятый пункт своего списка. Она даже не могла сообразить, что имела в виду, когда писала это. О чем она думала? «Наверно, начиталась „Сладостного богохульства“», — прошептала она, как бы объясняясь сама с собой. В последнее время она часто ловила себя на мыслях о любви.
Дорогой Азиз!
Сегодня день моего рождения! У меня такое ощущение, будто я дошла до некоего рубежа. Говорят, сорок лет — важный момент в жизни, особенно для женщин. Еще говорят, что сорок — это опять тридцать (а шестьдесят — опять сорок), однако, на мой взгляд, это притянуто за уши. Я хочу сказать, кого мы обманываем? Сорок есть сорок! Полагаю, у меня «кое-что» прибавилось — знаний, мудрости и конечно же морщин и седых волос.
