К тому же «территории» — очень удобное изобретение. Эдакий «бантустан», только для европейцев. Можно создавать высокий уровень жизни для «своих». Ведь труд палестинцев на «территориях» оплачивается совершенно иначе, чем труд еврея: в пять раз ниже.
Долгое время евреям было «можно» то, чего категорически «нельзя» другим. Южная Африка пала, сменила правительство, в частности, и потому, что проводила политику расистской «сегрегации». А Израиль ее проводит, ему можно.
Почему? А потому, что евреи — жертвы антисемитизма, их чуть не истребили нацисты. После убийства 100 беженцев в деревне Кана в Ливане в 1996 году известный израильский публицист Ари Шавит писал в газете «Гаарец»: «Мы можем убивать безнаказанно, потому что на нашей стороне музей Холокоста».
Хорошо сказано.
По этой же причине люди всего мира кто и не думает об этом, а кто и не смеет поднять голос. Перелом общественного мнения происходил постепенно, на протяжении 1980–1990 годов… И, похоже, произошел уже в 2009-м, после бойни, учиненной «Израилем» в Газе. Эта бойня стала последней каплей, переполнившей чашу терпения многих политиков, журналистов и экспертов по всему миру, даже тех, кто занимал произраильские позиции и поддерживал это государство на протяжении долгих лет.
Многие из тех, кто всегда поддерживал Израиль, изображая его противников негодяями и тупыми скотами, превратились в изобличителей израильских преступлений. Видимо, они давно уже много чего видели, осознавали… но молчали. Можно долго цитировать очень разных людей, но тогда придется посвятить этому всю книгу. Лучше я приведу несколько больших цитат из одной хорошей статьи Дарьи Асламовой.{72}
На журналистку произвел сильное впечатление израильский народный обычай: выезжать на холм с отличным видом на сектор Газа, куда сотнями приезжали израильтяне насладиться зрелищем образцовой трехнедельной бойни палестинцев.
Действительно, Есенин и Блюмкин водили барышень в подвалы ЧК, показывать им расстрелы. Но все же ни коммунисты, ни нацисты не ходили семьями смотреть на массовые расстрелы.
«Мои сограждане сошли с ума, — с дрожью в голосе говорит жительница Сдерота Номика Зайон. — Весь Сдерот украшен флагами, группы поддержки раздают на улицах цветы, машины сигналят, празднуя каждую тонну бомб, падающих на наших соседей — жителей сектора Газа. Меня пугает эта страшная эйфория, опьянение войной, это вожделение мести и власти. Они забыли еврейскую истину: «Не радуйся, когда твой враг повержен». Я говорю им: «Эй, ребята! Это война, а не фестиваль!»
«У нас, евреев, комплекс постоянных жертв. Мы уверены, что жертвами можем быть только мы, и разучились сострадать чужим. Я хотела узнать имена людей из Газы и нашла их через Интернет: четырнадцатилетнюю девочку, чья школа разбомблена, а друг был убит на ее глазах, молодого парня, который сказал мне, что никогда не женится и не будет иметь детей, потому что у детей ТАМ нет будущего. Разница между мной, живущей в страхе, что меня убьют, и жителями Газы в том, что я свободна, а они заключенные. Из Газы нельзя уйти и туда нельзя войти. Газа — самая большая в мире тюрьма! Знаешь ли ты, что такое Газа?»
Я молча киваю. Что такое Газа?! Узкая полоска земли вдоль берега моря, окруженная со всех сторон колючей проволокой, где полтора миллиона человек сидят на головах друг у друга. Сюрреалистический концлагерь для палестинцев, созданный, по иронии судьбы, потомками тех евреев, чьи деды когда-то умирали в концлагерях. Если ты родился в Газе — ты человек без паспорта, без страны, без гражданства, без права на передвижение. Ты осужден на пожизненное заключение только по факту рождения. Перед тобой прекрасные пляжи, но ты боишься войти в море — Израиль регулярно отстреливает зазевавшихся пловцов. У тебя есть порт, но в него не придут корабли — Израиль атакует любое судно, осмелившееся прорвать сорокалетнюю (!) блокаду. Здесь есть аэродром, но с него никогда не взлетают самолеты — Израиль давным-давно разбомбил взлетные полосы. Ты знаешь, что вода, газ, электричество, продукты, лекарства — решительно все зависит от прихоти Израиля, который может перекрыть тебе доступ к скромным благам цивилизации в любой момент. И ты учишься рыть тоннели в песке и выживать, как крыса. В Газе ты волен выбирать свой образ жизни не больше, чем заключенный — фасон своей тюремной куртки».
«Старый Новый год я встречала в самом сердце Иерусалима в компании русскоязычных израильтян. Эти милые интеллигентные люди с мягкими манерами прелестно шутили и мурлыкали советские песенки под гитару.
