— Мне нужно право голоса в высших слоях. Их расположение и принятие моих позиций, — Левицкий откинулся на спинку кресла и усмехнулся, взирая на меня с высока.
— Позовите сына и я поставлю свои подписи там, где вы покажите. Но мою семью вы отпустите!
— Ты не в том положении, чтобы диктовать свои условия, девочка.
— Если я ничего не подпишу, то вы ничего и не получите!
— Смелая значит. Ну что ж. Тогда я убью сначала твоего деда. А после следующего отказа, отца. Что теперь ты ответишь?
Он упивается моим страхом и растерянностью. Я из-за всех сил сдерживаю панику, что волной накрывает мой разум. Страх потерять самых родных душит меня из внутри. Передо мной не человек. У него нет сердца, нет души. Лишь деньги и власть внутри него и больше места ни для чего нет.
— Зовите Лёню. Я все подпишу, только оставьте мою семью в покое.
Жалкие попытки воззвать в нем хоть что-то человеческое. Но его оскал на страдания другого, давно послужил ответом. Он рассмеялся, словно ничего смешнее не слышал. Неужели я выгляжу настолько жалко?
— Мой сын нам не нужен, — прекратив улыбаться, наклонился над столом, пододвигая стопку бумаг ко мне. — У меня недавно состоялся интересный разговор. Знаешь с кем?
Помотала головой в ответ на вопрос. Я взяла листы и начала читать, пытаясь вникнуть в их содержание. С каждой прочтенной строчкой, мои руки начинали дрожать все сильнее, охватывая меня паникой.
— С Михаилом. Так вот он рассказал мне о зависимости от других людей, про значимость в иерархии, — встал с кресла и обойдя стол, сел на него, нависнув надо мной. — И я проникся его словами. Понял, какое место хочу занять. И что самое главное. Все карты у меня на руках.
Весь этот бред, что выливал на меня, словно в яму для отходов, подкреплялось текстом в брачном договоре, вырисовывая четкую картину. Я подскочила со стула, швырнув бумагу на стол, которые красиво рассыпались, усеяв пол.
— Я не стану вашей женой!
Произнеся эти слова в слух, мне стало ещё хуже. Он усмехнулся мне в глаза и цокнул языком, словно пробуя на вкус мое отчаянье.
— А говорила, что хочешь спасти свою семью.
Плавно встал со стала и неспешно направился ко мне. Подойдя, провел пальцем по моему подбородку, наблюдая за моей реакцией.
Мне кажется, что я в первые готова потерять сознание. Так страшно и дурно стало от его слов. Разом выкачав воздух из лёгких. Я не была готова к такому повороту. Да и не смогла бы никогда к этому подготовиться.
— Присядь, милая. Нам ещё есть что с тобой обсудить. Не так ли?
Левицкий взял меня за локоть и вернул обратно на стул. Я как в тумане осознаю реальность и лучше бы упала в обморок, чем продолжать этот ад.
— Ты подпишешь бумаги ради своего отца?
Я подняла глаза на возвышавшегося надо мной мужчину и просто кивнула, подписав себе приговор. Я так люблю папу. Он ради меня бы пошел и на худшее, чем брак с таким человеком. Пусть подавиться своим свидетельством о нашем союзе и наслаждается проклятым наследством и дарованной властью. Это все, что он получит от меня.
Левицкий достал телефон и вызвав абонента, прислонил его к уху, ожидая ответа.
— Зайдите, — обошел меня и сел в свое кресло.
— Ваш сын никогда не простит вас, — прошептала сквозь предательскую слезу, что скатилась по моей щеке.
— Простит, милая. Ты переоцениваешь его привязанность к себе. К тому же я рассчитываю, что ты мне подаришь сына.
За спиной распахнулись двери, но я не в силах повернуться на звук, и лишь всматриваюсь в лицо, которое смогла возненавидеть всем сердцем, что сжалось под гнетом этого зверя.
Вокруг засуетились люди, кладя передо мной папки. Женщина протянула мне ручку и терпеливо ждала, когда я соизволю ее взять. Ухватилась за протянутый паркер и склонилась над открытой папкой с двумя одинаковыми листами, на которых стоит черная надпись: «Акт гражданского брака».
