Создание, ерзавшее в кресле, попыталось завести с ним разговор, но Нерт промолчал. Когда он не ответил во второй раз, существо, отрекомендовавшееся Кавендишем, отвязалось, предоставив Нерта своим мыслям.
Вскоре дверь в торце приемной отворилась, и из нее выкатилось бочкообразное существо, за которым следовал доктор Биллингсли. Провожая взглядом пациента, он напутствовал его:
— Ограничьте на время потребление этилена, и, думаю, все будет в порядке.
Из бочки вдруг проросли две руки и отворили дверь. Миг спустя Нерт услышал, как создание с грохотом ударяется о ступени.
— Следующий!
— Это я, док! — сказал Кавендиш, сегмент за сегментом выбираясь из кресла. Он скользил по полу, одновременно жалуясь на потерю окраски и волокнистые разрастания у основания щупалец. Доктор кивал, а Кавендиш продолжал сетовать, пока дверь в кабинет не захлопнулась за ними.
Белая простыня, до того неподвижно висевшая на спинке стула, неожиданно взлетела в воздух и, опустившись, пристроилась в только что покинутом Кавендишем кресле. Какой-то момент она трепетала, потом замерла. Нерт прежде думал, что это часть обстановки, но теперь, вблизи, стало ясно, что пятнышки, которые он поначалу принял за дырки в материи, на самом деле были глазами.
Дожидаясь своей очереди, Нерт разглядывал предполагаемого выходца с Фомальгаута. С того момента, как Нерт вошел, тот ни разу не пошевелился. Надеясь услышать голос существа, Нерт спросил:
— Как дела на родине?
Последовало длительное молчание. Нерт подумал, что существо либо не обратило на него внимания, либо вовсе не расслышало, но наконец оно произнесло:
— Горбаш в цвету. Все местные уже транслировались. Лето наступает, кликсы поют…
Голос его едва отличался от модулированного ворчания — Нерт без труда смог бы подражать ему. Он произнес:
— Рад это слышать.
И с облегчением расслабился, поняв, что существо не намерено продолжать беседу.
Вскоре многоногое создание начало просачиваться в дверной проем. Оно двигалось с трудом, обмотанное белым пластырем. Задержавшись у входной двери и приглушенно бросив: «Спасибо, док!», — оно удалилось.
Биллингсли подошел к спящему дракоиду и ткнул его в бок, отчего чешуя существа звякнула. Дракоид зевнул, потянулся и огляделся из-под прикрытых век. Потягиваясь, он опрокинул массивный стул и чуть не разбил лампу. Нерт успел отскочить, прежде чем острие хвоста просвистело мимо его глаз.
Дракоид протиснулся в дверь кабинета, и чешуя прорезала в дверном проеме глубокие борозды.
Затем настал черед «простыни», а потом и фомальгаутца.
Нерт вздохнул с некоторым облегчением.
Когда «голубой конус» выйдет, он наконец сможет побеседовать с доктором Биллингсли один на один.
В наступившей тишине Нерт слышал, как фомальгаутец за дверью излагает историю своей болезни, а доктор Биллингсли задает многочисленные вопросы или пускается в объяснения. Нерт отворил наружную дверь и взглянул на город. Солнце зашло, но небо искрилось огнями рекламы. Прожектора на крышах высотных зданий вычерчивали на низких облаках приглашения попробовать экзотические блюда, испытать потрясающие ощущения, повеселиться. Легкий прохладный бриз омыл его обонятельные нервы, изгнав запах антисептика, и донес разнообразные ароматы и чуть слышный шум, производимый множеством существ, веселящихся где-то вдалеке. Он вспомнил о Херби, томящемся в пыльном мраке заброшенной прачечной, и задумался, сможет ли тот контролировать болевые волны.
Дверь во внутреннюю комнату отворилась, Нерт вернулся назад — в угнетающий полумрак, наполненный запахом амбулатории.
В приемной вновь появился «голубой конус»:
— Ну, и как вы сейчас себя чувствуете? — спросил «земляка» Нерт.
Фомальгаутец плюхнулся в кресло и ответил:
— Еще не знаю. Доктор проводит кое-какие анализы.
Доктор Биллингсли выглянул из кабинета и бросил Нерту:
— Заходите.
Тот спросил:
— Разве вы не собираетесь сначала отпустить предыдущего пациента?
— Нет, я должен дождаться результатов исследования. Пока у меня есть время, я могу заняться вами.
Неуверенно топая в кабинет, Нерт надеялся, что дело не столь безнадежно. Он закрыл дверь и оказался лицом к лицу с сидящим за письменным столом доктором Биллингсли. Слабый запах миттлебрана вонзился в него миллионом крохотных иголок, и он непроизвольно сжал клешни. Они даже затрещали.
— Что это?
— Ничего… О, как раз из-за этого я и решил к вам обратиться. — Он трижды топнул. — Видите? — сказал он, внимательно наблюдая за доктором. — Ни с того ни с сего мой второй левый желудок начинает издавать вот такие звуки…
Нерт замер. Глаза докторка расширились, и он в ужасе схватился за живот. Он кряхтел, из глаз катились слезы. Согнувшись, врач кинулся к шкафу с лекарствами и начал тыкать ключом в замок. Он был в таком состоянии, что не замечал ничего вокруг, кроме своей собственной боли.
Нерт вытащил камеру из-под простыни и начал снимать доктора. Тот рылся на полке, уставленной колбами, бутылочками, упаковками таблеток, и наконец, достав маленькую коробочку с белым порошком, принялся растирать его по лицу. Он кашлял, переводил дыхание, вновь втирал порошок. Постепенно доктор выпрямился. И впервые заметил камеру Нерта.
— Что вы делаете?
Нерт под одеялом сменил окраску на бледно-синюю. Он щелкнул клешнями и закружился по комнате, точно дервиш, стараясь сбросить избыток нервной энергии, которую сообщал ему миттлебран. Когда он заговорил, его голос дрожал.
— Съемку, приятель. Доктора Биллингсли, принимающего миттлебран.
— Кто вы?
— Нерт, дроши. Помните? Позавчера вечером, отель «Галактика». Предлагаю вам купить пленку. За тысячу кредиток.
— Ясно, — Биллингсли небрежно обошел письменный стол — за ним стояла смотровая кушетка. — Небольшой шантаж, а?
Доктор положил ладони на стол и внезапно поднял их — в руках он держал пистолет.
— А теперь, — произнес эскулап, — положи камеру на стол и убирайся отсюда.
Нерт взвился и вновь трижды топнул ногой.
Лицо доктора Биллингсли сморщилось, точно высохшее на солнце яблоко, он застонал и выронил пистолет.
— Быстро! — прокричал Нерт. — Тысячу кредиток!
Доктор проковылял к конторке, открыл нижний ящик и извлек металлическую коробку. С трудом удерживаясь на ногах, отсчитал нужную сумму и бросил пачку на стол.
Нерт вынул кассету из камеры и, положив ее перед доктором, забрал деньги. По комнате плясали яркие вспышки — первый признак миттлебранового шока. Если он начнет слышать звук колоколов, ему и впрямь понадобится медицинская помощь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
