не привела, и он был отправлен в тюрьму. Дело стало свидетельством тех проблем, которые, уничтожая свои жизни, навлекают на себя пьяницы и преступники. В данном конкретном случае распитие крепких напитков привело к гибели одного молодого человека и к ограничению свободы его друга.
Аморальное и преступное поведение, вызванное потреблением алкоголя, в частности, уже описанные случаи с Цаем и Ли, часто порицалось за разрушение жизни женщин. В то же время женский пол также критиковали за пристрастие к спиртному. Женщины под хмельком были мишенью популярных нравоучительных историй. По отдельным сообщениям, в Женском педагогическом институте провинции Цзилинь распитие алкоголя и курение были настолько обычным явлением, что на своих страницах «Шэнцзин шибао» открыто ставила под сомнение моральные качества его выпускниц [Shengjing shibao 1916b]. Женщин критиковали не только за сам факт потребления алкоголя, но и за предполагаемое незнание тонкостей «цивилизованного» распития крепких напитков. Ссылаясь на некий неназванный французский источник, журнал «Цилинь» высмеивает дам за неумение выбирать хорошее вино и пользоваться штопором [Qilin 1941b: 59]. Алкоголь воспринимался также как опасное вещество, вызывающее депрессию и нередко приводившее к самоубийствам несчастных женщин. Статья «Лю Лин в женском обличье: рассказ о спаиваемой и осуждаемой мужем супруге, которая неожиданно взбунтовалась и превратилась в висельницу-призрака» повествует о 38-летней женщине по фамилии Ма из Харбина [Shengjing shibao 1942a]. Статья описывает Ма как женское издание Лю Лина – упомянутого выше одного из «семи мудрецов бамбуковой рощи», который стал известен как «пьяный бес». Рассказывается, что Ма напивалась каждый раз, когда ей предлагали выпить. Считалось, что ее брак с Лю Шуньи был счастливым, однако он закончился весьма трагически: по возвращении домой как-то вечером супруг обнаружил, что Ма повесилась. Единственное объяснение суицида, которое предлагает автор статьи, – алкогольная зависимость Ма. Алкоголизм все чаще считали причиной краха счастливой и плодотворной жизни.
Проблемы, ассоциировавшиеся с алкоголем, не только описывались в газетных статьях и художественных произведениях, как мы увидим это в главе 5, но и воспроизводились в карикатурах и комиксах. Два представленных примера, взятых из журнала «Цилинь», демонстрируют деструктивную природу спиртных напитков. Комикс «О алкоголь! Сколь сильно твое воздействие!» работы У Ина (см. иллюстрацию 9) дает возможность увидеть двух мужчин, ведущих поначалу вежливую беседу и игру на пальцах, которые постепенно перерастают в ожесточенный обмен ударами. В конечном счете ошеломленные герои, в синяках и в оборванной одежде, стоят посреди поломанной мебели и побитой посуды, силясь понять, как они дошли до драки [Wu 1942: 26]. Еще один комикс – «Ласточки» Да Юна – изображает расставание влюбленной пары (см. иллюстрацию 10). Сначала мы видим «взаимное чувство», охватившее героев, которые затем увлеченно флиртуют друг с другом. После прогулки в обнимку парочка решает выпить за встречу. Напившийся мужчина наносит женщине удар и валит ее на землю. В последнем фрейме комикса «ласточки» разбегаются в разных направлениях [Da 1941: 26]. В обоих случаях художники ярко воплощают акты насилия и беспорядок, которые к началу 1940-х гг. связывали с потреблением алкоголя.
Илл. 9. «О алкоголь! Сколь сильно твое воздействие!». Источник: [Wu 1942: 26]. Не удалось выйти на связь с автором[149]
В последние годы существования Маньчжоу-го японские обозреватели зачастую связывали потребление алкоголя с судьбой государства в целом. Статья «Спиртное – враг подъема Азии», опубликованная в номере «Шэнцзин шибао» от 1941 г., представляет собой обзор точек зрения нескольких известных японцев [Shengjing shibao 1941b: 7]. Название статьи – отсылка к цитате доктора Охира Токудзо, руководителя программ при Управлении народного благосостояния. Автор материала рассказывает, что в 1934 г. Охира возвратился из Нанкина в Пекин. В те времена в Нанкине шел период «так называемого Движения за новую жизнь», когда распитие алкоголя и курение были фактически под запретом. Охира был поражен тем, что там, где он жил в Пекине, – за тысячу с лишним километров от Нанкина, бывшего тогда столицей Гоминьдан, – отсутствовали явные признаки всеобщего пьянства. Охира хвалебно отзывался о Китайской республике, поскольку, по его мнению, режим оказался способен контролировать опасные общественные недуги. В 1940 г. известный автор и редактор Ямамото Санэхико опубликовал книгу «Монголия», в которой выразил личную уверенность в том, что умеренное потребление крепких напитков и несколько затяжек в вечернее время не наносят здоровью серьезного вреда. Ямамото, тем не менее, замечает, что в Китае на улице он не увидел курильщиков, а все питейные заведения там были закрыты [Ibid.]. Аналогичным образом, Симидзу Ясудзо – основатель Университета им. Жан-Фредерика Оберлена в Японии – в своей книге «Люди Китая» подчеркивает, сколь редко можно было лицезреть в общественных местах пьяных китайцев. По его словам, за более двадцати лет своего пребывания в Китае единственными людьми, которых он лично видел напившимися до отключки, были японцы и корейцы [Ibid.]. Более того, Симидзу утверждает, что ему не было известно ни об одном случае потери китайской четой жилья или ее ссоры по причине злоупотребления спиртным. Далее автор статьи сокрушается по поводу той частоты, с которой можно было наблюдать «крайне подвыпивших» японцев, и задается вопросом, могли ли при таких обстоятельствах японцы, которым приписывался статус «передового народа, вести за собой общество». «Автор призывает японцев отбросить несколько столетий пьянства и очнуться от дурмана, навязываемого им западными империалистами, которые к тому моменту успели с помощью горячительных напитков лишить коренные народы Канады и Гавайских островов их земель». Статья указывает, что в 1940-е гг. борьба против алкоголизма оказалась для всей Азии таким же неотложным делом, каким были для Китая Опиумные войны за сто лет до этого. Вне зависимости от того, насколько соответствовали действительности замечания обозревателей современной им общественной жизни в Китае и Маньчжоу-го, их беспокойство по поводу потребления алкоголя демонстрирует, насколько негативное воздействие приписывалось этой субстанции.13
Илл. 10. «Ласточки». Источник: [Da 1941: 26]. Не удалось выйти на связь с автором
Беспокойство по поводу здоровья жителей империи, а также стабильности и судьбы государства в целом составляет ядро эссе Накамура Кодзиро 1945 г. «Саке и табак в военное время». Статья была опубликована в последние месяцы существования Маньчжоу-го. Накамура превозносит алкоголь за его питательные свойства и мотивирующее воздействие, но призывает к жесткому контролю поставок зерна производителям крепких напитков, находя прямую связь между военной мощью и крепостью спиртного [Nakamura 1945: 59]. Отмечая устойчивый спад в производстве зерна, которого не хватало для покрытия базовых потребностей населения, Накамура предлагал официальным лицам «более жестко, чем это происходит в настоящий момент,