Я посмотрела на Игоря Анатольевича и помотала отрицательно головой. С его лица сползла улыбка, прибавив несколько лет его возрасту.
— Пойдём по трудному пути?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я стёрла со щеки слезу и снова склонилась над бумагами.
Глава 35
Михаил Орлов
С каждой секундой Леонид раздражал меня все больше. Его нервные повороты, шумное дыхание и взгляды, что бросал в мою сторону, просто выводят из себя.
Набрал Богданова, но все без результата. Неужели Левацкий успел до него дотянуться? Если это так, то и Женя, возможно, уже у него. Все снова выходит из под контроля. Чувство беспомощности просто рушит во мне все.
В руке зажужжал Женин телефон, который не выпускал из рук, как только сел в эту чёртову машину. Принял вызов от абонента: «Отец». Поднес смартфон к уху.
— Жень, ты уже встала?
Спокойный и уставший голос Богданова раздался в телефоне. Его неведенье где его дочь только обостряет ситуацию.
— Это Орлов….
— Дай трубку Жене! — перебил жёсткий голос расстроенного отца.
— Она забыла его, но проблема в том, что мы не можем ее найти.
Тишина повисла, натягивая ситуацию как струну, что сейчас порвётся.
— Мы? — раздался голос в телефоне.
— Леонид рядом со мной. Долго объяснять, но я могу предположить, что один из твоих водителей куда-то увез Женю.
— Егор? К Левицкому? Но зачем? — голос отразился непониманием и тревогой.
— Я не знаю кто, но думаю, что да, к Левицкому. Где ты?
— Я в больнице с Коболем.
Хоть что-то стало на свои места. Но если Женя ещё не там, значит ее точно повезли к Игорю Анатольевичу. Значит наш план раскрыт и теперь время идёт против нас. Что он задумал забрав девочку, одному черту известно. Но точно не чай с тортом попить.
— Женя помогла мне забрать кое-какие бумаги у Левицкого и скорей всего она уже у него. Мы едим в его особняк.
— Ты совсем чокнулся! — крик в телефоне заставил отнять его от уха. — Я убью тебя, Орлов! Своими руками! Если из-за тебя пострадает ещё и Женя, меня уже ничего не остановит!
Угрозы прекратились и повисла тишина, нарушаемая его дыханием.
— Выговорился? — произнес как можно спокойнее.
— Ты что думаешь? Что спокойно зайдешь и заберёшь мою дочь, после того как забрали какие-то там бумаги? Где они?
— Бумаги уже отданы в нужные руки. Ты видишь другой вариант, как вытащить из этого гнезда Женю?
Пауза послужила нам красноречивым ответом.
— Он убьет тебя. Ты хоть это понимаешь?
— Я должен попытаться исправить все.
— Мне ехать около часа, не меньше, — усталый, но взволнованный голос Богданова, говорит о его решимости.
— Мы уже скоро будем там. Ждать нет времени.
— До связи!
Рома сбросил вызов, а я посмотрел на Леонида, который не мог не слышать разговора, и делает вид, что ничего не понял. Зелен ещё, чтобы скрывать все эмоции.
— Ты ее любишь? — спросил Левицкого, что нервно бросил взгляд на меня.
— Да, — ответил без тени сомнений.
— До такой степени, что пойдешь против отца?
— До такой степени, что отпущу ее к тебе, если она того пожелает. Но если нет….
— Не надо угроз, Левицкий! Сейчас не до них. Ты должен помочь мне войти в дом и встретиться с твоим отцом. Без тебя меня не подпустят и к воротам.
— Что будет с моим отцом?
— Тюрьма. Я не желаю ему смерти. По крайней мере пока что.
Мы посмотрели друг на друга и я увидел отголосок себя в нем. Того самого, которого видел почти двадцать лет назад. Другого, но все же чем-то похожего.
— Чтобы ты сделал со своим отцом, узнав о его планах на твою невесту?
— За подобное я отрекся от своего отца и уже двадцать лет не видел его. Лишь знаю, что он жив, находясь в здравии.
Леонид нахмурился, явно о чем-то думая. Перед ним не лёгкое решение.
— Мой брат — Виктор, давно ушёл из дома, не желая иметь ничего общего с отцом из-за матери. Долго злился на него за это. Но сейчас думаю, что не все было так просто и жалею, что не отвечал брату на звонки.
