— Да, говорю же тебе, — нетерпеливо проговорила я. — Более того, я уверена, что этот человек смотрел на меня и слышал, как я звала на помощь.
В глазах его сверкнул ужас. Когда он заговорил, голос у него резко сел:
— И кто же это был, по-твоему, Дженни? Скажи.
Наши взгляды встретились. Он был не просто наемным рабочим на ферме. Он был другом Сары, и я чувствовала, что могу довериться ему.
— Только не говори Саре, что я рассказала тебе. Я уверена, что это была Рейчел Фицпатрик.
Эти мои слова, казалось, застали его полностью врасплох.
— Не могу поверить…
Я невесело рассмеялась.
— Значит, ты тоже думаешь, что мне это приснилось?
Некоторое время он молчал. На его щеке подергивался нерв. Я также заметила, что у него дрожат руки. Наконец он взглянул на меня и сказал:
— Там было темно. Как же ты можешь быть уверенной в том, что узнала ее?
— Что касается лица, то его я действительно не различила в сумерках, но ошибки быть не может. Ведь всего за сорок минут до моего падения в море я виделась с ней. К тому же на ней было то же пальто с капюшоном. Она возвращалась из города в свой дом на мысе Хедленд-Пойнт.
— Но почему же она не бросилась за помощью?
— Она любит Джефа.
Наступила зловещая пауза. Затем Кевин подошел к окну и выглянул наружу. Он держал руки в карманах брюк, но я видела, что они по-прежнему дрожат.
— Ты ведь веришь мне, правда, Кевин?
Сама я была в этом совершенно уверена. Иначе как объяснить его состояние?
Прошла целая минута, прежде чем он обернулся ко мне:
— Милая Дженни, я очень тепло к тебе отношусь. Даже больше чем просто тепло. Кажется, тебе это известно. И знаешь что… Я боюсь…
— Почему, Кевин? Все же позади.
Он подошел ближе, и я увидела, что по его лицу разлилась мертвенная бледность. Казалось, он постарел сразу лет на десять.
— Я тебе вот что скажу, Дженни… Мне все это определенно не нравится, и я считаю, что тебе лучше всего было бы побыстрее уехать отсюда.
— Уехать отсюда?! — изумленно воскликнула я.
— Ты мировая девчонка, Дженни, и, Бог свидетель, мне очень не хочется, чтобы ты уезжала, только… будет лучше, если ты все-таки уедешь.
— У тебя должны быть достаточные основания для того, чтобы всерьез предлагать мне это.
Он присел на мою постель и закрыл лицо руками.
Когда он снова взглянул мне в лицо, в его глазах застыла мольба.
— Прошу тебя, Дженни, послушайся меня.
Я рассмеялась:
— Почему я должна следовать твоему совету, если ты даже не объяснил причину?
— Будь благоразумной, девочка. Если там действительно была Рейчел Фицпатрик, то я думаю, что у нее не все в порядке с головой. И если она поступила с тобой по-варварски один раз, где гарантия, что она не предпримет еще попытки избавиться от тебя? Только в следующий раз это будет уже называться по-другому, а именно тщательно подготовленным убийством.
— Значит, ты поверил в то, что я видела Рейчел Фицпатрик?
— Да, поверил, — твердо сказал он.
— Знаешь, у меня такое ощущение, что тебе что-то известно о ней, Кевин. Что-то, о чем ты не хочешь говорить мне.
— Я уже говорил тебе, что едва знаком с ней, но я верю в твой рассказ о вчерашнем происшествии, и это заставляет меня думать, что твоя жизнь действительно подвергается большой опасности. Уезжай отсюда, Дженни, пожалуйста, уезжай.
— Я не могу уехать. Здесь Джеф. Если бы я уехала, я только подыграла бы ей.
— В таком случае я даю тебе другой совет: будь осторожна и для начала возвращайся на жительство в отель его родителей.
— Допустим, ты прав в своих опасениях, но разве в отеле мне гарантирована большая безопасность?
— Ты будешь проводить гораздо больше времени с Лангтоном. И если она попытается еще раз подступиться к тебе со злым умыслом, ей будет намного труднее это сделать.
У меня пересохло во рту. Уверенность в том, что Кевин что-то скрывает от меня, крепла с каждой минутой. Он знал что-то о Рейчел Фицпатрик. Что-то страшное. Иначе он не выглядел бы таким испуганным. А в том, что ему было сейчас страшно, я не сомневалась. Это было написано у него на лице.
— Кевин, о чем ты умалчиваешь? Почему ты так напуган?
— Если я скажу тебе, то ты только рассмеешься мне в лицо.
— Нет, не рассмеюсь.
— Ну, хорошо. Это просто нехорошее предчувствие. У меня и раньше были нехорошие предчувствия, которые всегда оправдывались…
Я не знала, сказал он мне всю правду или нет, но его страх передался и мне.
— Я… Я не могу уехать, Кевин. Но если ты настаиваешь, я действительно перееду в «Юную русалку». Сара, конечно, смертельно обидится, но я попытаюсь изобрести какой-нибудь убедительный предлог.
— Не знаю, как ты поступишь, только в любом случае не говори ей о моих опасениях. Это встревожит ее. Только этих тревог ей еще не хватало.
— Честное слово, я ей ничего не скажу.
Поднявшись с постели, он кивнул мне на прощание и направился к двери. Свойственная ему веселая походка исчезла без следа. Жаль, она мне так нравилась… У самой двери он обернулся. Беззаботность пропала, смешинки не искрились в глазах. Он выглядел усталым. Бедняга.
— Милая Дженни, тебе вообще не стоило сюда приезжать.
Я долго лежала после его ухода неподвижно и размышляла над его словами. Какой в них подтекст? Что конкретно ему было известно о Рейчел? На самом ли деле он едва знаком с нею, как утверждает? Во всяком случае я была уверена, что он знает ее гораздо лучше, чем Сара, например. Ведь он поверил в то, что на берегу стояла Рейчел. Поверил и… испугался.
Не только сам испугался, но и меня напугал. Впрочем, я понимала, что уеду с фермы не только из-за этого страха. Я буду рада любому предлогу, ибо отношения с Сарой так и не наладились и я ненавидела этот дом.
На следующее утро я решила подняться с постели. Джеф заехал за мной в двенадцать, и мы поехали в Галвей на ленч. Как только мы вошли в ресторан, я сразу увидела Рейчел, которая сидела в одиночестве за угловым столиком. Она подняла на нас глаза и замерла в ожидании.
— Прости, Дженни, — прошептал Джеф. — Совсем забыл, что она иногда приезжает сюда по воскресеньям играть в гольф. Придется, видимо, присоединиться к ней.
— Нет, Джеф. Я не хочу, — быстро проговорила я.
Сама мысль о том, что сейчас придется говорить с нею, показалась мне невыносимой.
Он крепко сжал мне руку:
— Послушай, дорогая… Меня не меньше, чем тебя, рассердило то, как она с тобой обошлась, но мы пока все живем в одном городе. Зачем же демонстративно пытаться игнорировать ее?
Мне хотелось тут же развернуться и уйти, но я понимала, что, сделав это, поставлю Джефа в крайне щекотливое положение. Он не поймет. Он уже не понял, думая, что моя ярость объясняется лишь той газетной статьей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
