– Мне стоило нарисовать то, что я хочу видеть, – сказала я, а потом добавила, словно сама для себя: – Знала ведь, что у некоторых мозг меньше, чем у несмышленых детишек. Так что поделом мне.
Вилиарн, конечно, не мог пропустить нечто столь для него оскорбительное, поэтому тут же – с радостью! – встрепенулся.
– В молодости много плюсов, – потянул он, окидывая меня взглядом. – Но разве старуха вроде тебя способна понять это. Ты, наверное, давно уже забыла, что такое молодое и сильное тело.
– Силы у меня хватает, – ответила я, ощущая, что эта легкая перепалка и мне поднимает настроение.
Полки? Как оказалось, Вилиарн – очень плохой плотник. Возможно, он отличный воин, но во всем остальном у него руки, будто узлом завязаны. Правда, спустя три попытки сделать, как надо, я начала подозревать, что дело вовсе не в его умениях или неумениях, а в несносном характере.
В итоге мой дом все-таки обзавелся чем-то отдаленно напоминающим полочки для книг. Кривые, косые, но хотя бы достаточно тонкие.
Честно говоря, я согласилась на последний вариант по одной причине – мне хотелось уже заняться книгами.
Получилось… креативно. Хотя того, кто любит ровные и четкие линии, подобное… произведение искусства точно свело бы с ума.
Вилиарн пытался помочь мне с сортировкой книг, но я не позволила, заподозрив его в желание все перепутать, чтобы добавить мне работы. Это он мог, из простой вредности и из желания посмотреть на то, как я в очередной раз злюсь.
Этого несносного человека даже пересоленная пища уже не пугала. Правда, спустя некоторое время я перестала так делать, опасаясь за здоровье виконта. Всё-таки соль в больших дозах весьма опасна для организма.
– Идем, – сказала я, отвлекая Вилиарна от стопки книг, которые я вытащила из-под подпола и приготовила к сортировке. Я всё еще надеялась отыскать что-то вроде словаря с неизвестного мне языка. Почему-то свиток, полученный в уплату, не выходил из головы. Он будто красная точка постоянно мигал в сознании, заставляя помнить о себе. Надеюсь, на нем не записан рецепт какого-нибудь древнего и ценного на тот момент блюда.
– Куда мы? – спросил Вилиарн, вставая со стула и глядя на меня вопросительно.
– На месте узнаешь, – буркнула, выходя из дома.
Лес встретил меня приветливо. С каждым днем я все отчетливее ощущала, что в нем что-то меняется, но никак не могла понять, что именно.
Идти, как обычно, пришлось недолго. Тропы привели нас прямо туда, куда мне и требовалось – почти к самой границы с пустошью.
– Зачем мы тут? – поинтересовался Вилиарн, подозрительно поглядывая по сторонам и явно неосознанно касаясь рукояти своего меча.
Пустошь близко и виконт явно ощущает ее дыхание. Я задумчиво посмотрела в сторону. Я тоже чувствовала тьму, но она меня не пугала и не вызывала во мне никакого дискомфорта. Каждый раз, находясь поблизости, я вспоминала, что хотела поглядеть на замок, но почему-то постоянно откладывала свой поход.
– Видишь дерево? – я указала в нужную сторону. На самом деле, в этом лесу было не так много мертвых деревьев, но они всё-таки были. Это странное чувство, но я словно чувствовала каждое из них, знала, где они и могла в любой момент найти к ним дорогу. Они не мешали, просто ощущались холодными пятнышками на коже. Если не обращать внимания, то ничего не заметно. – Это твоя будущая кровать, – произнесла я, подойдя к дереву ближе и похлопав ладонью по сухому стволу.
– Не смешно, – выдал Вилиарн, посматривая на дерево с недоверием.
– А я и не смеюсь, – пожала плечами, неосознанно поглаживая пальцами мертвую кору. – Или ты и дальше собираешься спать на полу?
– Конечно нет! – мгновенно отозвался он. – Вообще-то, ты могла бы уступить мне свою кровать. Как гостю.
– Хм, – я сделала вид, что задумалась. Глянув вверх, постучала пальцем по губам. – А еще, – начала я, прищуриваясь и смотря на Вилиарна, – мы могли бы спать вместе. Хорошая идея. Как ты думаешь? И не холодно будет.
