Я пытался дышать, но только рваные вздохи. Я пытался стоять, но ноги дрогнули, и я опустился на колени. Удар под дых, и меня скрутило внутри. Голова начинала шуметь, а виски больно пульсировали. Перед глазами бегали какие-то точки или тараканы, но перестал чувствовать всё. Ощущал только то, что потерял самое ценное, что было. Свою душу, свою вечную душу, которая была в ней. Мозг до сих пор отрицал услышанное, но сердце уже среагировало.
– Мать твою, нет… Ливи, – из моей груди вырывалось такое отчаяние, что дождь за окном тут же прекратился, чтобы все услышали, какого это терять самое родное.
– В какой она больнице? Где она сейчас? Я хочу увидеть её, заберу и не отдам больше. Почему ты не сказал мне, я бы всё бросил, я бы приехал, я бы… любил, – как в бреду говорил, поднимаясь.
– Гранд, теперь ты можешь жить дальше, как и хотел, – я удивился спокойному тону Коула.
– Жить? – Возмутился я, смахивая с глаз внутреннюю боль одиночества. – Жить? Я никогда не умел жить! Я не должен был, вообще, слушать её, должен быть уберечь! Это моя вина, только моя! Вчера я орал на неё, пытался заставить быть со мной, а должен был без слов взять и поцеловать, убедить, что она для меня всё! Она моё сердце, она моя дорога! А теперь у меня это забрали, выкрали снова! Так, блять, как ты думаешь, хочу ли я жить?
– А как же Аманда? Ты в неё влюблён, говорил о свадьбе, детях…
– Ты сейчас издеваешься надо мной? Мне на хрен никто не нужен кроме Ливи! Никто! Заорал я, подходя к нему и сжимая кулаки. Почему он настолько равнодушен, когда мне так плохо? Почему он даже улыбается, когда моя Ливи погибла? Почему, блять, все так несправедливо? Но я должен был видеть её, должен сказать, как любил, как надеялся, и что никогда не отпущу её. Мы – одно целое, мы хрустальный шар, а сейчас он разбился, вызвав внутри непонимание и первую стадию депрессии – отрицание.
– В Пресвитерианской, – ответил Коул. – Так ты не ответил на мой вопрос. У тебя есть Аманда, и не думаю, что родителям Лив понравится, если ты появишься на прощании с ней. Так что улетай в Лос-Анджелес и продолжай жить своей жизнью.
– Ты охренел? – Схватил его за пиджак и с силой встряхнул. – Да мне по хрен на всех. Я должен там быть, я любил её больше всех на этой земле! Я потерял самое дорогое, что у меня было! А ты так спокоен?
– То есть, – Коул вырвался из моей хватки и отошёл, – если бы можно было всё вернуть, вернуться во вчерашний вечер, то ты бы сделал все по-другому? Что бы ты сделал?
– Да, я бы отпустил её, я бы не пошёл за ней, я бы не вывел её из себя! Из-за меня она уехала с Лесом, а если бы не я, то мы бы сидели дальше за столиком, и всё бы обошло стороной её! И она… блять, Коул. Как мне теперь дышать? – В отчаянии закричал я.
– Спокойно и ровно, – пожал плечами он. – Всё с Лив хорошо. Это был пинок тебе под зад, чтобы ты подумал о будущем как мужчина, а не как вчерашний отморозок.
– Что? – Переспросил я, а тошнота поднялась к горлу.
– Это была шутка. Мы с Лайлой придумали, ну ещё Рита подсказала этот психологический приём, – улыбнулся Коул.
Злость: резкая, горячая и невыносимая из-за того, что я пережил сейчас, из-за этой гребаной шутки, захватила меня. Два прыжка, и мой кулак встретился с лицом Коула. Я всё видел через кровавую пелену, ярость вырвалась наружу, я не слышал ничего. Одно было желание – убить за то, что я пережил. Кто-то кинулся на меня сзади, а в голове только громкий пульс. Не слышал ни крики секретарши, ни охраны, которая вломилась в офис. Ничего, только слова и эта новость в мозгу.
– Мистер Кин, хватит, – меня уже оттащили двое мужчин, а я пытался вырваться, чтобы снова врезать Коулу, у которого из носа текла кровь, губы были разбиты.
– Мудак! Ты охренел? Выметайся из моего офиса, сукин сын! – Заорал я.
– Идиот, я пытался помочь, – сипло ответил Коул. – Теперь ты знаешь, что было бы с тобой, если бы ты её потерял по-настоящему. Это был единственный способ заставить тебя трезво оценить свои чувства и включить «мужика»! Никакая Аманда тебе не нужна, только Лив. Поэтому я решился на это, чтобы уберечь тебя дурака от этой глупости. Ведь каждый день может быть последним, пока ты прячешься в своей скорлупе. А она тут, она рядом, судьба ли это, я не знаю. А теперь сам думай, что ты хочешь от этой жизни.
– С этого момента друга у меня больше нет, – холодно ответил я и вылетел оттуда, громко хлопая дверью.
