Улла знала, что звёзды – это мелкие искры из огненного мира Муспельхейма. Один и другие боги насобирали их целый мешок, а потом начали раскидывать по небу, иногда ради забавы придавая им какие-то особенные силуэты. Животных, оружия и рун. С солнцем и луной тоже вышла занятная история. Стоило только великану Мундильфари назвать своих детей самыми красивыми именами – Соль и Мани – как дети возгордились и стали постоянно любоваться собой. Они засветились от собственной гордости!
Богам это не понравилось. Всё-таки никто не может светить ярче, чем боги Асгарда, и гордиться собой сильнее. Тогда боги выкрали двух прекрасных детей Мундильфари и закинули их на небо, посадив в колесницы, чтобы удобнее было скакать по небосводу.
На этом, конечно, боги не успокоились. Они придумали закинуть на небо и двух детей Фенрира – волков Сколль и Хати. Чтобы они бежали за яркими колесницами, пытаясь их съесть. День стал сменять ночь, потому что Соль и Мани стали бежать во весь опор от страшных хищников.
И в рагнарёк, уже вот-вот, волки всё-таки их догонят.
Отвлекшись от своих раздумий, Улла снова обратила взгляд к горящему городу.
Ставангр был прямо перед ними. Поэтому Скалль скомандовал кораблям останавливаться. На пристани не было видно людей, но зато он узнал оставленные у берега драккары.
Они принадлежали его людям.
Некоторые из них горели.
Улла заметила, как долго Скалль смотрит на эти корабли и как долго молчит, полностью погруженный в мысли. Наконец они остановились, хотя до пристани оставалось достаточно большое расстояние.
- Я не вижу людей, - прошептал сдавленно Торгни, а в ответ Скалль только скривился и отмахнулся от него, не желая слышать никакие скверные предположения. – Это может быть засада, Скалль.
- Пусть, - пожал он плечами. – Оставайтесь здесь, я доплыву до города и осмотрюсь. Приготовьте щиты, если вдруг они вздумают стрелять по кораблям. И если это произойдет, то сразу возвращайтесь в море. Пусть никто не сходит с вёсел, - передал он свои приказы и стянул с себя меховую накидку.
Потом конунг избавился от массивных шкур и остался только в своей чёрной рубахе и кожаном доспехе, штанах и высоких ботинках. Он передал Торгни металлический обруч со своей головы и закрепил за поясом два топора.
- Стой, - Улла пробралась через людей к нему и огляделась. – Что ты собрался делать?
- Осмотрю город. Поищу выживших и разберусь, что там произошло, - процедил Скалль. Улла заметила, как порыв ветра, пробравшийся под одежду, вызвал дрожь по всему его телу. – Это может быть засада, с которой такому количеству кораблей не справиться. Нас накроют огненные стрелы до того, как мы подойдет достаточно близко, чтобы люди высадились. Да и нас так много, что мы будет вечность распределять корабли вдоль берега.
- Ты ведь замёрзнешь, - вёльва подняла одну бровь и скрестила руки на груди.
- Улла, на кораблях много смертных людей, которые хотели бы дожить до дня, когда увидят своего первого инеистого великана, - медленно произнёс конунг. – И им совершенно не стоит умирать в засаде сейчас, когда я могу один всё разведать.
- Но вода невероятно холодная! Ты замёрзнешь насмерть! – повторила девушка.
- Это вряд ли, - улыбнулся уверенно Торгни, но Скалль промолчал, а по его лицу Улла поняла, что холод он чувствует так же, как и все они.
Наконец, убедившись, что больше никто не собирается задерживать его своими вопросами, Скалль вспрыгнул на борт драккара и тут же нырнул в чёрную воду, скрывшись с глаз. Через мгновение его голова показалась над водой, и он быстро поплыл в сторону берега.
[1] Соль и Мани – солнце и луна.
Глава 11
Скалль окончательно начал терять ощущение пространства вокруг себя. Темнота сгущалась, окутывала его холодной водой и замораживала мысли в голове. Тогда у него оставалось лишь бесконечное движение рук и ног.
