Раздухарившийся вальденрайхский король не смолчал и тут:
– Красивый проигрыш, не более. Ты все равно не улизнул бы отсюда с Барабаном.
– Напыщенный кретин, я бы сделал так, – проговорил Рамштайнт и ласково щелкнул пальцем по Барабану.
Взрывоподобный звук оглушил присутствующих. Оконные стекла повылетали, морозный воздух хлынул в зал.
Король преступности зашагал к выходу. Тилль последовал за Рамштайнтом.
Оправившиеся от звукового удара монархи и челядь тоже покинули холодное помещение. Сопровождавшие Томаса советники бережно вынесли магический артефакт.
– Чем громче выступление, тем веселее, – сказал Рамштайнт Тиллю, когда они вышли из дворца.
А короли спорили в соседней с залом комнате.
– Убийцу следует казнить! – горячился Генрих.
– Задержать обоих, – твердил Альбрехт, стуча сухим кулаком по подлокотнику кресла.
– Нет, я обещал Рамштайнту неприкосновенность, – возражал Бесфамиллюр. – Вы, Генрих, кстати, тоже.
– Тогда надо срочно арестовать Всезнайгеля! – не унимался король Вальденрайха.
– Обоих! – восклицал труппенплацкий монарх.
Томас принимался объяснять:
– Всезнайгель – не мой подданный, к тому же он заявлен как помощник Рамштайнта, а я дал слово его…
– Казнить! Убийцу следует казнить! – заходил на следующий круг Генрих.
– Господа, тихо! – глава Наменлоса прервал великосветский базар.
Его коллеги замолчали.
– Вы слышите?
До королевских ушей донесся нарастающий свист.
– Я знаю этот звук! – воскликнул Альбрехт. – В укрытие!
Первый огненный шар взорвался на окраине столицы. Следующие посыпались все ближе и ближе к дворцу.
Дункельонкель все же нашел способ нанести бомбовый удар по Наменлосу.
Всезнайгель и Рамштайнт разглядели в ясном небе птиц, с которых падали шары. Над городом парили три огромные птахи.
– Искусственные птицы, – выдохнул дриттенкенихрайхский преступник.
Коля или Палваныч сказали бы проще – самолеты.
Тилль выхватил алебарду у стоявшего возле ворот часового и взмыл в воздух. Колдун настиг «птицу», увидел внутри нее человека. Подобравшись к нему, маг скомандовал жестом, мол, давай вниз.
Пилот оскалился и покачал головой. Он что-то прокричал, но стеклянный колпак приглушил слова.
Всезнайгель рубанул по деревянному крылу. Вражеский летчик заволновался, заложил вираж, но колдуна словно притягивало к его машине. И не мудрено – внутри аппарата было установлено десять небольших энергоблохов. Они и создавали магнитный эффект.
Тилль удивился, однако быстро понял, что способен сопротивляться магическому притяжению. Он громил крыло, заставляя пилота нервничать. Наконец летчик начал снижение.
Остальные адские птицы отбомбились и взяли курс на юг, к Драконьей долине.
Вальденрайхский колдун поверил в удачу: изучив трофей, он больше узнает о штучках Дункельонкеля. Но у пилота были другие планы. Он открыл колпак, выбрался из кабины и сиганул вниз. Колдун чуть растерялся, потом бросился за падающим человеком. И тут самолет разорвало на куски – сработало заклинание самоуничтожения.
Пилот с Тиллем были уже низко, поэтому их не задело. Всезнайгель обхватил врага за торс и начал замедлять падение. Сверху сыпались обломки деревянной птицы.
– И как вы на них летаете? – надсадно просипел колдун.
Враг не ответил. Он вытащил из-за пояса нож и полоснул Тилля по руке. Маг вскрикнул, отпустил пилота. Тот взбрыкнул, отпихивая Всезнайгеля.
Крыши домов приближались с умопомрачительной скоростью.
Бросив летчика, колдун исправил свою траекторию, вышел из пике. Диверсант тоже не собирался сдаваться. Он дернул шнур, торчащий из большого заплечного мешка. Над пилотом развернулся огромный белый купол.
Гася скорость, Тилль нырнул в дымовую завесу. Внизу полыхал пожар, вспыхнувший после взрыва одного из огненных шаров. Пока колдун возвращался, пилот успел благополучно приземлиться в тихом дворике.
Всезнайгель подлетел к потерявшему форму куполу, свисавшему с яблони. Враг уже отцепился и сбежал. Волшебник последовал за ним, в открытую калитку.
На улице царила паника. Люди бежали, выпучив глаза, кто-то беспорядочно бродил, сталкиваясь с мчащимися, несколько мужчин и женщин застыли прямо на дороге. Тилль понял, что упустил диверсанта.
Он обмотал кровоточащую руку и потихоньку полетел к дворцу короля Томаса.
