Рейтинговые книги
Читем онлайн Сказки - Эдуард Лабулэ

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 64

Она выговорила последние слова таким мрачным голосом, что я задрожал. Затем она начала следующую сказку.

III. История Кукуреку[10]

Однажды была прекрасная курица, которая барыней жила на заднем дворе богатого фермера; она была окружена большим се-: мейством, кудахтавшим вокруг неё, и никто из детей не орал громче всех и не вырывал скорее всех зёрен из материнского клюва, как один маленький, уродливый и безобразный цыплёнок. Это был именно тот, которого мать любила больше всех. Уж так созданы матери; их фавориты всегда самые некрасивые. Этот уродец имел один глаз, одну лапку и одно крыло. Можно было подумать, что Соломон на Кукуреку (так звали этого дурного цыплёнка) осуществил свой памятный суд и разрезал цыплёнка надвое своей волшебной шпагой. Когда вы кривы, одноглазы и хромоноги — самое лучшее для вас быть скромным, но наш кастильский гордец Кукуреку, напротив того, был горделивей своего отца, который имел чудные шпоры и был таким любезным, храбрым и вежливым петухом, какого вы не встретите от Бургоса до Мадрида, Кукуреку воображал себя каким-то фениксом красоты и грации и по целым часам любовался на себя, смотрясь в канавку с водой. Если один из братьев, бывало, нечаянно толкнёт его, Кукуреку сейчас же подымет брань, называя брата завистливым и ревнивым, и готов был на драку, рискуя своим единственным глазом; если курицы кудахтали при нём, он говорил, что это они кудахтают с досады, оттого что он не удостаивает их своим взглядом.

Однажды, когда тщеславие залезло к нему в голову сильнее обыкновенного, он сказал матери:

— Послушайте, маменька: Испания мне надоела, я отправлюсь в Рим. Мне хочется видеть папу и кардиналов!

— Что ты выдумал, дитя моё? — закричала бедная курица. — Кто вложил тебе в голову такую глупость? Никогда никто из нашего семейства не выходил из своей страны, и так как мы составляем гордость нашей расы, мы можем для доказательства показать нашу генеалогию. Где ты найдёшь такой задний двор, такой белый, выкрашенный извёсткой курятник, такие шелковичные деревья, где можно укрыться от дождя, такой великолепный навоз, такие черви и зёрна, рассеянные повсюду, таких добрых братьев и трёх собак, которые защищают тебя от лисицы? Неужели ты думаешь, что в Риме ты не пожалеешь об изобилии и спокойствии подобной жизни?

Кукуреку приподнял своё единственное крыло с видом пренебрежения и сказал:

— Маменька, вы добрая женщина; всё ведь хорошо для того, кто никогда не оставлял своей навозной кучи, но я, слава Богу, настолько умён, что хорошо вижу, что мои братья не имеют в голове решительно никаких идей, а мои двоюродные — настоящие олухи. Мои способности глохнут в этой дыре. Я хочу посмотреть на свет и составить себе состояние.

— Но, сын мой, — перебила мать-курица. — Разве ты никогда не видел себя в лужице? Разве не знаешь, что у тебя не хватает глаза, лапки и крыла? Чтобы составить себе состояние, надо обладать глазами лисицы, лапами паука и крыльями коршуна. Только что ты уйдёшь отсюда, ты погиб!

— Матушка, — отвечал на это Кукуреку, — когда курица высидит утёнка, она всегда боится, когда утёнок бежит к воде. Вы ведь вовсе меня не знаете!.. Моё назначение иметь успех, благодаря моему уму и талантам. Мне необходимо общество, которое способно удивляться моей особе. Моё место не здесь, посреди мелких людей.

Когда курица увидела, что все убеждения напрасны, она сказала Кукуреку:

— Сын мой. Выслушай по крайности последние советы матери. Если ты будешь в Риме, берегись проходить возле церкви св. Петра. Там не жалуют петухов, особенно если они поют. Избегай тоже некоторых особ, которых зовут поварами и поварёнками; ты их узнаешь по белым колпакам, по подвязанным передникам и по ножам, которые они носят сбоку. Это патентованные разбойники; они охотятся за нами беспощадно и режут нам шеи, не давая даже времени произнесть: „Помилуй мя, боже!“ Ну теперь, моё дитя, — прибавила она, приподнимая лапку, — получи моё благословение, и да спасёт тебя св, Яков. Это покровитель странников.

Кукуреку сделал вид, что не заметил слёзы на глазах у матери; он тоже весьма мало беспокоился и об отце, который между тем расставил против ветра гребешок и, казалось, звал сына. Вовсе не думая о тех, кого оставлял, неблагодарный Кукуреку выскочил в полуоткрытую дверь и только что почувствовал себя вне дома, замахал крылом и, приветствуя свою свободу, три раза пропел: кукуреку, кукуреку, кукуреку!

