– Вы не единственная, кто использует физический труд для борьбы с бессонницей.
Мы обменялись улыбками. Он стал умело распиливать доску. Звук вращающегося диска и золотистые опилки, разлетающиеся в разные стороны, заворожили меня. Йен уже выключил пилу и снял очки, а я все еще продолжала глядеть на него, раскрыв рот.
– Что с вами, Порция? – с тревогой спросил он.
– Задумалась, – встряхнув головой, ответила я. – Расскажите мне о своей новой книге!
Он взглянул на усыпанный опилками пол, потом на меня.
– Ну пожалуйста, Йен! Может быть, я смогу быть вам полезна? У меня имеется опыт помощи писателям.
Йен засмеялся:
– А не выпить ли нам кофейку? По-соседски.
Разбудил меня кофейный аромат. Открыв глаза, я увидела большую чашку, наполненную горячим бодрящим напитком, перевернулась на спину, поудобнее положила голову на подушку и только тогда заметила, что кто-то заботливо укрыл меня одеялом.
Йен сидел за своим рабочим столом спиной ко мне и пил кофе. Его портативный компьютер был включен, Йен поставил чашку на стол, обернулся и произнес:
– Вы не спите? Я сварил для вас кофе. По-моему, он слегка крепковат, но зато очень бодрит...
– Как продвигается сюжет? – поинтересовалась я. – Ваш герой прыгнул с взорвавшегося судна в море?
– Нет, иначе он погиб бы от переохлаждения, вода в это время года слишком холодная, – улыбнувшись, ответил Йен. – Он уплыл на надувной лодке, прихватив с собой всю базу данных. Кстати, спасибо вам за ценные советы, без вашей помощи я бы не сумел найти верное решение этой проблемы.
– Всегда рада вам помочь, – сказала я, сладко потягиваясь. – Кстати, который час?
Он взглянул на свои наручные часы:
– Четверть восьмого.
– Мне пора возвращаться домой. «Пейдж» открывается в девять утра.
– Пойду принесу вашу куртку.
Он встал из-за стола и вышел в коридор.
Я услышала, как скрипнула дверь стенного шкафа, и, улыбнувшись, сунула ноги в шлепанцы.
Йен вернулся с моей ветровкой, накинул ее мне на плечи и легонько сжал их пальцами, прежде чем отойти от тахты.
– Вы уверены, что сюда не нагрянет ваша беременная подруга с рыжим ежиком волос на голове? – спросил он. – После знакомства с ней я долго не мог прийти в себя.
– Думаю, у нее сейчас хватает собственных забот, – рассмеявшись, ответила я.
Йен улыбнулся и заправил мне за ухо непослушный локон. Мое сердце заплясало чечетку. По спине пробежала приятная дрожь. Йен стоял совсем близко, словно бы собираясь обнять и поцеловать меня. Но, увидев выражение моего лица, он рассмеялся и отступил на шаг назад.
– Вам пора идти. Не стану вас задерживать.
В глазах его прыгали смешинки. Я покраснела.
– Вы придете сегодня ко мне на ужин? – спросил он.
– Да, – с трепетом выдохнула я.
– Тогда я заеду за вами в семь вечера.
– В этом нет необходимости, я доберусь сама! Он дотронулся пальцем до моих губ.
– Молчите! Не произносите больше ни слова!
Тепло распространилось от его пальца по всему моему телу, я даже слегка вспотела. Еще мгновение – и я бы совершенно растаяла и упала к его ногам.
Йен провел пальцами по моему лицу, порывисто обнял меня и привлек к себе. Я прижалась щекой к его плечу и внезапно ощутила умиротворение, как после горячей ванны. Еще ни один мужчина не дарил мне такого прелестного ощущения. Йен выпустил наконец меня из своих нежных объятий, и я воскликнула с легкой досадой:
– Что ж, до свидания!
Уходя по дорожке от его дома, я все же не выдержала и оглянулась. Йен стоял у окна и махал мне рукой. Я улыбнулась: мне давно уже никто не глядел вслед с такой теплой улыбкой на лице. Как, оказывается, это приятно!
Глава 7
– Вера, прости меня за мое поведение на «сладкой вечеринке», – сказала я. – Мне следовало быть более тактичной.
Мы с Верой сидели в конторе «Пейдж» и наслаждались кукурузными хлопьями, фруктами и лимонадом, пока Мэгс и Бев угощали в баре Мардж Уайтфилд кофе вперемежку со свежими сплетнями.
– Не принимай это близко к сердцу, деточка, – вздохнула Вера. – Ты права. Мне давно следовало забыть эту старую любовную историю.
– Но я вовсе не хотела, чтобы ты ее забыла! – воскликнула я. – Мне просто хотелось понять, что тогда случилось.
Лицо Веры снова скривилось горестной гримасой.
– Нет-нет, только не сейчас! – взмолилась я. – Если не хочешь, можешь ничего не рассказывать. Я в последнее время вообще болтаю много лишнего и плохо соображаю.
– В самом деле? – Вера с любопытством взглянула на меня и потянулась к пакету с чипсами. – Нельзя ли поподробнее?
Я, как всегда, не сумела удержать язык за зубами, хотя и знала, что Вера моментально расскажет все Мэгс.
– Ну, например, я никак не возьму в толк, куда исчезает по утрам Мэгс. И зачем она выпустила на волю коров. Может быть, ей нужно изменить свою диету?
Вера внимательно взглянула на меня, словно бы заподозрив, что я над ней издеваюсь, и промолчала. Какое-то время мы молча хрупали чипсы. Затем я сказала:
– О'кей. Оставим эту щекотливую тему. Расскажи мне лучше о Джеке.
– Зачем? – удивилась она.
– Ну, он все-таки мой отец. А я почти ничего о нем не знаю.
Вера стряхнула с блузки крошки и неохотно сказала:
– Ты же знаешь, что я не могу о нем ничего рассказывать.
– Это отчего же? Вы так договорились?
– Послушай, Порция, спроси лучше о нем у Мэгс! А меня избавь от подобных расспросов, пожалуйста! Дай мне спокойно позавтракать!
– Спросить у Мэгс? Ты что, издеваешься?
– Прекрати немедленно, Порция! Пожалей мои нервы! – потребовала Вера. – Спроси о чем-нибудь попроще.
– Хорошо, я не стану спрашивать у тебя о том, почему Мэгс и Джек расстались. Этого я, очевидно, так никогда и не узнаю. Мне только хотелось бы понять... – Я схватила свою бутылочку лимонада, но тут же поставила ее на место. – Понять, что он за человек.
– Он хороший человек, – ответила Вера. – Очень милый.
– Хороший? Даже милый? Он что, любил животных и детей? Давал солидные чаевые официантам в кафе? Был донором? В чем конкретно проявлялись его хорошие душевные качества?
Вера покосилась на дверь конторы, вздохнула и продолжила:
– Он умный, любит музыку, особенно классическую. Много читает. Его любимый писатель – Шекспир. Он даже дал тебе имя героини одной из шекспировских пьес...
– Да, я знаю – «Венецианский купец». Мне говорила об этом Мэгс, – перебила ее я.
Вера обиженно наморщила лоб и стала жевать чипсы.
Я терпеливо ждала, пока она дожует и запьет их водой.
– Еще он любил кататься на лодке и купаться, – сказала она, подобрев. – Ты помнишь, как он брал тебя с собой на пруд, что за Ривер-роуд? Он учил тебя плавать и приносил домой, закутав в полотенце. Ты светилась от счастья. Он утверждал, что ты лучшая пловчиха во всем округе.
