Карл Гарвин с достоинством расправил плечи.
— Я не допустил, чтобы дело дошло до обсуждения какой-то суммы, я заткнул ему рот сразу же. Теперь вы видите, что, кроме Ральфа Мортона, посылать эти мерзкие письма было некому?
— Хм, я подумаю. А где остановился Мортон?
Последовала длинная пауза.
— Не знаю, — произнес наконец Гарвин. — Не знаю, мистер Шейн.
— Но он наверняка оставлял адрес? Ведь он хотел, чтобы ты с ним связался?
— Я не собирался связываться с этим негодяем, — Гарвин снова уныло потупился.
— Не дури, парень, давай представим — он приходит к тебе и делает предложение. Ты оказываешься, выкидываешь его за дверь, так я понял? Но! Надежда у Мортона все равно остается. Он надеется, что ты передумаешь, и вот для этого-то и оставляет свой адрес. Он просто-напросто не мог его не оставить.
— Если даже и так, то я не помню.
— Но ты должен был где-то это отметить, например у себя в офисе.
Гарвин снова помедлил, не зная, что отвечать.
— Может быть, я так и поступил, — безразлично согласился он, — но ей-богу, сейчас не вспомню.
— А не пошел бы ты знаешь куда?! — взорвался Майкл. — Пойми же наконец своей пьяной башкой, что полиция его разыскивает. А ты не выдаешь адрес. Что они подумают? Хочешь помочь ему смыться?
Апатия Гарвина резко перешла в лихорадочную активность.
— А ведь верно! Как же я не подумал, мистер Шейн! Но я и не подозревал, что это может иметь такое значение. Вы правы, — он поднялся на ноги и выпрямился. — Мне следовало подумать об этом сразу же. Я немедленно отправляюсь на работу и посмотрю, нет ли где его адреса.
— Я пойду с тобой, Гарвин, — сказав это, Майкл обратился к Харшу: — До того, как мы уйдем, я должен получить одну вещь. Ту записку, в которой Сара Мортон вас шантажирует.
— Пожалуйста, она здесь, — все трое мужчин уже стояли на ногах, Бертон Харш подошел к секретеру и, вынув из одного ящичка квадратный белый конверт, вручил его Шейну.
Бумага была такой же плотной и гладкой, как и та, что пошла на конверт, доставленный ему заказной почтой. Адрес напечатан на машинке, какие-либо координаты отправителя отсутствовали. Майкл вытащил из конверта один-единственный листок, развернул его и, на мгновение задержав взгляд на голубом оттиске подписи Сары Мортон в верхнем углу, прочитал следующий короткий текст:
Не желая вдаваться в дальнейшее обсуждение вопроса, я со своей стороны предлагаю вам немедленно передать мне по почте оговоренную сумму, к которой приложить подписанную вашей рукой записку о том, что я должна принять это в качестве полной оплаты за оказанные вам услуги.
С уважением…
После слов «с уважением» следовала подпись голубыми чернилами, и она в точности повторяла оттиск в верхнем углу.
Закончив читать, Майкл посмотрел на Гарвина.
— Ты видел это?
— Конечно. Мистер Харш показал. Он специально пригласил меня приехать предыдущим вечером.
— Можешь ли ты установить подлинность подписи?
— Да, я… я бы сказал, что это ее подпись, посмотрите сами. Как две капли воды, если сравнить с факсимиле вверху, а…
— А имея образец вверху, не надо быть мастером-фальшивомонетчиком, чтобы нарисовать такую же завитушку и внизу страницы, верно? — уверенно договорил Шейн.
— Минуту, Шейн, к чему ты клонишь? — вмешался Харш. — Кто еще мог, да и кому это нужно — сляпать подобную гнусность и заверить ее подделанной подписью?
— Не знаю, — Майкл рассеянно уставился в пространство. Сложив записку, он сунул ее обратно в конверт, а конверт положил в карман. — Могу я видеть копию статьи, переданной вам мисс Мортон?
— Она заперта в моем личном абонентском ящике.
— О'кей, тогда идем, — Майкл Шейн повернулся к Гар-вину.
С востока надвигалась гроза. Узкие и длинные сполохи молний с секундными интервалами разрывали черноту ночи, освещая тяжелые, темные тучи, а вслед за молниями накатывались глухие громовые раскаты. Шквалистой силы ветер не давал идти. Когда садились в старенький «жучок» Гарвина, Майкл сказал:
— Доедешь до ворот и остановишься.
Сев за руль, Карл развернул машину и на самой медленной скорости доехал до высоких каменных стоек с увесистой цепью. Шейн выскочил наружу, нагнув голову пробежал под цепь, добежал до своего автомобиля, сел, развернулся и, подъехав к месте, откуда бежал, снял цепь с крючка, давая проезд Гарвину.
— Поедешь первым. Я следом.
