не сложно было их повторить, потому что не испытывала никаких сомнений.
– Я люблю тебя, Джош.
Он сжал мои бедра и ворвался одним движением в истекающий влагой вход,
оказавшись полностью во мне. Я закричала, в ожидании характерных толчков.
Но он не шевелился. Вместо этого, Джош провел ладонью вдоль моего
позвоночника, второй рукой придерживая бедра, оставаясь внутри и смакуя момент.
Спустя несколько бесконечных секунд, он начал двигаться… медленно и
размеренно.
- Люблю, как мы подходим друг другу. – Его губы в процессе прижались между
моими лопатками. – Люблю, как твое тело подстраивается под мое. – Он вышел,
практически полностью покинув мое тело, и снова подался вперед. Я заскулила, выгибая
навстречу спину. Его язык пробежался за мочкой моего уха, движения ускорились. –
Люблю сексуальные звуки, которые ты издаешь, когда возбуждена. – Голос выдавал
напряжение. Не меня одну изводили. Дыхание мужчины перехватило, и он застонал.
Достигнув предела.
- Что еще? – Спросила я, подчиняясь его ритму.
- Тебя, Эйвери, - выдохнул он. – Я люблю тебя… чертовски сильно. – Он вышел,
перевернул меня на спину, и прежде чем мне удалось выразить свое недовольство, снова
толкнулся вперед, на этот раз удерживая меня за подбородок и глядя прямо в глаза, пока
кончал. Его губы прижались к моим губам жестким глубоким поцелуем, словно он не
представлял, как справиться с нахлынувшими эмоциями.
Как только его тело перестало дрожать, он отстранился с удовлетворенной улыбкой
на лице. И снова поцеловал, возобновив движения и не отрывая от меня взгляд.
Приподняв мое колено своей рукой, он вошел еще глубже, отчего все его тело напряглось.
Оставаясь внутри, он начал неторопливо вращать бедрами, заставив чувствительные части
моего тела умалять о разрядке.
Глаза непроизвольно закатились, и у меня вырвался вздох.
– Тебя так приятно чувствовать. – Прошептала я. Обычно мне необходимо больше
времени, чтобы получить желаемое освобождение, но я чувствовала, как глубоко внутри
зарождается нечто и медленно пробирается вверх, то, с чем мне вряд ли удастся
справиться.
Джош целовал и облизывал мою шею, пробовал губы, свободной рукой прикасаясь
к лицу и волосам. Я сильнее сцепила ноги у него за спиной, побуждая проникнуть еще
глубже, в ответ раздался его стон.
– Черт, кажется, я сейчас снова кончу.
Эти слова подвели меня к краю, тело выгнулось, подталкивая его двигаться
сильнее, быстрее и жестче. Мы одновременно вскрикнули от наслаждения, достигнув
оргазма.
Когда момент прошел, его брови взлетели на лоб.
– Черт возьми, - произнес он, задыхаясь. – Это точно впервые.
Я закрыла лицо ладонями, почувствовав себя слишком потрясенной и
взволнованной. Между нами произошел лучший секс в моей жизни, и теперь я плакала.
Это было унизительно, но все равно никак не получалось успокоиться.
- Эйвери?
Я покачала головой, ощутив, как обжигающие слезы скатываются по вискам.
- Малыш. – Он отвел в сторону мои руки. – Что не так?
- Ничего. Не обращай на меня внимания. Это так глупо.
Он взял мою руку и поцеловал костяшки пальцев.
– Расскажи.
- Ты был когда-нибудь настолько счастлив, что не мог решить – плакать или
смеяться?
Он покачал головой.
– А ты когда-нибудь держала в руках что-то настолько удивительное, что была в
ужасе от мысли потерять это?
Я кивнула, шмыгнув носом. Его слова в точности передавали мои чувства, правда
выразить их у меня не вышло.
- Я никуда не денусь, - его большой палец вытер слезы.
В голове всплыли воспоминания об аварии, как только его рука коснулась моей.
– Ты уже так говорил… после аварии.
Джош задумался на мгновение, после чего выдохнул со смешком.
– Видишь? Я говорил правду.
- Даже если не можешь знать наверняка.
- Я тогда имел в виду то, что сказал. – Он наклонился, прижавшись губами к моим
губам. – И имею в виду сейчас.
На моем лице появилась улыбка.
– Ты не первый, кто пообещал быть рядом. Иногда, приходиться отпускать дорогих
людей, хочешь ты этого или нет.
- Не меня. – Он указал в сторону рамки, стоявшей на тумбочке. – Почему ты
никогда о них не рассказываешь? Почему они не звонят?
Я осторожно подбирала слова. Поведать эту часть своего прошлого для меня
важный шаг, гораздо серьезней, чем ключи или машины.
