— На работе поела, дома только йогурты.
— Поняла, захвачу пожеваться.
Через час с небольшим подруга уже у меня, сидит на диване, потягивая вино из кружки — бокалами я не обзавелась. Я сижу на полу, в окружении завалов из бумаг, писем, документов. Отец хранил все бумажки за два года, включая чеки на крупные покупки, бронь билетов или гостиниц, письма и распечатки.
— Да плюнь ты на этого козла, Ксюх, — щедро советует Верка.
— У меня от этого козла маленький козленочек, помнишь? Машкой зовут.
Или два козленочка… но о том, что ночью мы не предохранялись, я стараюсь не думать. И Вере не говорить. Хотя я ей и о том, что спала с ним, тоже не сказала. Побоялась осуждения, наверное.
— Ну, Машка… ну давай кредит возьмем, а? На юриста?
— А отдавать чем будем? Натурой?
— Не знаю… придумаем!
— Вер, ну нет у нас ресурсов бороться с Никольским. Просто нет. В конце концов, он отправит ее в какой-нибудь Лондон, учиться в частной школе, и заявит — а я не препятствую общению, но вы что, не хотите, чтобы девочка училась в Итоне?
— Итон — для мальчиков.
— Если Вова задастся целью спрятать от меня дочь, он ее и в английскую королеву переоденет, если надо будет. Поэтому я хочу выяснить, что происходит или… произошло.
— Ага, и что? Он резко подобреет и разрешит тебе видеться с ребенком?
— Не знаю. Вер, ну что ты пристала? Не знаю я! Но не могу просто взять, забить на них и жить себе, складывая чаевые в сумочку. Я хочу знать, что вдруг с ним случилось. Может, затем, чтобы удостовериться…
— В чем?
— В том, что Никольский псих и ненависть его — просто прихоть, блажь обиженного мальчишки. Ну, или не блажь. И ответ здесь. Его отец сказал, что имя для Машки Володя выбрал не просто так. И посоветовал посмотреть бумаги отца. Я думаю, там замешана девушка. Может, у него была подружка? А папа, желая выдать меня за Никольского, помешал их отношениям?
— И эта сволочь назвала Машу в честь какой-то блядищи?!
— Вера!
— Ксюха! — Вера так эмоционально пододвигается к краю дивана, что чуть не выливает вино прямо мне на голову. — Сядь хоть, выпей да пожуй чего-нибудь. Ты собираешься прочитать вот это все? Твой отец совсем лес не жалел, столько бумаги перевел. Что ты хоть ищешь? Имя?
— Имя… письмо. Может, что-нибудь еще. Вот, посмотри, что нашла. Счет по кредитке. Он оплачивал номер в отеле в Праге. Но в эти даты мой день рождения, папа был дома.
— Отменилась деловая поездка?
— Почему тогда не отменил бронь и оплатил?
— Невозвратный тариф.
— Папа и невозвратный тариф? Скажи еще, что он коньяк брал в «Магните», по акции за наклейки.
Но мне и впрямь надо отвлечься. Выпить глоток вина, закусить вкусным нежным сыром с белой корочкой плесени и клубникой, привезенной Верой. Где она ее нашла в такое время?
Мы переночуем у меня, Верка ляжет на диване, а я — на раскладном кресле-кровати. Оно скорее детское, не совсем подходит мне по росту, но за счет худобы я нормально на нем помещаюсь. Квартирка совсем крошечная, зато недорогая.
— Вер… я с врачом познакомилась, когда лежала в больнице. Он хочет встретиться.
— Так-так-так. Чего за врач?
— Кардиолог.
— Тьфу на тебя! Да хоть проктолог! Симпатичный?
— Да.
— Ну и? Симпатичный врач хочет с тобой встретиться? Ксюха, ты хоть согласилась?
— Согласилась…
— И чего мнешься? В чем проблема?
— В Володе, — признаюсь я.
— В Володе, — передразнивает подруга. — Год прошел! Год, как он тебя вышвырнул. А брак у вас развалился еще раньше. Я вообще не понимаю, как можно так страдать по мужику! Ну что в нем такого? Что? Кредитка? Хер длинный? А?
— Да не в этом дело! — Я в сердцах бью ладонью по коленке и все же проливаю несколько капель вина на штаны. — Вот блин… Вер, я с ним спала.
— Ну, я в курсе, у вас дочь есть. Она, конечно, Мария, но явно не во славу непорочного зачатия.
— Я вчера с ним спала.
