Вот там-то неведомый кладохранитель и запрятал свое сокровище, обозначив для надежности крестиком на карте, а саму карту трансформировав в груду мусора и одни деревянные сандалии. Или нет, сандалии же раньше были, это же Регалия Маргонов… В общем, запутался я…
— Сандалии — это ключ к карте, — поясняет нехотя маг, отрываясь от увлекательного чтива, чтобы ответить на мой вопрос. — Маг, сотворивший чары, был настоящим Мастером. Одно заклятие накладывается на Регалию, второе — на лист пергамента, третье связывает их между собой. Вообще-то, их куда больше, перечислять все — запутаешься.
— Не забивай голову, все равно не поймешь, — добродушно советует варвар. Немедленно закипаю, ехидно спрашиваю, не поделиться ли великий и мудрый варвар с Кассарадских гор своими глубокими познаниями с напрочь неграмотным леданским вором?
— Неа, — простодушно отвечает Нанок. — Сам ничего не понял. Да и ни к чему оно нам, только голова разболится.
Злость тут же проходит. Надо же, парень просто заботится о моем здоровье! А я, по привычке, все подначки ищу. Простые они люди, горцы. Что ли, бросить все к Блину, да уехать в Кассарад? Так там ведь даже воровать нечего…
— Заповедник Троллей, — задумчиво говорит Мастер Лион. — Был я там однажды…
Не иначе, поохотиться хотел, раз лицензия есть. Не получилось — не беда, можно еще раз попробовать, на этот раз в компании. Все к лучшему — теперь есть кому портал поставить, не придется пешком плюхать.
— Тролли! — Бол радостно потирает руки. — Троллей я еще не видел…
Хорошо, что ты не вор, парень. Избыток любопытства губит вора надежней, чем каторжные рудники. Тролля ему подавай, видите ли! Насмотрелся я уже на них, больше желания нет. Хм… а интересно, случайно ли именно тролль охранял деревянные безделушки, или это как-то связано с Троллиным Взгорьем? Или же с тем, что тролли ненавидят эльфов, и с легкостью чувствуют их присутствие? Надо будет расспросить герцога поподробнее. Вот корону на башку примерю — и займусь.
— Свенелл, — задумчиво произносит маг, закрывая книжицу. — Как интересно… Стало быть, это и не миф вовсе…
— Сумасшедший Свенелл? — уточняет нищий.
— Не такой уж и сумасшедший, кажется, — задумчиво отвечает маг. — Интересная история… и страшная.
— Кто такой Свенелл? — как вы думаете, кто это спросил? Разумеется, Бол, кто же еще! Справедливости ради, Лани он опередил всего на один миг, максимум, на два.
— Свенелл, как следует из этого дневника, был членом Совета Ковена, — маг обводит глазами наши заинтересованные лица. Делаю то же самое. На всех, включая, наверное, и мое — полное непонимание. Лишь эльф испуганно вздрагивает и отводит глаза. Кажется, что-то об этом таинственном Ковене он слышал.
— Ковен — тайный орден магов, целью своей поставивших пробуждение последнего из Корраанов, — объявляет маг.
Ага, о Корраанах слышали все. Потрясение, страх на лицах — все, как должно. Только у Бола в глазах азарт и нешуточное любопытство. Полагаю, кроме троллей, он еще и Корраанов не видел.
— Они сумасшедшие? — робко спрашивает Лани.
— В своем роде, — соглашается маг.
— Коррааны же были изгнаны Титанами, — делится Ларгет своими познаниями. — Это же все знают!
— Я — не знаю, — просто отвечает маг. — Не присутствовал, знаете ли, при этом событии.
Лицо Ларгета краснеет, он замолкает. Ученика красиво и вежливо поставили на место. Не сомневаюсь, что больше он Мастера прервать не рискнет.
— Лониэль? — спрашивает маг.
Эльф резким движением убирает мешающие ему волосы. Уши прижаты к голове, чувствую его настороженность и страх.
— Все верно, — отрывисто говорит он. — Когда Титаны и Коррааны покинули этот мир, они заключили соглашение. Титаны оставили здесь своих потомков, Коррааны — наблюдателя. Мой народ сумел сделать артефакт, усыпивший последнего. То самое деревянное Кольцо, которое я разыскиваю.
— Именно Мастер Свенелл со товарищи похитил у эльфов артефакт, — подтверждает Мастер Лион. — По приказу Совета Ковена. Однако, уже совершив задуманное, он стал размышлять. И пришел к выводу, что пробуждение Спящего не приведет Ковен к вершинам власти, как виделось в мечтах, а попросту разрушит наш мир.
— Раньше, что ли, подумать не мог? — удивляется Бол.
— Людям свойственно сначала действовать, а потом думать, — печально говорит Лониэль.
— Сейчас как дам больно! — возмущается Боресвет.
— …а потом уж подумаю, — заканчивает за него эльф.