Я нёсся по проходам лестницы, чтобы как-то унять адреналин. Скорость, громкие гудки, а мне по хрен, просто по хрен на всё. Ещё до конца не отошёл от случившегося и доехал до квартиры.
Метался по ней, как загнанный зверь, пока входная дверь не хлопнула. Я посмотрел на посетителя, и до меня всё дошло.
– Милый, я дома, встречалась с подругой, – проворковала Аманда, подходя ко мне. – Все вещи я собрала, надеюсь, мы в ближайшее время сюда не вернёмся.
Смотрел на неё и молчал. Был в ступоре.
– Гранд, любимый, что с твоими руками? – Девушка подошла ко мне и взяла мои разбитые в кровь руки. – С кем ты дрался? Гранд, это уже сверх моего понимания! Иди, убери этот ужас, пока меня не вырвало.
Картинка, где Лив осторожно обрабатывает мне раны после драк врезалась в голову. Ни отвращения на лице, как у Аманды, ни равнодушного отношения. Она всегда заботилась обо мне, что бы я ни сделал, как бы я был не прав.
Принял решение. Улыбнувшись, я прошёл в ванну и смыл с рук кровь, обработал раны и вышел в гостиную.
– Спускайся, такси приехало, – сказал я, подхватывая чемоданы.
– Сейчас, допью фреш, – Аманда указала на полный бокал, а я просто подлетел и выбил его из её рук. Стекло разбилось, а содержимое оказалось на стене.
– Гранд! – И снова визг, от которого уже уши завяли.
– Если я сказал, спускайся, значит, спускайся. И не испытывай моего терпения, – процедил я, развернувшись, и взял чемоданы.
И снова дождь, хмурое небо и запах аэропорта вокруг. Лепет Аманды, пока мой головной мозг думает совершенно в другом русле.
Глава 17
Оливия
– Я тебя заберу в пять, – сказал Лес, когда мы подъехали к главному входу больницы.
– Я с Лайлой прогуляюсь, дома встретимся, – ответила я и помахала рукой машине.
Вдохнула запах медикаментов в холле, и спокойствие очнулось в груди. Переодевшись в форму, я вышла из комнаты и пошла на поиски Лайлы, чтобы встретиться с доктором Зло. Подруга пила кофе в кафетерии и как-то странно осматривала меня.
– Что не так? – Недовольно пробурчала я, трогая волосы, которые были заплетены в косу.
– Всё хорошо, – улыбнулась она и встала, бросая стаканчик в урну.
Но я заметила, что глаза её были опухшие и красные, как и всё лицо. Она была бледна. Что-то явно случилось.
– Лайла, с тобой всё хорошо? – Уточнила я.
– Да, – она хлюпнула носом и вытерла глаза.
– Так, что случилось? Коул? – Я остановила её и повернула к себе.
– Нет, – она сжала губы, но слезы появились в её глазах. – Лив, ты знаешь, я так люблю тебя. Ты замечательная, ты такая сильная. Мы дружили с первого курса, но тут я узнала тебя с другой стороны. Ты моя подруга. У меня их не было, все считали меня слишком ветреной. А ты… я люблю тебя.
– Господи, Лайла, – хихикнула я и обняла девушку, – признайся, ты узнала, что у меня неоперабельная опухоль и теперь хочешь посмотреть, как меня отправят на тот свет?
– Дура, – рассмеялась подруга, отстраняясь и беря меня за руку. – Нет, с тобой всё хорошо. Просто… погода, наверное, сказывается и ПМС.
– Ладно, я тоже тебя люблю, – я сжала её руку. – Пошли, а то нас разорвут.
Мы улыбнулись и вошли в кабинет заведующего хирургическим отделением. Он рукой попросил нас присесть, а его лицо было настолько серьёзным, что я нервно сглотнула.
– Девушки, у нас кое-что случилось, и я бы хотел обсудить это с вами, – начал он и сел за стол.
Я посмотрела на Лайлу, она была на грани паники.
– Нас отправляют домой, – утвердительно сделала я вывод.
– Нет, – улыбнулся мужчина. – Меня не касается ваша личная жизнь. Но в субботу у меня был серьёзный разговор с вашим ректором. Вам не сообщили о том, что мы смотрели на ваши умения и желание работать в первую неделю. Мы пришли к выводу, что вы обе останетесь тут ещё на две недели, если вы не против такой практики. Также мне известно, что в этом году вы оканчиваете бакалавриат и поступаете на следующий этап, а для этого вы должны написать научно-исследовательскую работу для комиссии.
Он выжидающе смотрел на нас, мы же просто тихо сидели, не дыша, и пытались осознать происходящее.
– У вас есть темы, которые вы выбрали в начале года, – продолжил он, а я кивнула. – Какие?
– «Неотложные состояния в кардиологии и кардиохирургии». Этиология и патогенез инфаркта миокарда, его клиническая картина, виды диагностики и основные направления лечения. Причины остановки сердца, проведение интенсивной и медикаментозной терапии. Особенности течения острого коронарного синдрома и тахикардии, – выпалила я на автомате.
