слащавые комплименты хозяйкам.
— Ох и вкусно же вы готовите, хозяюшки, — ворковал Йохем, доедая десятую булочку. — Сейчас бы в таверну, да съесть копченых ребрышек, запив все это пинтой пива.
— Что вы сказали, Йохем? — приподняла удивленно бровь Бренда.
— Вот, говорю, вкусно готовите, Бренда, оторваться не могу, — лыбится Йохем. — Сожрал десять булок, в животе пусто, рульку бы свиную да пиво, а то после стряпни этих старушенций такая изжога замучает.
— Йохем, какая изжога? — у Бренды уже обе брови уехали высоко вверх.
— Ой, что вы, от ваших вкусностей никакой изжоги, все очень вкусно, — у Йохема глаз начал дергаться. — Вот, блин, разболтался, сейчас эти две грымзы рассердятся, а на конкурсе против Олофа проголосуют.
— Йохем….
Уже в голос спрашивают Люнет и Бренда.
— Вы это все делаете ради голосов за вашего племянника? — удивляются старушки.
— Нет, нет, что вы, все ради хорошего к вам отношения, — бубнит Йохем. — От дуры старые, надоели, уж скорее бы конкурс закончился.
— Это он про нас? — спрашивают друг друга старушки.
— Про вас, старые перешницы! — в голос орет Йохем, а сам пугается, закрывает рот ладонью и убегает из дома.
— Какой не культурный, а мы-то были уверены, что все от чистого сердца, — качает головой Люнет.
— Какой конфуз, а мы тут растелились перед ним, а он оказался обычной свиньей! — ругается Бренда.
Берта и Кошка еще час сидят в гостях, потом прощаются. Берта обещает по весне обязательно приехать в гости, чтобы увидеть цветущие тюльпаны и крокусы. И конечно привезти новые саженцы пионов.
Берте вызывают такси, и, когда они садятся в поданное авто, Кошка вдруг оборачивается к Берте и говорит: А теперь честно признавайся, кто ты?
— Неужели, Амалия, ты думала, что королева Эльфов отправит своего сына неизвестно куда без присмотра? — теперь Амалия видела, что Берта совсем не старушка, она молода и красива, впрочем, у Эльфов нет старости.
— Так кто же ты?
— Я та, что должна сберечь сына высокородной королевы Туманных лесов Айрис.
И Кошка только кивнула ей.
Глава 22
Они ехали поздним вечером по притихшим улицам города. В окнах зажигались огоньки, редкие фонари освещали улицы города. Над ними висел серебристый серп убывающей луны и россыпь звезд на темном бархате небосвода.
— Я полагаю, что Кристофер не в курсе вашей миссии, — спросила Кошка.
— Ему не зачем знать, Амалия, — ответила ей Берта. — Но я рада, что у него появилась ты.
— Я бы не сказала, что мне очень приятно было сюда попасть, — промырчала Кошка.
— Амалия, веришь ты или нет, но все в этом мире предопределено, даже твое появление здесь, — сказала Берта, улыбнувшись.
— Как бы мне хотелось вернуться обратно, — муркнула Кошка.
— Ты вернешься. Помоги мне вернуть Кристоферу уверенность в себе, а я помогу тебе вернуться домой, — сказав это, Берта посмотрела в глаза Кошке.
— А ты можешь мне помочь? — воскликнула Кошка.
— Конечно, не только Кристофер обладает даром, — усмехнулась Берта.
Пока они говорили, их такси минуло пригороды и быстро неслось по центральным улицам. Вот и дом.
Только здесь было все не так.
Прямо с калитки в их двор все было не так.
Калитка была открыта и скрипела, покачиваясь на ветру. На дорожке валялся мусор, возле дверей, ведущих в коттедж, валялся рваный пакет и осколки стекла, сильно пахло брагой. Явно кто-то из собутыльников Кристофера не донес до стола очередную порцию пойла.
Кошка поморщилась от кислого запаха, бьющего в ноздри.
Дверь в дом была тоже открыта.
Заходите гости дорогие, берите, что хотите.
Дом их встретил вонью и похабными песнями. В кухне, в святилище достопочтимой Берты, сидели пьяные собутыльники Кристофера и распивали пиво.
А в столовой, прямо на белых крахмальных скатертях были разложены закуски, разделана вонючая селедка, стояла бутыль с мутной жидкостью. Здесь и сидел Кристофер со своим собутыльником. Он был уже изрядно пьян. Его «друг» обнимал его за шею и громко вещал.
— Ты понимаешь, что ты бездарь, — орал пьянчуга.
— Понимаю, — кивал головой Эльф.
— У тебя ничего никогда не получится, — тыкал пальцем в грудь Кристоферу пьяница.
— Понимаю, — вновь, как болванчик кивал Кристофер.
— И проект твой говно, давай пойдем и порвем все бумажки, — ржал мужик.
— Пойдем…
Гнев Кошки нарастал с каждой минутой, она уже хотела уничтожить пьяницу, что унижал ее Эльфа, как ее отвлек тихий шелест в кабинете Кристофера.
И она побежала туда.
Над листами проекта склонилась красотка в ультра коротком платье, белокурые пряди падали ей на лицо. В руках девушка держала фотоаппарат и щелкала затвором камеры.
— Ты что тут делаешь? — рявкнула Кошка, совсем забыв, что при людях Кристофер ей запретил говорить.
Красотка от испуга выронила камеру из рук и начала оглядываться по сторонам. Но вокруг никого не было. А на пол шпионка даже не смотрела.
Дрожащей рукой она вновь схватила камеру и перевернула страницу проекта, чтобы сфотографировать следующую.
— Это промышленный шпионаж, — вновь рявкнула Кошка и легко запрыгнула на стол, придавив своим тельцем лист проекта.
— Кыш, кыш, — замахала руками девушка.
— Я тебе сейчас помашу, — подумала Кошка, но в этот момент шпионка схватила ее за шкирку и сбросила со стола.
Такое пренебрежительное отношение к себе Кошка терпеть не смогла. Глаза ее в один миг налились зеленым цветом, острые когти отрасли еще на сантиметр, а шерсть стала дыбом. Даже в росте и объемах Кошка стала больше.
— Ну, все! Тебе хана! — рявкнула Кошка и бросилась на ноги девушки, вгоняя когти с алмазной заточкой в ноги шпионки.
— Аааааааа, — заорала та, вновь выронив фотоаппарат.
Он попыталась было ударить Кошку по голове аппаратом. Но ее добил удар в челюсть. Над поверженной соперницей стояла Берта и, разминая кисти рук, потирала кулак.
— Она тебе ничего не сделала? — спросила Берта Амалию.
— Не успела, — ответила та, потирая ушибленный бок.
— Чем она тут занималась? — удивленно спросила Берта, поднимая с пола фотоаппарат.
— Шпионила, кто-то очень хочет, чтобы Кристофер не выиграл этот конкурс, — хмыкнула Кошка.
Берта покопалась в аппарате и извлекла карту памяти.
И тут в кабинет ввалились Кристофер
