Фелисия пытается настоять, что это подарок, но я настроена категорично. В конце концов, она сдаётся и уходит в примерочную, чтобы проверить, как там дела у Оли. А я, скрепя сердце, расстаюсь с внушительной суммой, после чего отхожу к витрине и замечаю Сивиллу, усиленно вихляющую задом по направлению к «Лиу Фран».
Вот кто сегодня будет блистать и эпатировать общество своим внешним видом, привлекать внимание и взгляды сливок Грассоры.
Ну и на здоровье.
К счастью, с Сивиллой мы не пересекаемся. Я молчу о том, что видела её, дабы избежать новой порции яда, которую старшая Сольт с удовольствием в меня впрыснет при первой же возможности.
Вернувшись в Монсон, застаю Литу накормленной и мирно сопящей в кроватке. Мы с Диной обедаем на веранде, а потом я отпускаю няню и до самого вечера провожу время со своей малышкой. Только перед самым ужином позволяю себе немного расслабиться в душе, наношу лёгкий макияж, одеваюсь, наспех делаю укладку: скалываю волосы, оставляя несколько прядок свободно струиться по плечам.
На этот раз за мной заходит не Ксанор, а служанка, чтобы сообщить, что нас с Оли в резиденцию Гальярдо доставит шофёр.
— Я сейчас спущусь, — поблагодарив, говорю горничной, после чего прощаюсь с Литой, страшно занятой ужином и мультфильмами. — Если что, сразу связывайся со мной, — напоминаю Дине. — Аптечка в спальне и…
— Всё будет хорошо, — прерывает она меня. — Успокойся. И расслабься. Ты чего так напряжена? Выглядишь ведь потрясно. Уверена, Хорос (уж не знаю, который из них) сожрёт тебя сегодня взглядом. А может, оба Хороса сразу…
— Дина! Прекрати! — чуть ли не шиплю на эту фантазёрку.
— А что я? — округляет она глаза. — Это всё они. А вообще, Лен, лучше забей на всех этих высших и вообще на всё. Просто хотя бы раз позволь себе насладиться красивым вечером, вкусной едой и дорогущим вином.
— Хороший совет, но не уверена, что смогу ему следовать.
Только не когда рядом отирается столько Тёмных.
— Всё, иди, — шутливо подталкивает меня к выходу Дина.
В последний раз поцеловав своё сокровище в щёчку, выхожу в коридор, не переставая повторять как мантру: я буду в маске, а значит, в безопасности.
На подлёте к резиденции Кинто Гальярдо у меня появляется идея, а почему бы не ввести такое понятие, как «передозировка роскошью»? Кажется, ещё немного, и мне реально станет плохо.
Нет, я нисколько не завидую миллионерам Грассоры, просто от вида всех этих особняков, вилл и дворцов, если честно, уже начинает тошнить. Здесь, в Аликантаре, никак не получается отделаться от ощущения, словно я вернулась в прошлое, с которым навсегда порвала.
Из которого когда-то бежала, поклявшись больше никогда к нему не возвращаться.
Последние полтора года в нашей маленькой съёмной квартире я действительно была счастлива. Если бы не приступы Литы, всё вообще было бы идеально.
Машинами пестрят и дороги, ведущие к вилле, и её плоские крыши. Огромное светлое здание, словно зелёная рама, обрамляют пышные пальмы. Здесь несколько бассейнов, бесчисленное множество террас, огромный сад и тьма тьмущая гостей.
Странно, но последнее помогает успокоиться и вспомнить, что, чтобы жить, мне нужно дышать. В такой толпе легко затеряться, превратиться в невидимку для окружающих.
Это-то мне и надо.
— Пойдём, найдём Фелисию, — выйдя из аэрокара, говорит Оли и увлекает меня за собой к дому.
К нему ведёт мощёная дорога, состоящая из множества порожков. Серой лентой она огибает фонтан и бежит дальше, к свету широких панорамных окон, к разряженным приглашённым.
Солнце уже почти растаяло за линией моря. Розовая дымка сумерек постепенно темнеет, становясь насыщенно-фиолетовой. Точно такого же цвета платье у Оли: облегающее и короткое, если не считать шлейфа из жёсткого фатина, негромко шуршащего по дорожке.
— Видишь вон там, — младшая Сольт подхватывает меня под руку. — Это Кинто Гальярдо. Они с Гаранором давние приятели. Часто играют вместе в кроппер, посещают одни и те же закрытые клубы для Тёмных.
