Дивизион ракетных установок только накануне прибыл в точку своей дислокации. Юрий показывал пальцем Григорию длинный чёрный, круглый как труба, каменный столб, ушедший в глубину небольшого озера и говорил: «Глянь, что только природа не выделывает! Можно подумать, что какое-то Александрийское архитектурное сооружение». Атака на дивизион была внезапной и неожиданной, ранним утром, сразу после завтрака, когда все лежали в траве, курили и глядели в небо. По данным разведки в радиусе ста километров не было никаких населённых пунктов. Дикие места. Слоны, обезьяны…
Бронемашины загорались как коробки со спичками от выстрелов в упор кумулятивными снарядами. Шрапнель гранатомётов и автоматные очереди косили экипажи как оловянных солдатиков. Спастись не успел никто. Юра и Григорий в это время находились в командирской машине, — рассчитывали на компьютере схему расстановки машин в боевое положение, — и только по этому остались в живых. Остальные не успели заскочить в люки и остались лежать простреленными телами на территории лагеря.
— Ну что, Юра, — сказал Григорий. — Тебе было мало заплатить за такую работу четыре тысячи евро? И ещё что-то сбить, наверное, надо?
— Не доставай. Просматривай левый фланг.
— Я просматриваю. — Григорий дал очередь из автоматического гранатомёта и накрыл группу человек из десяти. — Я то просматриваю, и мысль мне в голову приходит, — кто и когда нас отсюда вытащит?
— Меньше думай. — Юра снова задолбил из пулемёта. Затем стал рассматривать результаты огня. Повернулся к Григорию.
— Странно, почему они не атакуют нас. Я задействовал активную защиту, она жрёт энергию. На их месте надо ударить реактивными снарядами, прямой наводкой. Мы у них как на ладони, деваться некуда. — Сплюнул и выругался. Снова прильнул к монитору. — Что-то здесь не так. Хотят взять живыми, твари.
— А если влепят из ствола калибра двести, это будет так? Странный у тебя юмор.
Оператор АРСН прильнул к своему монитору и стал изучать нападающих. Бросил монитор и стал глядеть в бинокуляр. Проговорил:
— Я догадываюсь, в чём дело. Был в подобных ситуациях. Не исключено, что нам сильно повезло. Да, да… Я в таких ситуациях уже был…
— Ну, и?
— А ты не был?
— Я не был. — Юра дал длинную очередь из пулемета, работающего по радарной наводке.
— Я не был, — повторил. — Расскажи.
— Мы, скорее всего, заняли позицию возле какого-то ритуального памятника, типа табу. Слышал такое?
— Ну?
— Что ну? Табу, говорю. Возможно, эти туземцы, или кто они там, боятся сюда двигаться. Религия — великая сила! Они сюда не стреляют, чтобы не попасть в табу. Религиозную святыню. Чтобы не повредить её. Скорее всего, вот эту каменную глыбу, что у нас с тыла в воде.
— Это совсем не похоже на святыню.
— Да какая разница? Смысл то один. Нам, короче, фартануло. Эти моджахеды, похоже, сильно верующие. Да ты на головные уборы обрати внимание: У всех одинаковые чёрно-белые тюрбаны. И глянь, глянь в монитор — молятся. Точно, твою мать! Молятся!
Юра внимательно глядел в бинокуляр.
— Да, в самом деле, молятся. Странно это всё. Похоже, что это местные кришнаиты, буддисты или мусульмане. Но меня никто не предупреждал! Я убью майора, если вернусь живой, — в бешенстве проговорил командир дивизиона.
— Нам можно не тратить боеприпасы, — сказал Григорий. — И выключи защиту, меньше будет шума.
Юра отключил активную защиту.
— Ребят жалко, — снова заговорил Григорий. Дай Бог, если погибли сразу. Это лёгкая смерть.
— Да я в курсе, брат. Я тоже желаю, чтобы там раненных не осталось.
Помолчали, вглядываясь в заросли джунглей. Видно ничего не было.
— Что будем делать, Юра? Хоть намекни.
— Ждать появления цели. У нас три ракеты. Если цель не появиться, будем пробовать уйти. Хотя это сложно. Мы одни, связи нет. Никакой связи нет. Это условие задания. Я лично уничтожил усилители каналов передатчиков. Засекаем цель, делаем пуск и уходим от этого табу.
— А какая цель, Юрик? Сейчас-то можно сказать?
— Одиночная, Гриша. Скорее всего. Ну, может две. Должен лететь самолёт и приземлиться на бетонной посадочной полосе, в километре отсюда. Кроме цели здесь лететь не может никто. И у неё есть рельеф, который в памяти АРСН. На, выпей, — Юра протянул Григорию флягу с коньяком. — Пей, пей. Твой АРСН всё равно работает в автоматическом режиме.