Все изменилось, когда разговор зашел о Газе. «Мочить!»; «Давить!»; «Мы не потерпим!»; «Давно пора!» Маски были сорваны. «Ребята! Там ведь люди! — в отчаянии твердила я. — Неужели для вас, как для героя фильма «Мюнхен», значение имеет только еврейская кровь?!» «Абсолютно! — заявил мне некий Хаим из Львова. — Для меня лично и для государства Израиль важна только кровь, пролитая евреями!» (Я тут же вспомнила израильского генерала Дана Халуца, который на вопрос журналиста: «Что вы чувствуете, когда сбрасываете бомбы на густонаселенные палестинские кварталы?» — спокойно ответил: «Легкий толчок слева, когда ракета покидает самолет».)
«Горькую иронию этой сцене придавало присутствие мужа моей подруги-еврейки — палестинского араба-христианина с красивым библейским именем Ной (бывают и такие фантастические браки). Все эти непримиримые Оли из Воронежа и Яши из Одессы, приехавшие в Израиль лет десять назад, немедленно получили гражданство, финансовую помощь и работу. Ной, родившийся и выросший в Иерусалиме, чьи семейные корни глубоко уходят в Святую землю, НЕ является гражданином Израиля, НЕ имеет права участвовать в выборах и НЕ может голосовать. Он существо второго сорта, человек без гражданства, бесконечно унижаемый на собственной родине. С точки зрения Ноя, вся эта миллионная банда бывших советских граждан, шумная, крикливая и наглая, — сборище оккупантов, лишивших его, законного хозяина этих мест, всяких прав».
«Полное одобрение израильтянами бойни в секторе Газа — результат многолетней промывки мозгов, — говорит жена Ноя, Алена из Москвы. — Идет процесс дегуманизации противника: арабы в местных СМИ представляются не обычными людьми, а хищными животными, которых нужно уничтожить. Государству нужен внешний враг, иначе оно распадется. Всех этих еврейских репатриантов, людей разных культур и традиций, держит вместе только одно чувство: «Мы в осажденном лагере, и мы против всех!» Когда пишут о «сотнях тысяч ракет «Кассам», падающих на израильские города», никто не говорит, что с 2001 года, за восемь лет, от ракет погибли 18 человек, включая тех, кто умер от сердечного приступа и страха. За те же восемь лет без всякого объявления войны израильские вертолеты уничтожили в секторе Газа несколько тысяч (!) палестинцев, я уже не говорю о новогодней бойне. Ракета «Кассам» — летающая консервная банка: если ударит по темечку, тогда не повезло. Вся эта кустарная продукция палестинских самоделкиных противостоит полумиллионной (!) израильской армии, вооруженной по последнему слову техники. Но евреи ничего не желают знать. Когда им рассказываешь, как еврейские поселенцы силой захватывают палестинские земли на Западном берегу реки Иордан, они смотрят на тебя пустыми глазами и твердят: «Это ложь». Когда активисты движения за права человека объясняют, что Израиль откачивает у арабов воду с территорий, а потом им же продает втридорога, что евреи купаются в бассейнах с минеральной водой, а палестинцам вода подается раз в неделю, граждане Израиля дружно заявляют: «Грязная клевета». Весь мир демонстрирует кадры детей из сектора Газа, сожженных фосфорными бомбами, и слышит в ответ: «Вы — подлые антисемиты».
Показательна реакция на публикации такого рода: в Интернете Асламову тут же «обвинили» в том, что у нее «мусульманская» фамилия. И в том, что она «антисемитка».
Некоторые авторы рисуют жуткие картины прорыва мусульман в Израиль, страшной резни, массового бегства пока не убитых евреев…
В лучшем случае пишут о том, что израильский режим в своем нынешнем виде обречен. Ведь «режим, который для поддержания своего существования вынужден устраивать показательные бойни тысяч мирных жителей, не сможет долго протянуть».
Но только очень немногие хотели бы видеть демократический Израиль, в котором евреи и палестинцы сосуществуют, как свободные и равные.
Глава 7
В борьбе за выезд
Но позвольте, ведь если их не резать, то они размножатся, знаете ли, тогда прощайся с лугами и с огородами. Ведь свинья, ежели пустить ее на волю и не присмотреть за ней, все вам попортит в один день. Свинья и есть свинья, и недаром ее свиньей прозвали…
А. П. Чехов
Бессмысленно и пытаться рассказать историю ВСЕХ еврейских обществ. Возникали они еще в те времена, когда для их создания было немало оснований. Примерно такие же задачи, как Англо-еврейская ассоциация Монтефиоре, играли «Всемирный союз израэлитов» (Франция, 1860 г.), «Союз еврейско-американских общин для защиты гражданских и религиозных прав единоверцев» (США, 1861 г.), «Немецко-еврейский общинный союз» (Германия, 1869 г.).