Вернувшись к автомобилю, Майкл врубил передачу и, пристроившись за машиной Гарвина, старался от него не отставать. Так они проехали несколько кварталов на север, пересекли бухту и по Семьдесят Девятой Козуэй-стрит въехали на основную территорию города. Здесь Гарвин повернул на Литл-ривер. На Сорок Шестой машина Гарвина затормозила перед мрачным, ветхим четырехэтажным зданием.
Шейн припарковался в десятке футов сзади. Гарвин уже ждал на тротуаре со связкой ключей в руке.
— Два этажа придется подняться пешком, — словно извиняясь, объяснил он, — лифт отключают в десять.
Здание было погружено в полную темноту. Гарвин отпер одним из ключей входную дверь, протянув руку куда-то в сторону, включил свет под потолком, и взгляду Майкла Шейна предстал небольшой холл, в глубине которого виднелся лифт, а чуть дальше — ведущая наверх лестница. Миновав два пролета, они оказались перед очередной дверью; Гарвин нашел ключ, открыл ее, вошел и зажег свет внутри.
В небольшой, тесной комнатушке, служившей Гарвину офисом, не было даже видимости какого-либо порядка. В дальнем углу стоял телетайпный аппарат, а у стены напротив двери — большой конторский стол, заваленный газетными вырезками и страницами с машинописным текстом. Не успел Майкл сделать и двух шагов, как наступил на большой кусок скомканной бумаги, он выругался, пнул его в сторону и подумал, что, если Карл намерен перерыть в поисках адреса Ральфа Мортона весь этот бардак, удачи им не видать.
Но хозяин офиса уверенно сел на крутящийся стул за столом и с сосредоточенным видом принялся один за другим вытаскивать и задвигать ящики. Не найдя ничего в левой тумбе, он, невнятно что-то бормоча, перешел к правой и с верхнего ящика началось то же самое.
Пока Карл рылся в бумагах, на лбу у него появилась глубокая морщина. Она исчезла, когда очередь дошла до последнего нижнего ящика.
— Вот, нашел, — он протянул Шейну блокнот с отрывными листками. — Сейчас я вспомнил. Бросил его сюда сразу после того, как Мортон ушел. Он был открыт, и я, вставая, об него зацепился.
Майкл не слушал. «Рикардо-отель» — прочитал он на верхнем листке. — Где находится этот «Рикардо»?
— На Одиннадцатой между Первой и Второй авеню. Но номера комнаты он не оставил.
— Все. Едем отсюда.
Глаза у Шейна загорелись. Это же менее чем в квартале от того места, где сошла с такси Беатрис Лалли. Он резко развернулся, распинывая по углам комки бумаги, быстро пошел к выходу и уже в дверях осознал, что шагов Гарвина позади что-то не слышно.
Он повернул голову — Карл сидел на своем стуле и закуривал сигарету.
— Я сказал едем, ты что, не слышал?
— Нет, мистер Шейн. Гоняться за убийцами — не мое дело. Особенно за подонками типа Ральфа Мортона. Вам надо, вы и поезжайте, — Гарвин произнес это холодно, почти враждебно.
Шейн вернулся к столу и склонился над Гарвином. На левой щеке у него задергался мускул.
— Ты едешь со мной, ясно? — рявкнул Майкл, протягивая правую руку, открытой ладонью вперед, к лицу Гарвина.
Гарвин среагировал, крутанулся на стуле к стене и успел сорвать пенсне как раз вовремя, потому что рука Шейна его все-таки достала. Он рывком вскочил на ноги и возмущенно запротестовал:
— Послушай, детектив… если ты думаешь, что я потерплю такое…
Майл Шейн начал огибать стол.
— У меня нет времени тебя уговаривать, понял?
Под угрожающим взглядом Майкла Гарвин сжался и задом попятился к телетайпу. Шейн без труда нагнал его, железной хваткой вцепился газетчику в худенький локоть и одним мощным движением толкнул его ко входной двери. Подождав, пока тот запрет ее, Майкл увлек Гарвина вниз на первый этаж, затем в холл, а оттуда на улицу и к автомобилю.
— Твоя колымага постоит здесь, — сказал он, открывая дверцу с правой стороны, но в тот момент, когда Гарвин был уже почти внутри, налетел ветер и дорогая шляпа растерянного Карла, кувыркаясь в воздухе, слетела на дорогу.
— Моя шляпа, — завопил он, — ты рехнулся, детектив, ты не имеешь права…
Но Шейн, не внимая протестам и жалобам своего пассажира, ухватил его за грудки, наполовину приподнял, бросил на сиденье и с силой захлопнул дверцу. Последние слова Гарвина еще висели в воздухе, а Майкл был уже за рулем, газанул и, рванув с места на второй, выжал уже почти тридцать. Только тогда Карл Гарвин, без шляпы и с уязвленным самолюбием наконец осознал, что происходит, и сел как следует.