— Кроме кнопки «ПУСК», — уточнил Гриша. Взял флягу и отхлебнул коньяка.
— Слушай, оператор, а где твоя рыжая журналистка? — неожиданно спросил командир.
— Какая журналистка? — невинно поднял брови Григорий.
— Да не валяй дурака. Та, которую ты перевозил в пустом ракетном контейнере. Одеяло туда, подушку носил. Где рыжая, братан? Неужели тоже сгорела?
— Нет, Юра, — помолчав, ответил оператор. Отхлебнул ещё из фляги. Сказал: — Она поплыла вниз по Гангу искать поселения буддистов и вести прямой репортаж из зоны рождения самой древней религии.
— Одна?
— Да.
— Ну и сука. Они все полоумные.
39.
Командующий оккупационным блоком в Ираке долго изучал документ, срочно переданный ему по линии правительственной связи. Поднял глаза на начальника штаба объединенной группы войск и спросил, уточняя:
— Шииты договорились с суннитами?
— Для меня это новость, — ответил поджарый генерал, всё лицо которого было покрыто шрамами, следами атаки террористов.
— Уже не новость. Кто-то серьезно рвёт нити порядка в регионе. Похоже, что это Коллегия.
— Российская Коллегия?
— Да, именно она. И я не думаю, что она российская. Вы же знаете, кто делает революции и мировые теракты. Знаете?
— Знаю, — тихо проговорил начальник штаба.
— Но Вашингтон не знает. Типа. Типа, не знает. Эти ослы вплетают договоренность мусульман в стратегию Палестины. Почему?
— Я думаю потому, что все хотят быть сникерсами.
— Верно, Майкл. Все эти козлы из Вашингтона, Иерусалима, Лондона и Москвы хотят быть сникерсами. А мы… — … куском говна. А? Не так? Не понял. Или понял?
— Так, шеф. Но кусок говна это они. Очень большой кусок. И когда русские ракеты приземлятся на территории индейцев, на исторической территории, я имею в виду, то сникерсов на всех не хватит. И я это знаю. Что вы мне скажете, то я и буду делать. Я не то, что устал, я изнемог от бездействия, глядя на эти морды в экранах. Русские не при чем. Арабы совершенно не при чем. Кто мутит воду? Вы знаете кто.
— Знаю.
40.
В темной толще вод Атлантического океана, на глубине в тысячу футов, недалеко от побережья Северной Африки, медленно ползла атомная подводная лодка, осторожно прощупывая путь впереди себя акустическим радаром. Капитан субмарины находился в своей каюте.
Откинувшись в кожаном кресле, сидя перед командирским пультом, он читал книгу в чёрном переплёте. Книга называлась: "Дракула апостол Сатаны". Капитан читал это произведение не в первый раз. Более того, он знал его наизусть и, порой, долгими подводными ночами декларировал целые главы вслух, наедине с собой, вслушиваясь в благозвучие латинских фраз. Впервые он прочёл эти тексты в тринадцатилетнем возрасте, получив книгу в подарок от отца ко дню своего рождения. Отец же, в свою очередь, получил её в подарок от деда. Дед от прадеда. Прадед от прапрадеда. А праотец всех этих отцов, тринадцать поколений назад, её написал. Рассматривая закорлючки латинского языка, адмирал испытывал переживания той же силы и глубины, что много лет назад. Это была его настольная книга. В ней он мог найти ответы на все вопросы, возникающие во враждебном христианском мире.
"Дракула апостол Сатаны" излагала в достаточно доступной форме взгляды конфессионного общества последователей Люцифера, известных в народе как сатанисты. Заложенный в текст нейролингвистический код запускал в психике читающего адепта релаксирующие доминанты, а в головном мозге — центры экстатического удовольствия. Поэтому книга, помимо сатанинского Евангелия, являлась наркотическим средством, и читать её приходилось постоянно, дабы избежать "ломки" и распада личности.
Мир без Сатаны был страшен, чужд и невыносим.
Командир перевернул листочек и, испытывая почти физическое удовольствие, продолжал читать.
На пульте замигал индикатор вызова. Работал длинноволновый передатчик. Шифрованный текст пересёк тысячи километров водного пространства и декодированной струйкой звуковых частот полился из динамика.
— Ахтан, ты слышишь меня? — прозвучал голос, от которого, как показалось командиру лодки, задрожали переборки субмарины.
Адмирал подтянулся, выпрямившись в кресле, отложил книгу и, переменившись в лице, взволнованно ответил:
— Да, мой повелитель.
На связи был Абсолютный Магистр конфессии сатанистов.
