здоровой в психическом отношении женщины?
Следовало побольше узнать о Малыгиной, ибо врачебное заключение – это одно, а вот показания людей, близко знавших ее прежде, совсем другое.
Не исключено, что Екатерина Малыгина страдает временным помешательством. Тогда можно предположить, что когда она давала признательные показания в убийстве Матрены Поздняковой и в ограблении конторы артели, то пребывала в бреду, путая вымысел с действительностью. Или, может, наоборот, Малыгина как раз находилась в здравом уме и твердой памяти и отдавала себе полнейший отчет в реальности происходящего. Со всем этим следовало разобраться. А как иначе можно составить мнение о человеке, если не во время личного знакомства (что уже произошло) или опросом людей, хорошо знающих этого человека?
Да пожалуй, что и никак…
Найти людей, хорошо знавших Екатерину Малыгину, майору Щелкунову представлялось делом не из легких. Его следовало поручить оперуполномоченному Валентину Рожнову, обладавшему недюжинным старанием в разыскных действиях. Несколько лет назад они служили вместе в одном из городских отделений милиции в поселке имени Серго Орджоникидзе, расположенном на окраине города. Капитан Щелкунов был тогда начальником отдела по борьбе с бандитизмом, а Рожнов простым оперативником.
Когда Щелкунов получил звание майора и возглавил отделение, Рожнов сделался старшим оперуполномоченным. Помимо текущих дел, Валентин Рожнов отыскивал нужных для дела свидетелей и, конечно, граждан, преступивших закон и подлежащих судебному наказанию. Вообще найти в городе человека по незначительным приметам, которые могут иметься у сотни, если не тысячи горожан, а то и вовсе без примет – было коронным номером оперуполномоченного Рожнова. Он мог бы отыскать иголку в стоге сена, если бы ему дали такое задание. Способности Валентина Рожнова к розыску людей были поистине уникальными. Не случайно, когда майор Щелкунов по настоянию вышестоящего начальства возглавил группу по розыску и обезвреживанию банды «разведчика» – самой опасной в городе в первые два послевоенных года, – он взял в группу бывшего следователя железнодорожной прокуратуры младшего лейтенанта Зинаиду Кац и, конечно же, старшего оперуполномоченного Валентина Рожнова. Обоих своих выдвиженцев он со временем перетащил в городское управление милиции, когда возглавил там отдел по борьбе с бандитизмом и дезертирством.
Сейчас требовалось отыскать нескольких людей (желательно из разных мест), которые близко или хотя бы неплохо знали Екатерину Малыгину. В самом городе было не столь много людей, которые могли бы утверждать, что знакомы с Екатериной Малыгиной. Ну а тех, кто хорошо ее знал, можно было пересчитать по пальцам.
Помочь в разыскных мероприятиях мог только Валентин Рожнов, и майор Щелкунов обратился к нему за содействием. Тот взял под козырек и отыскал нужных людей через сорок восемь часов.
Первой свидетельницей была одноклассница Екатерины Малыгиной Светлана Полякова. Она показала, что «Катя всегда была большой выдумщицей, и верить ей на слово было все равно что выслушать какую-нибудь небылицу: ничего подобного, о чем она говорила, не было и в помине. Может, поэтому настоящих подруг в классе у нее не имелось». Весьма резкое суждение, в котором усматривалось немало личного.
Второй важной свидетельницей, охарактеризовавшей Малыгину по месту работы, была директор школы Маргарита Гостева. Она рассказала, что как учительница Малыгина была неплохой. Предмет свой знала хорошо и умела передавать знания детям. А вот как педагог она была никудышной, поскольку детей не любила и к процессу воспитания подходила «без огонька». То есть в педагогике Малыгина была человеком случайным. Чтобы она как-то заговаривалась или выдумывала что-либо этакое, чему изначально не было бы веры, такого директриса школы не припомнит, хотя она замечала, что у Малыгиной «порой были какие-то странные немигающие глаза, прямо как у рыбы». И о том, что Малыгина ушла из школы, Маргарита Гостева нисколько не сожалеет.
Третьим очевидцем, о котором удалось узнать Валентину Рожнову, был Давид Горидзе – тот самый геолог, что разбил ее сердце, но, к сожалению, от встречи он уклонился и уехал в Башкирию.
Зато участник Гражданской войны товарищ Замалеев, с которым у Малыгиной также возникли непродолжительные отношения, находился в городе и, как прежде, занимал должность заместителя заведующего городским отделом народного образования.
Откладывать свою встречу с Замалеевым майор Щелкунов не стал и в этот же день вызвал его повесткой в отдел по борьбе с бандитизмом.