Вернувшись на крыльцо, колдун застал там не только Рамштайнта, но и трех монархов со свитой. Бесфамиллюр отдавал распоряжения, управляя тушением пожаров.
– Человек, управлявший механической птицей, смешался с толпой, – сказал маг.
– Очень кстати, – сардонически выдал Генрих. – И наш друг Всезнайгель уничтожил дьявольское устройство врага, и гаденыш, сбрасывавший снаряды, улизнул.
– Ваше величество, – проговорил Тилль, обматывая руку платком, – идите-ка вы в задницу.
– Ты уволен! – взвизгнул король Вальденрайха.
Колдун засмеялся:
– Нет, я ушел по собственному желанию. Устал, знаете ли, на кретина работать.
– Поехали отсюда, – сказал Рамштайнт.
Преступник и волшебник стали спускаться по лестнице.
– Послушайте, Рамштайнт! – окликнул Томас. – Дриттенкенихрайх падет. Сегодня мы получили сведения, что захват Дробенланда продолжился. Что вы будете делать?
Грузный убийца обернулся:
– Я-то? Буду драться. У меня нет армии, зато мои ребята поднаторели в ведении скрытых военных действий. А Пикельбург стоит на холме. Знали бы вы тамошние подземные ходы, господа чистюли…
Всезнайгель обратился к Бесфамиллюру:
– Когда вы решите применить Барабан Власти, обязательно защитите его отрядом умелых колдунов. Дункельонкель изо всех сил постарается вырвать из ваших рук главное оружие. А мы с братом показали ему, как это делается.
– А неплохо мы с братом тебе показали, да? – хрипло проговорил Иоганн Всезнайгель, сплюнув кровь.
Дункельонкель усмехнулся.
– Дело старое. Да и я человек не злопамятный. Если что, мщу сразу. Ну или забываю, – сказал он. – А на Адольфа не обижайся, у него работа такая.
Шкафообразный маг стоял рядом, готовый продолжить экзекуции.
Пленник висел на четырех цепях, растянутый «звездой». Пыточная камера в замке Вождя и Учителя не удивляла самобытностью. Каменное помещение без окон, с высоким потолком и несколькими приспособлениями для вытягивания правды.
В высоком потолке – крючья, на стенах – факелы.
Всезнайгель успел изучить мизансцену. Он понимал: скорее всего, ему придется провести здесь не один мучительный день.
Глава Доцланда, облаченный в белые просторные одежды, смотрелся в камере неуместно до нелепости. Впрочем, Дункельонкель никогда не боялся запачкаться.
– Я бы мог предложить тебе присоединиться ко мне, – сказал он. – Только отлично знаю: ты никогда не станешь моим соратником. Ты видишь, наш мир несовершенен. Видишь, но не хочешь его перестроить.
– Хватит трепотни, – промолвил Иоганн. – Давай ближе к делу.
– Торопишься? – усмехнулся Вождь и Учитель. – Я знаю, чего ты хочешь. И чего боишься. Мне спешить некуда.
– Тогда позови ее!
– Отвыкай командовать, дружище. Когда мы с тобой закончим, ты будешь моим рабом. Кротким и исполнительным… А для затравки ты выложишь, как и с кем преодолел черную завесу. Надо латать дыры.
– Один. Но рецепта не скажу.
Дункельонкель брезгливо тряхнул белой головой:
– Неумно начинать беседу со лжи. Ты меня разочаровываешь. Может быть, твой хваленый Николас болтается в соседней камере? А?
– Ты тоже брехать мастер. – Иоганн вымученно улыбнулся.
– Окстись! Заметили мы твоего спутничка. Обязательно поймаем. Так каким образом вы обманули мой магический заслон?
– Это очевидно. Николас способен и не на такое.
– Хм… – Дункельонкель насупил брови. – Примем пока на веру. Послушаем, что скажет сам барон… И что запоешь ты, когда потеряешь волю. Адольф, вешай «ломалку».
Громила достал из-за пазухи амулет на веревочке. «Ломалка» походила на талисман, найденный в убежище Белоснежки: пузырек, только иссиня-черный и чуть побольше.
Адольф поднял руки, встал на носочки и повесил амулет на шею Всезнайгеля.
Грудь и шею колдуна охватил нестерпимый жар, словно талисман раскалили. Иоганн еле сдержал крик. Мобилизовал дух, как бы надевая на себя невидимый ледяной панцирь. Ощущение пекла отступило, но не исчезло.
Всезнайгель сплел заклятье, пережигающее веревку. Получилось не сразу – тесьма была защищена. Колдун усилил воздействие своего заклятья, и веревка сперва затлела, потом перегорела.
Талисман упал на грязный каменный пол и разлетелся вдребезги. Высвободившаяся энергия превратилась в огненный клубок, который взорвался с гулким хлопком.