– Отец вез нас с мамой на ужин после выпускного в школе. Мы смеялись, строили
планы. Все, что осталось в памяти после этого – огни встречных фар.
Его брови сошлись, и он сглотнул.
– Ты сильно пострадала?
- Сотрясение мозга. Потеряла сознание минут на двадцать, наверное. – Моя новость
его обеспокоила. И я прикоснулась к его лицу. – Что с тобой?
Он покачал головой.
– Просто представил тебя на месте аварии пострадавшей и наедине с… с
родителями.
Я отвела взгляд.
– Их выбросило из машины. Мама умерла мгновенно. Отец чуть позже. Я не видела
их до тех пор, пока спасатели не вытащили меня наружу.
- Не стану говорить, что тебе повезло, но…
- Хорошо. И не надо. Ненавижу, когда люди так говорят.
Он прижался к моему лбу поцелуем.
– Ладно. Тогда скажу, что повезло мне. Ты выжила. Дважды. И теперь находишься
здесь со мной.
Я закусила губу.
– Тебе не обязательно продолжать говорить такие прекрасные вещи. Все что от тебя
требуется - останься.
Его глаза внимательно изучали мое лицо, словно он пытался подобрать каждый
разбитый осколок моей жизни.
– Я сделаю и то, и другое.
- С днем рождения тебя! – Пропела Дэб, протягивая мне кекс с розовой глазурью.
Я фыркнула.
– Клубничное пирожное?
- А то. – Подмигнула она.
- Спасибо, Дэб.
Я остановилась посреди холла на середине шага и зажмурилась.
– Черт возьми.
- Что случилось? – Замерла рядом со мной Дэб.
- Мне, похоже, придется носить прокладки или же сменные трусики.
- Подарок Джоша? – Сморщила нос она. – Тебе следует перестать быть сосудом для
спермы.
- Вообще-то, он принес завтрак в постель, подарил шарф и кольцо для ключей в
виде сердечка, а четыре месяца назад ты настаивала на деталях! – Выразила я обиду.
- Четыре месяца назад у меня не было личной жизни. Теперь я нахожу
удовлетворение в собственных диких секскападах, но спасибо большое.
Я указала на нее пальцем.
– Ты и Куинн? С каких пор?
- С тех самых как трахнула его в тот единственный раз.
- Тот единственный раз. – Безразлично повторила я.
- Чувствуешь? – Спросила она.
- Что?
- Свою зависть по отношению к моей удивительной и постоянной сексуальной
жизни. Нет, все нормально. Не стесняйся. Это довольно мило.
- Я мм… лучше пойду на четвертый этаж.
Дэб наградила меня взглядом полным отвращения.
– Для того, кто ненавидит детей, ты постоянно ходишь в родильное отделение.
- Я не ненавижу их. Новорожденные, на самом деле, умиротворяют. Я придумываю
им истории будущего, кем они станут и что сделают, когда вырастут.
- Ты очень странная, - ответила она и пошла в сторону комнаты ожидания.
Я остановилась перед лифтами и нажала кнопку, указывающую «вверх». Двери
открылись, представив моему взгляду находившегося внутри доктора Розенберга с
высокой кружкой-термосом, заполненным кофе. Струйка пара вырвалась из отверстия, и
он развеял ее стопкой бумаг, которую держал в другой руке. Мужчине сразу же стало
неловко, и он отступил на шаг в сторону, освобождая мне место.
- Доктор, - поздоровалась я.
Он кивнул, сделав вид, что погружен в чтение документов.
- Все в порядке? – Спросила я.
- Да, разумеется, - ответил он, так и не отрываясь от бумаг. Он не читал, так как
держал их вверх ногами.
- Я чем-то вас расстроила? – Опять спросила я. Сознание сразу же подбросило
многочисленные версии. Возможно, он разозлился, что мы с Джошем до сих пор
встречались, или же остался недоволен после утреннего «кода». Но ничего определенного
в голову не приходило.
- Рид, - тихо позвала его по имени.
Он поднял на меня взгляд и в этот самый момент раздался сигнал прибытия лифта.
Двери открылись в родильном отделении.
Доктор Розенберг вышел и остановился напротив ряда окон. В палате находилось
всего несколько младенцев, размахивающих руками, либо спавших.
- Мне нужно кое-что тебе рассказать, но я не уверен, что должен это делать, -
произнес доктор Розенберг.
- Это личное? – Спросила я.
- Да. Насчет Джоша.
Я вздохнула.
– Доктор…
- Он приходил ко мне домой, Эйвери. И велел держаться от тебя подальше.
Моя голова дернулась в его сторону, но он продолжил смотреть на младенцев со
спокойным выражением лица, словно говорил о погоде.
