Слушая невеселый рассказ Мэтта, Мюриэл думала о том, что ему, как и ей, не хватило в детстве родительского внимания. И пусть его семья не распалась, но и настоящей семьей она так и не стала. Мать и отец Мэтта жили под одной крышей, но были далеки друг от друга.
— А тебе не кажется, что твои родители оба виноваты в том, что их отношения не сложились?
Мэтт грустно усмехнулся.
— Конечно. Матери следовало быть настойчивее, требовать, чтобы отец уделял внимание и ей, и сыну, а отцу надо было понять, что его близким нужны не только деньги, но и его забота и тепло. К сожалению, на него сильно повлияло его собственное детство. Мой дед не имел даже собственного дома. Отца всю жизнь преследовал призрак бедности, и единственным спасением ему казалась работа. Работа, бизнес, финансовое благополучие стали его фетишем, а все остальное, в том числе жена и сын, отошли на второй план. В итоге он все же разорился, и мне пришлось начинать бизнес с нуля. — В серо-голубых глазах Мэтта мелькнуло странное выражение. — Веришь ли, больше всего я боюсь, что закончу так же, как отец, превращусь в трудоголика, не видящего в жизни светлые, радостные краски, сосредоточенного на бизнесе и не умеющего заботиться о близких. Какой-то проклятый замкнутый круг!
Мюриэл не могла поверить в то, что этот чувственный, умный, заботливый мужчина способен забыть о жене и детях.
— Не представляю, как такое может случиться. По-моему, ты совсем другой человек. То есть, насколько я могу судить, тебе нечего бояться. Уверена, что твоя жена будет счастлива и твои дети будут видеть тебя не только по уик-эндам.
— Тем не менее, Эл. — Мэтт попытался улыбнуться, но улыбка не получилась, а в глазах мелькнула грусть. — До смерти отца я вел беззаботную жизнь, развлекался с друзьями. Тратил не мной заработанные деньги и считал себя центром мироздания. Потом, когда со смертью отца благополучие семьи рухнуло, мне пришлось от многого отказаться, круто изменить образ жизни и погрузиться в работу. Я потерял невесту, потому что не мог найти для нее времени. Бизнес отнял многое, он засосал меня, как засасывает болото.
У Мюриэл сжалось сердце. Боже, Мэтт был помолвлен! У него была женщина. В этом факте не было ничего особенного, но его слова придавили ее, оглушили, лишили дара речи. Ревность захлестнула Мюриэл. Ревность к женщине, которая когда-то занимала важное место в жизни Мэтта. Она попыталась успокоиться, взять себя в руки. Ревность — совершенно неуместное чувство в данной ситуации, ведь Мэтт пришел в ее жизнь только на время.
— Может быть, просто еще не подошло время пускать корни, — небрежно заметила Мюриэл. — Мужчина должен созреть для ответственных решений.
— Возможно, ты и права, но сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что ступил на ту же дорожку, которая привела отца к краху. — Он вздохнул и на секунду закрыл глаза. — Я принес в жертву женщину, которая очень много для меня значила, но что получил взамен? Ничего. Работа вытеснила все. Вот почему я решил взять отпуск и обдумать как следует дальнейшие шаги. Хочу вернуть хотя бы часть прежней жизни. Хочу сделать так, чтобы работа отошла на второй план. Хочу жить в свое удовольствие.
Мюриэл кивнула, стараясь не выдать охватившего ее волнения.
— Конечно, ты это заслужил.
— Мы все заслуживаем лучшего.
Их взгляды встретились, и Мюриэл поймала себя на том, что не может отвести глаза, что их связывают общие эмоции и общие цели.
— Разве ты так не считаешь? — спросил Мэтт.
Почему он спрашивает ее об этом? Почему ей кажется, что этот вопрос имеет отношение к ним обоим? Почему он смотрит на нее так пристально?
— Наверное, ты прав.
Мюриэл согласилась не потому, Что разделяла его принципы, а скорее из нежелания вступать в бесполезную дискуссию. Посвятив себя работе, она не знала толком, чего хочет от жизни, и больше всего боялась открыть душу перед человеком, который мог уйти, как это уже случилось с Россом Причардом. Росс был единственным, кто принимал ее всерьез, кто не подшучивал над ней и не старался опекать. Он относился к ней, как к равной, верил в ее способности и дал ей возможность поверить в себя. Она гордилась его доверием, дружбой, но потом наступил день, когда ее смелость и решительность подверглись испытанию и не прошли тест. Росс заплатил за ее колебание жизнью.
Принеся одну жертву, Мюриэл не желала повторения. Что означают слова Мэтта о том, что они заслуживают лучшего? Может ли она броситься навстречу новым приключениям, забыв о той цене, которую, не исключено, придется заплатить за очередную потерю? Да и может ли она доверять своим чувствам? Не легче ли, не безопаснее ли продолжать двигаться по проторенной дорожке размеренного, контролируемого существования, не позволяя никому видеть ее сомнения и страхи, тревоги и неуверенность, не подпуская никого, прячась за маской профессиональной охотницы за вознаграждением.
Молчание затягивалось. Мэтт поднялся со стула, стащил мокрую тенниску и расстегнул «молнию» на джинсах.
— Я приму душ.
Как всегда, Мэтт оставлял право выбора за Мюриэл, не желая оказывать на нее ни малейшего давления. Мюриэл ценила его сдержанность и чуткость, потому что понятия не имела, сработают ли в нужный момент ее тормоза. Этот мужчина мог при желании сделать с ней все, что угодно. Ни к чему не обязывающий роман превращался в нечто такое, что грозило снести все барьеры, установленные Мюриэл после смерти Росса.
Мэтт продолжал смотреть на нее, и Мюриэл ухватилась за последнюю соломинку. Кивнув на сотовый телефон, она сказала:
— Мне надо позвонить Стюарту. Он волнуется...
Мэтт кивнул, принимая ее оправдание.
— Если что-то понадобится, ты знаешь, где меня найти.
— Конечно.
Он направился в ванную, и через минуту Мюриэл услышала звук льющейся воды. Решительно изгнав провокационные образы, расцветающие в голове, как цветы после дождя, она проверила голосовые сообщения. Все три оказались от Стюарта. Судя по тону, ее затянувшееся молчание довело его чуть ли не до белого каления. Стюарт требовал немедленно дать о себе знать.
Пробормотав под нос несколько нелестных слов в адрес брата, Мюриэл набрала его номер. Стюарт ответил после первого же гудка.
— Ломакс слушает, — раздраженно произнес он.
— Стюарт, это я.
— Черт побери, наконец-то! — взревел Стюарт, и Мюриэл даже отвела руку с трубкой, чтобы не оглохнуть. — Ты понимаешь, что уже должна быть дома? Я беспокоюсь, представляю самое худшее, а ты...
— Не кричи. Сломалась машина, и мне пришлось сделать остановку. К тому же я оказалась вне зоны действия сети. Сейчас машина в мастерской и к утру будет готова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