— Звучит так, будто они являются членами одной секты, — нервно хихикаю я, а Оли пожимает плечами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Может, и секты. Кто их знает, чем они там в этих своих клубах занимаются… Я как-то пыталась подопрашивать Ксанора, но он так и не раскололся.
— А что же сонор Хорос?
— Шутишь, что ли? — фыркает Оли. — Я к нему с такими вопросами ни за что не сунусь. В иные моменты я его вообще побаиваюсь.
Значит, не одна я так реагирую на Гаранора. Это радует.
Кинто Гальярдо — представительный мужчина. Высокий, широкоплечий, смуглый. Чёрные волосы зачёсаны назад, лицо, не скрытое маской, кажется несколько грубым, как будто у наспех высеченной из камня скульптуры. Крупный нос, широкие скулы, жёсткая линия губ.
Долго я не позволяю себе на него пялиться. Не хватало ещё, чтобы Тёмный почувствовал мой взгляд. К тому же к хозяину вечера подходит старший Хорос, и я спешу отвернуться. Успеваю только заметить, что Гаранор тоже не стал заморачиваться с маской, а Фелисия, которая его сопровождает, чудо как хороша в струящемся кремовом платье.
— А вот и она! — Оли тоже её замечает и снова принимается меня тянуть, чтобы обойти бассейн и присоединиться к высшим и старшей сестре.
К счастью, её окликает какая-то девушка в бриллиантах, и Сольт оборачивается. Воспользовавшись возможностью, я спешу ретироваться, чтобы избежать угрозы общения с Гальярдо и Хоросом, ну и ещё потому, что совсем близко какая-то журналистка самозабвенно фотографирует всех, кто попадается ей на глаза. А это как раз то, чего мне следует избегать. Поэтому я спешу убраться в дом к фуршетным столам. Что там советовала мне Дина? Наслаждаться вкусной едой? Что ж, попробую.
Не знаю, сколько здесь Тёмных, увы, я их не чувствую. Зато они чувствуют меня, потому что я ощущаю на себе их липкие взгляды и очень жалею, что на мне всего лишь маска, а не какой-нибудь скафандр.
Интересно, где же Ксанор? Может, попробовать его найти? Чтобы его величество потом не выговаривали мне, что я увиливаю от своих непрямых обязанностей и избегаю его брата.
Решив сначала всё-таки подкрепиться, вооружаюсь тарелкой и сосредотачиваю всё своё внимание на угощениях. Жена Гальярдо тем временем приветствует гостей. Её голос доносится с террасы, нависающей над просторной площадкой, где и сосредоточилась большая часть приглашённых.
Поняв, что с аппетитом у меня сегодня совсем всё плохо, отставляю тарелку, меняя её на бокал с вином, и возвращаюсь на улицу, чтобы смешаться с гостями, обратившими свои взгляды на сонору Гальярдо.
— …А открыть наш вечер я бы хотела ярким, экзотическим выступлением. Приветствую вас всех в нашем доме, господа, и предлагаю насладиться утончённой красотой, грацией и нежностью с привкусом чувственной страсти!
По толпе прокатывается волна шёпота, когда воздух над бассейном начинает густеть, собираясь в клубы тьмы. А когда та рассеивается, взглядам собравшихся открывается удерживаемая магией в воздухе клетка.
В ней, за стальными прутьями, спрятав лицо в коленях и грациозно вскинув руки, сидит девушка. На ней почти нет одежды, а то, что есть, обтекает стройную фигуру серебряным ажурным рисунком. Нити серебра проскальзывают и в светлых волосах, и в том, что вызывает среди гостей наибольший ажиотаж, — серебро струится по тонким полупрозрачным крыльям Светлой.
В клетке над бассейном находится фея.
С первыми робкими аккордами нежной мелодии девушка как будто оживает. Вздрагивают, раскрываясь, крылья, скользят по воздуху изящные кисти. Танцовщица плавно поднимается с колен, проводя по прутьям клетки тонкими пальчиками. Взмах крыльев, чувственный прогиб в спине, и я замечаю, как темнеет взгляд стоящего рядом охотника. Я не вижу выражения лица незнакомца — его надёжно скрывает маска, но чувствую исходящее от него вожделение. Похоть, всколыхнувшуюся при виде девушки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А ведь ей на вид не дашь и шестнадцати.
Музыка нарастает, звучит всё громче. Чувственные движения танцовщицы становятся всё более откровенными. Полупрозрачная ткань, словно вторая кожа, переливается в свете огней, подчёркивая каждую выпуклость и каждый изгиб на её хрупком теле.