У Веры из рук выпадает кусочек сыра.
— Зачем?
— Ну… вот так.
— Как так?! Ксюха, как?! То есть… что… ничего не поняла. Как ты умудрилась?!
— Вот так. Я ему секс, а он мне — встречи с Машкой.
— Так а чего ему в браке-то не сексилось?
— Я тоже спросила. Потому и ищу ответ, — окидываю взглядом бумаги, — здесь.
— Знаешь, Ксюх, я вот очень люблю любовные романы. Прямо обожаю! Но вот как-то даже там все проще. Максимум маньяк какой. Или похищение с целью выкупа.
— Сплюнь!
Я снова обращаюсь к документам. Выписки по картам, квитанции, договоры, выписки от врачей и протоколы исследований, даже нашла пару рентгеновских снимков — у отца перед гибелью разыгрался гайморит. Из головы никак не выходит отель в Праге. Если есть бронь отеля, должны быть и билеты. Я еще раз внимательно пересматриваю кучу распечаток и, наконец, нахожу фирменный бланк S7. Сердце екает, ожидая увидеть какую-нибудь Марию, но…
— Кто такая Азалия Коваль? — спрашиваю больше себя, чем Веру. — Странное имя.
— Да, очень. А что такое?
— Папа брал ей билеты в Прагу, в те же числа, что и отель.
— А ты не думала, что это его подружка? Он монахом не жил. Подарил любовнице поездку в туристический рай.
— Возможно. Только больше я ничего подозрительного не нашла. Только эту Азалию. К тому же если она любовница, почему нет чеков из бутиков? В выписке по карте ни одной покупки для женщины. Ни букетов, ни ресторанов, ни-че-го! Познакомились — и сразу «на, дорогая, подарок: поездка в Прагу без меня!». Если это так, то я не знаю собственного отца.
— Сейчас посмотрим. Так… Азалия Коваль. Всего шесть человек… ого, есть Азалия Коваль с родным городом — Прага.
— Зайди на страничку. Посмотри!
Я заглядываю под руку подруге, а сама не знаю, что боюсь увидеть там. Наверное, красивую и счастливую девушку. Красивее меня в тысячу раз и настолько же более успешную. Такую, о какой мог бы грезить Никольский, с какой сравнивал меня все годы брака.
Но увы — на аватарке фото спиной, девушка в осеннем лесу потягивается, держа в руках бумажный стаканчик из «Старбакса».
— Давно не была онлайн, — говорит Вера.
— Сколько?
— Больше года. А если точнее, то год и два месяца.
— Да… сходится.
— Что сходится?
— Месяца за два до того, как меня выгнать, Вова стал каким-то странным. Я думала, устает на работе. Ну, или появилась новая… неважно.
— А у нас с ней много общих друзей, — хмыкает Вера. — Хочешь, напишу Харитоновой и спрошу, что за Азалия?
— Напиши. Только не говори пока обо мне.
— Не вопрос. А ты ее точно не знаешь?
— Абсолютно.
— Может, никнейм?
— Вер, на никнеймы билеты на самолет не покупаются.
— Точно. Странно это все, Ксюх. Очень странно. В то, что твой козел нашел себе подружку и гордо по ней страдал, я верю. Но как с этим связан твой отец?
Я снова смотрю на фотографию девушки в лесу и на миг, на короткий и неуловимый миг, мне чудится в ней что-то знакомое. Но, едва я моргаю, наваждение исчезает.
— Он что-то сделал. Ей и Володе. Что-то очень плохое, Вер.
«Заходила 1 год и 2 месяца назад».
Только что?
Владимир
Мы познакомились за пять месяцев до того, как я женился. На парковке возле универа.
— Привет, — просто подошла она и уставилась на меня.
Охренительно красивая, в узкой обтягивающей юбке, такой, что непонятно, как она вообще умудрялась в ней ходить. С иссиня черными волосами, пушистыми ресницами, вряд ли настоящими, правда. Но взгляд из-за них был просто колдовской. Стояла и смотрела на меня с хитрым прищуром. Так забавно, что я невольно улыбнулся.
— Что тебе нужно?
— Кого-то ждешь?
— Девушку.
— Де-е-евушку, — будто с уважением протянула она. — И что за девушка? Красивая?
— С водкой потянет.
— Повезло тебе. С какого курса девушка?
— С первого.
— Ух, такой взрослый дядя — и за первокурсницей ухлестывает. Не стыдно? Что скажут родители малышки?
