Колесницы, что нелогично, так как именно она наняла меня для твоих поисков. Она не стала бы пытаться меня убить или посылать огра сделать то, что уже поручила мне. Зачем ей вмешиваться, если она и так жаждет твоей смерти? Она королева. Уверен, у нее есть дела поважнее, чем выслеживать непокорную падчерицу. Позволив мне сделать задуманное, она получит тот же результат без лишних усилий.
Ненавижу то, что он прав. Даже понимая, что моя мачеха виновна, я не могу представить ее бродящей по отелю «Семь грехов», встречающейся в темных нишах с ограми. И все же… Я не готова отступить.
– А как насчет аромата цветов? Ты, очевидно, знаком с моей мачехой. У нее волосы из цветов вишни. Что может быть цветочнее, чем это.
Охотник качает головой.
– Фруктовые цветы – один из немногих цветочных ароматов, которые я способен вытерпеть. Что еще важнее – я знаю запах королевы Трис. След, по которому мы шли, не принадлежал ей. Это был ложный, неестественный аромат.
– Разве она не могла использовать духи, чтобы скрыть свой врожденный запах? Я так понимаю, ей известно о твоей слабости?
Сжатые челюсти Охотника подсказывают мне, что я на правильном пути.
– Она могла сделать подобный вывод, когда перед прибытием во дворец я потребовал убрать все цветочные композиции и букеты, не имеющие прямого отношения к делу. Так я уверен, что мои чувства ясны. Это требование я предъявляю каждый раз, когда меня вызывают на место преступления, чтобы взять след.
– Предполагаю, королева знает, где ты сейчас? Где именно остановился?
Его кадык вздрагивает.
– Да.
– Разве тебе нужны еще какие-то доказательства? Как еще ты объяснишь, что вор точно знал, где тебя найти? То, как огр отшвырнул тебя в сторону, как только я расстегнула наручники, наводит на мысль, что с самого начала он искал именно меня. И не для того, чтобы убить, а чтобы взять в плен. Привести прямо к Трис, которая и лишила бы меня жизни. Разве ты не видишь, что она просто использовала тебя, чтобы добраться до меня? Для этого она нуждалась в твоем обонянии.
Охотник хмурится, как будто серьезно обдумывает мои слова.
– Полагаю, последняя часть может быть правдой, но то, что за всем этим стоит Трис, до сих пор не имеет никакого смысла. Зачем предлагать мне сделку, если она только собиралась последовать за мной и убить тебя собственноручно? Как охотник, я должен, не задавая вопросов, находить беглецов для королевских семей фейри. Нуждайся она только в моем обонянии, могла бы оставить все как есть. Она предложила мне сделку, главным условием которой стало твое сердце, но я был не обязан соглашаться.
Я содрогаюсь при мысли о том, что Охотник согласился сделать для моей мачехи. Однако условия, должно быть, были довольно расплывчатыми, учитывая то, что мой похититель сказал прошлой ночью.
«При заключении сделки, обязывающей меня принести ей твое сердце, не уточнялось, что ты не будешь привязана к нему».
В попытке отогнать внезапный озноб я потираю свободной рукой ту, что закована в наручники.
– Что она предложила тебе в обмен?
Взгляд моего похитителя становится отстраненным, прежде чем он отвечает:
– Свободу.
– Что ты имеешь в виду?
– Служить охотником за головами для Совета Альфы – мое наказание. Пошел уже пятый год столетнего приговора. Я не выбирал подобную жизнь. Я заслужил ее своими безрассудными поступками.
Я нерешительно отступаю назад, из-за чего он оценивает меня хмурым взглядом. Стараясь не ежиться от страха, я спрашиваю:
– Какое именно преступление ты совершил?
Он испускает медленный, ворчливый вздох.
– Азартные игры.
Я откидываю голову назад.
– С каких пор азартные игры считаются преступлением?
– С тех пор, когда ставишь больше, чем у тебя есть, и оказываешься по уши в долгах, которые не можешь выплатить.
Его ответ успокаивает меня. Хотя Охотника вряд ли можно назвать невинным или добрым, я бы чувствовала себя более напряженно, будь он наказан за что-то более зловещее.
– Так, значит, королева Трис предложила освободить тебя от службы Совету Альфы, если принесешь ей мое сердце. Есть ли у нее вообще полномочия освобождать тебя? Разве ты не связан обязательствами со всеми членами совета?
– Все долги я накопил в Весеннем королевстве. Поскольку мое преступление связано с финансами, именно зримый правитель этих земель назначил мне наказание. Это Трис приговорила меня к службе в качестве Охотника, а значит, она имеет право отменить свое наказание.
Полагаю, в этом есть смысл. Каждым королевством Фейривэйя руководят два правителя фейри – зримый и незримый монархи, живущие в отдельных дворцах и отвечающие за разные сферы. Зримый монарх, как, например, королева Трис, контролирует вопросы повседневной жизни и финансов, в то время как незримый наблюдает за природой и защищает интересы незримых фейри. Преступление Охотника, связанное с карточными долгами, попало под юрисдикцию Трис.
– Сколько времени она тебе дала на выполнение условий сделки?
Немного поколебавшись, он отвечает:
– До семнадцатого числа этого месяца.
У меня пересыхает в горле.
– Осталось меньше двух недель!
– Я в курсе.
– И ты умрешь, если не выполнишь ее поручение?
– Да. Именно так устроены сделки.
Я удивляюсь тому, как сжимается мое сердце при мысли о его смерти. Почему я вообще беспокоюсь? Мой взгляд становится отстраненным, пока я пытаюсь понять, какое место в моей теории занимает эта сделка. Если я права и моей мачехе был необходим нюх Охотника для того, чтобы последовать за ним и убить меня раньше, чем это сделает он, зачем тогда предлагать ему сделку?
Ко мне приходит осознание.
– Охотник, что, если… что, если Трис никогда не хотела, чтобы ты выполнил условия сделки? Что, если она никогда не собиралась освобождать тебя?
– Зачем ей это?
– Ну… – медленно произношу я, пока факты и цифры встают на свои места. – Похоже, ты очень полезен Совету Альфы. С твоим нюхом ты в состоянии найти беглецов, которых никто другой найти не может.
Он легкомысленно отмахивается.
– Именно поэтому мне и назначили такое наказание.
– Полагаю, совету было невыгодно тебя отпускать. Особенно когда ожидалось, что ты будешь служить им еще целых девяносто пять лет.
Охотник медленно выдыхает, отчего его широкая грудь опускается.
– Понимаю, к чему ты клонишь, но это все равно не объясняет заключение сделки. Если потерплю неудачу, умру. Если я так ценен… – Он замолкает, видимо, приходя к тому же выводу, что и я.
– Сделка была заключена только для того, чтобы ты как можно скорее нашел меня, – продолжаю я. – Трис жаждет расправиться со мной собственными руками. Как только ей это удастся, ты будешь