В какой-то момент Скаллю показалось, что горящий город вовсе не приближается. Паника подступила к горлу. Он потерялся, поплыл неверным путём и теперь не знает, в какой стороне берег. Скалль отчаялся. Воздух обжигал его замёрзшие лёгкие, а зубы стучали, как ритуальные барабаны. Он остановился, хлебнув воды. Совсем тихо закашлялся, боясь привлечь к себе чьё-то внимание. А затем уставился вперёд. Нет, явно на берегу его никто не ждал. Он не видел лучников, которые могли бы атаковать драккары, не видел и воинов, которые могли поджидать их высадки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Топоры, висящие на его боках, тянули вниз, поэтому Скалль задвигался вновь, боясь отправиться ко дну.
С каждым новым гребком ему становилось всё теплее. Не только из-за собственных движений, но и из-за горящих кораблей, к которым он приближался.
Скалль уже почти обогнул полыхающий корабль, когда от мачты отвалился большой кусок и упал с оглушающим грохотом. Заскрипев, судно начало погружаться в воду. Скалль нырнул и резко поплыл влево, стараясь миновать препятствие.
Коснувшись ногами дна, он ощутил усталость, но тут же его захлестнула волна ярости. Сердце забилось часто, разгоняя кровь по телу, кончики пальцев закололи. Медленно, со всем величием выплывающего из моря Ёрмунганда, Скалль вышел из воды. Чёрный, будто чудовище. Угрожающий и одинокий.
Раньше он не мог допустить мыслей, что потерял своих людей, но теперь понял, что они все мертвы. Ощутил это всем своим естеством, а потому вскипел от ярости, словно великан Сурт[1]. Он отправил своих людей на юг, надеясь, что они смогут договориться со здешними ярлами, но в итоге просто послал их на смерть. Тогда как сам направился в Скогли, чтобы просто утолить своё любопытство.
Скалль стоял на берегу в тяжелой от воды одежде и с трудом дышал. Он оглядывался, но все ещё никого не видел.
- Кто?! - закричал он так громко, что вены взбухли на его шее от напряжения. – Кто посмел поджечь мои корабли?! – ревел он в пустоту.
За домами, стоящими совсем близко к воде, виднелось ещё несколько пожаров, которые вот-вот могли перекинуться на соседние крыши. Скалль замолчал, прислушиваясь к тишине, и вдруг раздался ужасающий звук.
Там, где бушевали пожары, раздались крики. Множество людей кричали истошно, возможно, запертые в домах. Скалль сразу понял, что это могут быть его люди, а потому мгновенно кинулся по дороге вперёд. Но в этот самый момент ему наперерез выбежали враги.
Из-за угла дома на него прыгнул воин, за ним появились другие. Скалль глубоко вдохнул холодный воздух, обжигая свои лёгкие, встряхнул на ходу намокшими ногами, будто пёс, а затем кинулся в сторону и вниз, отражая первый удар. Двигался он медленно, вода отяжеляла одежду. Его топоры встречали удары нападающих, откидывая их руки. Он пригнулся, упал на землю и перекатился, собирая песок на свою одежду, а затем вонзил топор в ногу подоспевшего врага.
Когда же первый из воинов дотянулся своим мечом до пояса Скалля, оружие рассыпалось в металлический прах. К своему стыду Скалль начал терять бдительность в сражении, всё чаще позволяя врагам касаться его оружием, понимая, что они все равно никогда не смогут его убить.
Все воины на мгновение замерли, окружив конунга. Сердце Скалля бешено забилось. Несмотря на свою беспечность, он всё равно боялся умереть.
- Трусливые псы, вы убили моих людей и подожгли мои драккары! – кричал разъярённый конунг. – Я уничтожу вас всех, клянусь копьём Одина! Даже Хель нечего будет принимать в своем мире мёртвых, потому что я не оставлю от вас даже крупицы!
Придя в себя, воины [НГ1] [НГ2] снова кинулись на него, нанося удары один за другим, но Скалль больше не уворачивался, а рубил без жалости всех, кто ему попадался. Оружие врагов рассыпалось, и тогда бессмертный конунг начал наносить смертельные раны безоружным, ударяя с невероятной силой. И в это самое мгновение первые стрелы впились в их с трудом различимые в темноте тела. [НГ3] Скалль слышал, как драккары причалили позади него, как люди кричали и выпрыгивали на берег, как они начали стрелять из своих луков по врагам, даже не боясь задеть его самого.