Подпрыгивая, наполовину летая, побежал он через поле и скоро достиг ручейка, который был высушен солнцем. Между тем посредине песка текла полоска воды, но такая маленькая, что пара упавших листьев остановила её течение.

Когда ручеёк заметил путешественника, то сказал ему:

— Мой друг, ты видишь мою слабость. Я не в силах освободиться от этих листьев, которые загородили мне дорогу, и не могу повернуть в другую сторону, так как я очень изнурён. Одним ударом клюва ты можешь возвратить мне жизнь. Я не способен быть неблагодарным, и если ты поможешь мне, то можешь рассчитывать на мою признательность, в первый же день дождя, когда небесная вода мне возвратит силу.

— Ты шутишь, что ли? — крикнул Кукуреку. — Разве я похож на чистильщика канав? Обращайся-ка к людям твоего сорта! — прибавил он и перескочил своей единственной лапкой через полоску воды.

— Ты вспомнишь обо мне! — шепнула водица, но шепнула таким слабым голосом, что гордец не слыхал.

Немного дальше наш петушок заметил ветер. Он был запыхавшись и, выбившись из сил, лежал на земле.

— Добрый Кукуреку! — сказал он. — Помоги мне; здесь внизу следует помогать друг другу. Ты видишь, куда меня забросил дневной жар, меня, который, в другое время, вырывает оливковые деревья и вздымает моря, теперь я убит жаром. Меня усыпил запах роз, с которыми я играл, и вот теперь я почти без чувств лежу на земле. Если бы ты меня приподнял дюйма на два от земли твоим клювом и помахал бы на меня немножко крылом, у меня хватило бы силы подняться вон до тех белых облаков, которые погнал один из моих же братьев. Там я получу от моего семейства помощь, и эта помощь позволит мне просуществовать до того времени, как я получу наследство от первого урагана.

— Князь! — отвечал злой Кукуреку, — Ваше превосходительство несколько раз разыгрывало со мной весьма нехорошие штучки. Ещё не прошло восьми дней, как ваше сиятельство изволило забавляться, раздувая пером мой хвост и покрыв меня стыдом перед лицом всех наций. Терпение, мой достойный друг! И до насмешников дошла очередь. Весьма полезно дать им предостережение, чтоб заставить их уважать известные особы, которые по рождению, уму и красоте должны быть вне насмешек какого-нибудь дурака.

После этого Кукуреку напыжился, три раза крикнул своим осиплым голосом: кукуреку, кукуреку, кукуреку! — и гордо пошёл своей дорогой.

На сжатом поле лежали только что вырванные жнецами дурные травы, и дымок выходил из кучи куколи и шпажника. Кукуреку подошёл, желая помародёрствовать, и увидел крошечное пламя, которое охватило зелёные стебли, но зажечь их не могло.

— Мой добрый друг! — закричало пламя пришедшему. — Ты пришёл вовремя спасти мою жизнь: без питания я умираю. Я не знаю, где веселится мой двоюродный братец ветер; принеси ко мне несколько сухих соломинок, чтоб мне оживиться. Ты поможешь признательной особе.

„Подожди-ка, — подумал Кукуреку, — я тебе услужу по твоим заслугам. Кто тебя, наглого, послал ко мне!“

И вот цыпленок вскочил на кучу сырой травы и так крепко придатвил её к земле, что пламя перестало шуметь, и дым больше не показывался. После этого господин Кукуреку, по обыкновению, пропел три раза: кукуреку, кукуреку, кукуреку! — и потом взмахнул крылом, точно он совершил подвиг Амадиса.

Вечно прыгая и кудахтая, Кукареку пришёл наконец и в Рим; все дороги приводят туда. Только что он вошёл в город, он прямо побежал к большому собору св. Петра. Он не думал его рассматривать, а немедленно поместился против главных ворот и, несмотря на то, что среди колоннады он казался не больше мухи, Кукуреку приподнялся на своей шпоре, стал петь: кукуреку, кукуреку, кукуреку! — единственно только для того, чтоб раздражить святого и не послушать свою мать.

Он не успел ещё кончить, как швейцар из папской гвардии услыхал пение, схватил наглеца и потащил домой, чтоб сделать из него ужин.

— Вот, — сказал он, показывая Кукуреку своей хозяйке. — Дай-ка мне скорей кипятку, чтобы ощипать этого исповедника.

— Помилуйте, помилуйте, госпожа вода! — закричал Кукуреку. — Добрал, сладкая, красивая вода! Лучшая в мире вещь, не обвари меня!

— А ты жалел меня, когда я тебя упрашивала, неблагодарный! — отвечала вода, кипевшая от гнева.

В один миг она облила его сверху донизу и не оставила ни одной пушинки на его теле.

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 64
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сказки - Эдуард Лабулэ бесплатно.

Оставить комментарий