Мастер Лион терпеливо ждет, пока они не закончат препираться. Воистину, его терпение безгранично. Я бы уж точно позатыкал всем рты магией, чтобы не перебивали.
— И тогда Мастер Свенелл решил спрятать Кольцо, укрыв его в Заповеднике Троллей. Это последнее место, где Ковен будет искать артефакт, магия ведь не причинит троллям вреда, а расколошматить в горах любое войско им вполне по силам. Что и было неоднократно доказано.
— И что с ним стало? — это снова Бол.
— Скорее всего, Ковен добрался до него. Подозреваю, что Кольцо прятал не сам он, а некое доверенное лицо. Которое, хоть и исполнило в точности волю мага, язык за зубами не удержало — иначе, откуда в доме герцога Вернера оказались все части карты, да еще под охраной тролля? Впрочем, Мастер Свенелл это предвидел, потому и создал специальный ключ к чарам, наложив заклятие на принадлежащие его дому сандалии Маргонов. И отправил их на хранение Оракула, заплатив требуемую цену — к сожалению, он не пишет, какую.
— Так башню Свенелла взорвал Ковен? — уточняю я.
— Может быть, Ковен. Может быть, сам герцог, поняв, что атаку отразить не удастся. Видишь ли, как он погиб, Мастер Свенелл отчего-то не описывает.
Отвожу взгляд, чувствую, как горят уши. Как мальчика срезал, это будущего-то короля — ай-ай-ай, как не стыдно, Мастер! Справился со скромным вором…
— Получается, нам придется спасать мир? — восторженно спрашивает Бол. Кривлюсь недовольно. Вот уж что-что, а спасть мир я не подряжался. Авось, сам как-нибудь устоит. Творец строил добротно, чтобы такое обрушить одного Корраана мало.
— Это мы завсегда, только вот, перекусим децил, — бодро гудит Боресвет, разворачивая копченое мясо. Чем-то он напоминает шмеля, такой же басовитый, мохнатый и добродушный, если его не трогать. А трогать я его не буду, и вам не советую.
Лани встревожена, то и дело косится на Таля, будто ища поддержки. Тот задумчиво перебирает руны на костяном браслете. Замечаю точно такой же у девушки — просто копия. Наверное, ее подарок, и со смыслом, которого парень пока еще не понимает. Боресвет подкрепляется перед тем, как приняться за спасение мира. Фрол, кажется, задремал на стуле. Варвар продолжает изучать карту, не теряя надежды отыскать хоть одну знакомую букву. Безгол… а где же Безгол? Пока мы, развесив уши, слушали мага, Наставник незаметно исчез. У него и без Корраанов дел по горло, перетащить на свою сторону авторитетов, переловить людей Короля из особо доверенных, чтобы чего не устроили, договориться с Лещем о главенстве или же поделить сферы влияния, если договориться не удасться…
— Что будем делать? — спрашивает Таль, поднимая глаза на Мастера Лиона.
— Хорошенько выспимся, — отвечает тот. — А завтра посетим Троллиное Взгорье. Что нам еще остается?
— Погодите, — слышу озадаченный голос варвара, оторвавшегося, наконец, от карты. — На этом вашем Взгорье тролли, что ли, водятся?
Глава VIII
— Мастер Шоло! — Адепт был взбудоражен. — Меня послал бакалавр Кенно, лейтенант Почетного Караула. Он говорит… Спящий…
Мальчишка умолк, пытаясь вспомнить, что же там говорил бакалавр.
— Он…эээ…там…
— Похоже, бакалавр Кенно онемел, — иронично заметил Мастер Шоло.
— Он… нет. Спящий…
— Веди, — сжалился Мастер Шоло. Мальчишку, конечно, стоило проучить — совсем разболтались! — но дело могло оказаться важным. Если бакалавр Кенно не онемел, то он сам все объяснит.
Бакалавра у дверей в Спальню не оказалось. Мастер недовольно нахмурился. Так, и Почетного Караула след простыл. Сбежали, трусы! Ну, когда он доберется до мерзавцев…
Мастер толкнул дверь. Зря он грешил на бакалавра, здесь был Кенно, и стража здесь. И еще… Он. Последний. Оставшийся. Спящий.
Никто из Ковена не называл Его Повелителем, кроме Главы. Право подчиняться еще надо было заслужить. Пока же они все — лишь вещи в руках Великого, бездумные и не рассуждающие. Те, кого Он изберет — станут слугами. Остальные — так и останутся вещами.
Спящий внимательно смотрел на Мастера Шоло. Золотые глаза его были полны… чувств. Каких именно, Мастер сказать затруднялся. Людям чувства Великих недоступны. Впрочем, одно он сумел опознать — любопытство.
— А это кто? — вопросил Великий ушедшего в священный экстаз бакалавра, но тот не ответил, с восторгом и обожанием взирая на свершившееся чудо.