Кажется, у виконта ушли все силы на то, чтобы сдержать себя и не отшатнуться от меня в ужасе. С одной стороны, это было весело – злить и поддевать его, а потом выходить победительницей из наших споров. А вот с другой стороны, было во всем этом нечто такое, что каждый раз больно ранило в сердце. Всё-таки немного не по себе осознавать, что молодой и красивый мужчина при мысли, что ему придется спать со мной в одной кровати, бледнеет. Честно говоря, это весьма неприятно. Но я каждый раз заталкивала свои чувства подальше, продолжая улыбаться, как будто во всем этом не было ничего такого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Я сделаю это, – сказал он так уверенно, что даже я поверила. И правда, сделает.
Кивнув, отвернулась, пытаясь скрыть дурное настроение.
– Вот и отлично, – пробормотала, направившись в сторону дома.
Я погрузилась в мир книг, стараясь не обращать внимания на Вилиарна. Готовила завтраки, обеды и ужины, пытаясь вернуть себе душевное равновесие. Многочисленные книги отлично помогали, правда, по ночам, прислушиваясь к дыханию виконта, я хмурилась, стараясь разобраться с хороводом мыслей и чувств.
Лежа в темноте и смотря невидящим взглядом вверх, я призналась сама себе, что все гораздо сложнее, чем мне казалось изначально. Нет, я и раньше понимала, что влюбить в себя молодого мужчину будет почти невозможно. Но еще недавно во мне теплилась надежда, которая с каждым пройденным днем становилась все призрачнее.
Возможно, через год Вилиарн сможет воспринимать меня, например, как друга, как любимую бабушку, как хорошую соседку, с которой приятно поспорить. Но он никогда не увидит во мне желанную женщину.
Цель, что это такое? Это нечто, чего человек при должном старании вполне может достичь. Например, купить машину, квартиру, поехать в отпуск на море, окончить институт и стать журналистом. Впрочем, все это вполне можно назвать реальными мечтами.
«Ах, как я мечтаю в этом году поехать к морю». «Моя мечта – окончить институт, стать отличным поваром и открыть ресторан».
Что первое, что второе вполне реально, но оно не перестает быть мечтой, ведь человеку может не хватить денег, таланта, удачи, времени, желания или еще чего-нибудь, чтобы воплотить свои мечты в реальность.
А есть мечты нереальные и невозможные.
«Я мечтаю жить вечно». «Хотелось бы мне поплавать на призрачном Летучем Голландце». «Вот было бы здорово, если бы Вилиарн влюбился в меня».
Мне просто стоит признаться самой себе, что мечтать об этом я могу сколько угодно, но более реальным подобное не станет. Любовь Вилиарн ко мне подобна Летучему Голландцу, существующему только в легендах и мифах. Или в моей голове.
Вздохнув, я перевернулась набок и прикрыла глаза. Спать не хотелось совершенно. Судя по шуму, доносящемуся с улицы, начался дождь. Обычно он приносил с собой умиротворение и успокоение, но не сегодня.
Через какое-то время, я решила, что буду просто жить. Через год, если ничего не произойдет, просто отпущу его, и все. Буду жить столько, сколько смогу, а потом… Потом закрою проход, отпустив чистые души магов на перерождение. В отличие от древней принцессы, я вполне спокойно принимала вариант, в котором все заканчивается моей смертью. К тому же, все мы рано или поздно умрем. Конечно, хотелось бы до этого пожить счастливо, но как получится.
Впрочем, умирать пока я точно не собиралась.
С этими мыслями я и уснула. А через несколько дней Вилиарн начал как-то странно на меня реагировать. Он мог подолгу всматриваться в меня, будто пытаясь что-то рассмотреть. Иногда замирал при резком движении, глядя куда-то перед собой, а потом медленно, очень медленно переводил взгляд на меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Скажу прямо, такое поведение немного пугало. Я даже начала подозревать, что нахождение простым людям на грани противопоказано. Не хотелось бы, что он сошел с ума. Кто знает, чем это может закончится.
Конечно, я задумалась, пытаясь вспомнить, когда началось это его непонятное поведение. На ум ничего не приходило. Кроме одного.
