Не нравится? Это ты виноват, это ты со мной сделал!
Я кричу, не сдерживая себя, даже слёзы текут по щекам, а Тимур просто слушает.
— Ты знаешь, наверное, ты был прав, — выдыхаю я. — Мы перешли черту. И сделали это зря. Я больше не могу.
— Вик, Вик, Вик, стой, — идёт ко мне Тимур, понимая, что это конец нашей красивой истории.
— Нет, — выставляю руку вперёд. — Нет. Это слишком. Я думала, у меня получится, но нет. Ты можешь видеться с Русланом, но между нами больше ничего. Я благодарна тебе за всё, и, главное, за него. Продолжу работать на тебя, но на этом точка. Сын и рабочие отношения, как ты и хотел.
— Нет, малышка, пожалуйста, — хватает меня Тимур, прижимая к себе, целует глаза, нос, щёки, губы, но я стою, как тряпичная кукла. — Я не смогу без тебя, ты слышишь?
— А я и с тобой не могу, — безжизненно говорю, смотря в сторону, смиряясь с концом.
— Вика, я исправлю всё, слышишь? Я не могу тебя потерять.
— Раньше надо было, Тимур. Отпусти меня, ты обещал.
Всё же смотрю в его глаза, понимая, что он вспомнил свои слова в подъезде.
"— Однако насильно заставлять я тебя не собираюсь. Если это причиняет тебе боль, я уйду, обещаю. Руслана не брошу, буду помогать и видеться".
— Ты уверена? — тоже безжизненно спрашивает Тимур.
— Да.
— Что ж, сын и рабочие отношения, отлично. Только знай, что чужой мужик не будет воспитывать моего сына.
Уходит, а я падаю на пол, начиная реветь. Захлёбываюсь слезами, скулю и выпускаю эту боль. И понемногу становится легче.
Успокоившись окончательно, привожу квартиру в порядок и вызываю такси, чтобы забрать сына. Мама сразу понимает, что что-то не так, но с расспросами не лезет. Зато Руслан болтает всю дорогу без умолку, а я крепко прижимаю его к себе и целую.
— Я люблю тебя, малыш.
— И я тебя мам, — мой нежный мальчик.
С этого дня жизнь в корне меняется. Тимур приезжает к сыну, а я уезжаю по всевозможным делам. Иногда слинять не получается, так как просит Руслан с подачи Тимура. Сам он не предпринимает никаких попыток, и я рада. Выдержать ещё один подобный разговор я вряд ли смогу. Замечаю лишь его внимательный взгляд на работе и дома, но мне без разницы. Говорим только по делу, у нас он больше не ночует. Во мне будто свет выключили. Нюта с мамой не лезут, так как знают, что мне нужно просто время.
В какой-то момент я думаю, что Бесоев даже рад нашему расходу, но ошибаюсь. Снова.
Сидя за одним из столов ресторана, перебираю бумаги Тимура. Подняв глаза, вижу, как ко мне направляется Егор. Не верю своим глазам.
— Привет, — плюхается на стул, не спрашивая разрешения.
— Виктория Андреевна, — подходит Лёня, который практически везде ходит со мной, как телохранитель после случая с Никитой. — Какие-то проблемы?
— Нет, Лёнь, всё в порядке. Старый знакомый.
— Ба, старый знакомый! — врубает клоуна Егор. Он что, пьян? — А мог бы быть мужем!
— Мог бы, но Бог уберёг, — больше я никого не жалею.
— А ты высоко поднялась. Я теперь понял, со мной спать не захотела, искала кошелёк потолще? — сузив глаза, спрашивает. — Ну и правильно, дальновидная девка. У отца вот бизнес прогорел.
— Соболезную, — без доли сожаления говорю. — Сюда зачем пришёл?
— Увидел тебя случайно, захотел поздороваться.
— Поздоровался? Теперь давай попрощаемся, и ты пойдёшь, — мне порядком надоело слушать обвинения в свой адрес.
— О-о-о! А вот и Тимурка. Я же чуть позже узнал, что ты к нему ушла, — вещает Егор, пока к нашему столу идёт взбешённый Тимур.
— Я присоединюсь? — скорее утверждает, чем спрашивает Бесоев.
— Ты ж ещё с универа по нему убивалась, а я потом два и два то сложил.
— Да? И что получил? — спрашивает Тима. Какой-то он взбудораженный.
— Что папашка Руслана то ты! — тычет в него пальцем Егор, а Бесоев хватает его за этот самый палец, выворачивая вместе с рукой. Да, мы учились с Егором на одном потоке, он знал Тимура. Ещё тогда пытался ко мне п
— Ай, сука, больно. Отпусти!
— Тимур, — подлетаю я к ним. — Отпусти, не надо.
Тимур смотрит в мои глаза и отпускает, но Егор не затыкается.
— Ты смотри, — предупреждает Тимура. — Ей только бабки нужны. Такая же, как все шлю…
Договорить не успевает, так как кулак Бесоева всё же прилетает в него. Я же просто собираю свои бумаги и ухожу. Лишь краем уха слышу:
— Ещё раз посмеешь приблизиться к моей женщине, или сказать плохо о моей Вике, я тебя в порошок сотру, папа родной не узнает.
Сажусь в машину с мыслью: "Как же вы меня все достали". Свет на мне клином сошёлся?
Забираю маму с Русланом и Нютой, предлагая развеяться. Едем в кафе, где объедаемся вкусностями, мороженым и десертами.
— А я нашла работу, — довольно сообщает Аня. Она по образованию хореограф и в последнее время ставила танцы в стрип-клубах, где, видимо, и началось её нездоровое пристрастие. — Хореографом в школе.
— У-у-у, — радуюсь я. — За тебя.
Мы чокаемся безалкогольными коктейлями, продолжая беззаботную беседу.
— Мам, а когда папа приедет?
— Не знаю, малыш, — спокойно отвечаю я, хотя мои девчонки напряглись. — Ты же знаешь, у него много работы.
— Угу, — грустно вздыхает.
После кафе мы идём гулять по Набережной, смеёмся, играем в снежки с Русланом, а, когда он выдыхается, Аня тащит его на себе. Удивительно хорошая погода для февраля. Мягкий хлопья едва ли сыпят, и, в целом, тепло.
Ближе к одиннадцати вечера я привожу девчонок домой, решая переночевать у них.
Аня несёт уже уснувшего Руслана, мама радуется семейным посиделкам.
— Ненавидишь его? — спрашивает Нюта, когда мы пьём чай, а Руслан видит десятый сон.
— Нет. Люблю.
— Тогда надо бороться, — говорит мама. — Ты помнишь? Не всем везёт встретить любовь.
— Было бы за что бороться, мам. То что мне предлагают, меня больше не устраивает. Я думала, я понимающая, всё смогу простить и понять. Оказалось, я просто женщина. Да и потом, ему так будет проще. Голова не болит за меня.
— Ух, я бы ему по этой голове, — ругается Аня.
Смеюсь. Плакать не хочется больше. Пытаюсь жить и радоваться тому, что есть. Он отказывался от нас ради нас. И я ему в этом помогла. Эта мысль помогает как-то двигаться дальше, хоть это и сложно. Жить вообще сложно.
Глава 16
Я выхожу из клуба, когда мне звонят с незнакомого номера.
— Да?
— Слушай меня внимательно, — слышу незнакомый