В назначенное время дверь кабинета перешагнул нервного вида тщедушный человек с хмурым неулыбчивым лицом. Представившись Рашидом Исмаиловичем Замалеевым, он сразу выразил свое возмущение:
– Я никак не пойму, зачем меня вызывают? Что обо мне подумают в горкоме партии мои товарищи? Я занимаю очень важную и ответственную должность.
– Вам не стоит так переживать, Рашид Исмаилович, речь пойдет не о вас, – успокоил вошедшего майор Щелкунов. – Вы присаживайтесь… Я хотел задать вам несколько вопросов… Речь пойдет о вашей знакомой Екатерине Малыгиной. Сейчас она находится под арестом, и мы опрашиваем людей, близко с ней знакомых. Насколько нам известно, некоторое время… вы с ней очень крепко дружили. Вы не могли бы ее охарактеризовать, что она за человек? Скажем так, способна ли она на убийство?
– Что вы себе позволяете! Ничего такого у меня с ней не было и в помине! – вознегодовал Рашид Исмаилович. – Прошу заметить, что я человек семейный, многодетный, заслуженный. И обвинять меня в половой связи с некоей гражданкой… как ее, вы сказали?.. – вопросительно посмотрел на Щелкунова замзав городского отдела народного образования, как будто впервые о ней слышал.
– Екатериной Малыгиной, – любезно подсказал заслуженному и семейному человеку Виталий Викторович, внутренне усмехаясь.
– …с некоей гражданкой Екатериной Малыгиной вы не имеете никакого права, – закончил свою тираду товарищ Замалеев.
– В половой связи с гражданкой Малыгиной мы вас не обвиняем и права такого не имеем, – терпеливо заверил семейного заслуженного гражданина Виталий Викторович. – Мне лишь хочется знать, что за человек Екатерина Сергеевна Малыгина? На что она способна?
Сказав это, Виталий Викторович с неподдельным интересом взглянул на собеседника.
– А мне почем знать? – искренне (на его взгляд) удивился товарищ Замалеев. – Я первый раз о такой слышу. И учтите, – тут он впервые посмотрел прямо на майора Щелкунова, – у меня большие связи в прокуратуре республики. И если вы еще будете докучать мне с вашими нелепыми обвинениями, то я… это… к кое-кому обращусь, – гордо вскинув голову, он вновь выразительно глянул на майора милиции.
– Можете обращаться к кому хотите, – безразлично ответил Виталий Викторович. – Хоть к прокурору, хоть к самому товарищу Сталину, только хочу вам заметить, что Екатерина Малыгина от вас забеременела, не стала делать аборт, потому что любила вас и верила всем вашим обещаниям, в том числе что вы уйдете от жены. Но, к сожалению, у нее случился выкидыш. А вы даже не соизволили навестить ее в больнице, где она находилась в то время на излечении. За свое насиженное место переживали? За репутацию? Думали, что кто-то может увидеть вас, как вы навещаете женщину? Не навестили вы ее и потом, когда она буквально сходила с ума от горя. Что же вы молчите… товарищ Замалеев?
Рашид Исмаилович с вытаращенными глазами взирал на Щелкунова. Силился что-то беспомощно произнести, но не получалось, он лишь прерывисто и шумно дышал.
Сглотнув, Замалеев поднялся и проговорил:
– Я… я не намерен выслушивать все ваши… оскорбления… И я сообщу о вашем поведении…
– Сидеть! – громко приказал майор Щелкунов, сверля Замалеева гневным взглядом. И когда тот с безнадежным видом плюхнулся на стул, спокойно и негромко добавил: – Если не хочешь пару дней провести в камере. У меня найдется немало доводов, чтобы задержать тебя… Например, за отказ от дачи показаний, а также за дачу ложных показаний.
Вжавшись в стул, заместитель заведующего горотделом народного образования боялся пошевелится, со страхом наблюдая за тем, как Щелкунов, выбив из пачки «Беломорканала» папиросу, со вкусом прикурил от самодельной зажигалки в виде «лимонки».
– Моралиста из себя строишь. Благодетеля. А кто у тебя сейчас в любовницах? Молчишь? Могу подсказать, если подзабыл. Зовут ее Виктория Хлебникова. Молоденькая учительница начальных классов из первой школы. Что ты там ей обещал? Молчишь… Что-то с памятью у тебя скверно. Обещал ты ей квартиру в новом строящемся доме. Вот только, наверное, ты забыл ей сказать, что все квартиры в доме распределены и у тебя нет полномочий раздавать их кому-либо. А три месяца назад твоей любовницей была Зухра Вильданова. Молоденькая практикантка, которой ты обещал посодействовать в получении рабочего места в одной из школ Казани. Но она уехала к себе в Мамадыш, так ничего от тебя и не дождавшись. Зачем тебе свидетели твоего сладострастия, верно? Я могу продолжить этот твой донжуанский список, мы очень основательно по тебе прошлись. Знаешь, как называется то, чем ты
